Орден Единства
Шрифт:
И тут видение рассеялось. Я увидела, что лежу посреди коридора. Судорожно ощупав себя и не найдя никаких повреждений, я несколько удивилась. Ямамото навис надо мной и смотрел с каким-то странным выражением лица. Я не могла охарактеризовать его взгляда, но там было и удивление, и сомнение, и уважение, и насмешка, и ирония, и сожаление.
— Ты так веришь в своего друга. Это несколько странно.
Решив, что лежать некультурно, я села, отметив сильное головокружение.
— Он больше, чем просто друг. Он для меня все. Он не такой, как остальные. Он никогда меня не оттолкнет. Он всегда меня выслушает. И самое главное, он всегда меня поймет. Поймет и поможет. Причем сделает это так ненавязчиво, что не возникнет чувства неловкости и обязанности. Он лучшее, что есть в моей жизни.
Самое странное то, что я это и раньше поняла, но сегодня впервые подобрала слова для своих смутных ощущений. И я не солгала ни разу. Черт, я всего два дня не видела своего Проводника, а уже соскучилась безмерно. И совсем забыла как испортился у него характер в последнее время.
— Тебе не кажется, что твоя вера в твоих друзей — слабость, которая может привести к гибели?
Я покачала головой и медленно поднялась на ноги, намереваясь продолжить испытание.
— Не кажется. Мои друзья — моя сила. Я верю в них безгранично.
Самурай лишь пожал плечами.
Испытание, по нашим ощущениям уже длилось третий день. За это время я не только успела умереть от руки лже-Артура, но и сразиться с очередными слугами Сумасшедшего Бога. А также спасти из плена Лению, принять роды у Ланиты, убить распсиховавшегося Вольку (он начал вырезать целые города из-за жажды крови) и похоронить семью (это было само по себе тяжело, хотя и не так, как убить того, кого считаешь сыном). Я уже переставала различать реальность и вымысел и держалась только на гордости. Ямамото же значительно оттаял по отношению ко мне. Мы стали значительно лучше понимать друг друга. Точнее он понял меня. О себе же он рассказывать отказывался категорически.
— Знаешь, Ямамото-сан, еще парочка таких испытаний и у меня крыша поедет. Мне уже сейчас кажется, что я не вполне адекватна. Все это… слишком реально…
Похлопав меня по спине (чем больше мы сближать, тем более материальным он становился для меня, хотя по прежнему мог проходить сквозь камни и просвечивать насквозь), он сочувственно улыбнулся. Точнее выдавил гримасу, которую я давно решила принимать за улыбку.
Мы подошли к очередной двери (копии всех предыдущих) и я обреченно дотронулась до медной ручки. На этот раз, дверь открылась и мы вошли в просторный зал. В центре зала стоял мраморный куб, на котором лежало что-то, что требовалось разглядеть поближе. Когда я подошла вплотную, я опознала в этом «что-то» наладонник. Обычная перчатка из кожи василиска с обрезанными пальцами. Необычным являлось лишь то, что в центре ладони располагался приличных размеров камень, который я мысленно обозвала лунным.
— Симпатичная вещичка, но у меня уже есть перчатки, подаренные мне Аидом. Ношу практически не снимая, с тех пор как на меня стали нападать почти ежемесячно.
Я держалась в пяти шагах от мраморного куба, но Ямамото подлетел почти в плотную
— Этот камень… я чувствую, что он не обычен.
Стоило ему договорить, как из камня ударил луч света и начал затягивать духа. Я бросилась на выручку но не успела. Ямамото исчез без следа. Меня же что-то отшвырнуло к самой двери (а это добрых тридцать метров)
— Что происходит? Я не прошла испытание?
И тут из противоположного конца зала вышел старик, которого я уже видела в залах Академии. Когда-то он вручил мне меч, выкованный богами.
— О, ты справилась со всеми испытаниями. Осталось лишь последнее. Всего один вопрос, но от него зависит вся твоя дальнейшая судьба.
Он замолчал и как-то хитро на меня взглянул.
— Я готова. Задавайте свой вопрос.
— Хорошо. Готова ли ты разделить свою жизнь с Ямамото Цунэтомо? Готова ли ты делить с ним все радости и горечи, всю боль и все счастье?
Честно говоря, удар ниже пояса. Учитывая, что что-то я храню в тайне даже от Артура, которому доверяю безоговорочно…А тут надо разделить все с каким-то малознакомым, холодным и безнадежно мертвым самураем, помешанным на дисциплине.
— Да, я готова. Не знаю, что нужно сказать, но я готова разделить с Ямамото свою жизнь. И надеюсь, что он тоже готов.
Старик встал со своего сиденья, подобрал наладонник и протянул его мне.
— Надень. Этот камень — камень души Ямамото. Если сильно будет допекать — сможешь его туда загонять, но не злоупотребляй.
Стоило мне натянуть новый элемент гардероба (наладонник и перчатка Аида сразу слились в одно целое), как Ямамото тут же материализовался за моим правым плечом. Он выглядел несколько ошарашенным, но все же довольным. Смерив его настороженным взглядом и убедившись в том, что дух не собирается пропадать, я повернулась к старику и обнаружила, что он исчез.
— Мда. Ну что, Ямамото-сан, начнем совместную жизнь? Пока смерть нас не разлучит? Хотя… сможет ли даже она нас разлучить?
И тут он улыбнулся. Не знаю как, но я поняла, что запомню эту улыбку надолго. Наверно потому, что это была настоящая, искренняя улыбка от уха до уха.
Глава 4
Ты непорочна, как снег за горами,
Ты многодумна, как зимняя ночь,
Вся ты в лучах, как полярное пламя,
Темного хаоса светлая дочь!
Заскочив в академии буквально на секунду (переодеться из повседневной одежды в парадное белое шелковое кимоно), я кинулась в родной мир. Вылезла я из портала на крыше какого-то здания. Точнее не какого-то, а вполне конкретного. Крыша Зимнего Дворца в Петербурге оказалась довольно скользкой, и я бы неминуемо рухнула, если бы не Метелка.
Внизу явно шло какое-то празднество. Кажется это были Алые Паруса (время в Мире Духов и в Долине магов и на Земле течет с разной скоростью, хотя разница эта и не велика). Нащупав спрятанный за пазухой свиток, я решила, что показывать свою колдовскую сущность сразу. Не утруждая себя дальнейшими размышлениями, я взгромоздилась на Метелку и рванула вниз. Мой маневр был сразу замечен. Толпа восхищенно ахнула.
— Да ты у меня камикадзе.
Вздрогнув от неожиданности, я выровнялась и заставила свой транспорт зависнуть прямо над александрийским столбом.