Орден Змей
Шрифт:
Особых изменений в саду и огороде заметно не было, разве что бросалось в глаза некоторое запустение. У нас-то мама постоянно занималась огородом, а Юхневичу, видимо, это было не нужно. Хотя, в темноте я разглядел какой-то небольшой аккуратный участок с растущими растениями.
— Аптекарский огород, похоже, — прошептал Генка, а я кивнул.
Мы подходили к дому, и чем ближе мы были, тем страшнее было. Страшно попасться Демону или хозяевам, и страшно было увидеть внутри дома всё по-другому. Вроде бы и дом уже не мой, а все-таки хотелось еще раз взглянуть на
В окнах дома было темно, нигде не было хоть малейшего намека на свет свечи, а тем более лампы. Похоже, мы выбрали правильное время, и дом пустовал, только лохматый охранник был занят непрошеными гостями, ломившимися в ворота. Мы с Заморышем, тем временем, добрались до кухонного окна. Эта форточка часто была открыта у нас, даже в морозы во время готовки. Вот и сейчас она была распахнута настежь. Генка подсадил меня, и я с трудом пролез внутрь — всё-таки отъелся за прошедшие полгода, подрос.
Чудом не разбив ничего, я открыл окно полностью, и впустил Заморыша. Мы принесли с собой свечи и зажгли их. Теперь мы плохо слышали то, что происходило у ворот, лишь неясный шум продолжал доноситься. Причем казалось, что не спала уже вся улица — окрестные собаки тоже лаяли, кажется, доносились еще какие-то человеческие голоса — то ли соседи вышли, то ли кто-то из дома. На кухне с неясным светом от свеч я разглядел, что в основном всё осталось на своих местах — мебель была практически та же.
Отлично, похоже внутри мало что поменялось, а значит, я мог свободно ориентироваться. Мы зашерудили по комнатам, пытаясь найти мой дневник. Как и договаривались, разделились и стали перебирать многочисленные вещи. Если мебель почти вся была наша, то вот всё, что на ней… Дом напоминал какое-то сборище сумасшедшего библиофила. Книги, книги, книги.
Множество изданий по медицине, религии, истории, какие-то рукописи, то сшитые в целые книги, то просто сложенные в папки, а то и вовсе разложенные на столе — будто кто-то смотрел их прямо сейчас, но что-то его отвлекло… Мое сердце рухнуло куда-то вниз, когда всё значение этой мысли дошло до моего сознания. Я остановился и прислушался. С улицы доносился лай собак и человеческие голоса.
Я вышел из комнаты и, сделав пару шагов вперед, очутившись в прихожей, поняв, что входная дверь открыта. Неверяще глядя сквозь распахнутую дверь, я увидел, что и калитка на улицу открыта, а в проеме, чуть во дворе, стоит высокий мужчина. В левой руке он держал лампу, а правой с трудом удерживал заходящегося в лае Демона.
— Вон отсюда, — прокричал мужчина, — сейчас спущу Дружка!
— Отдавайте дневник, — испуганно, и от этого истошно кричал, кажется, Илья Шамонкин.
— Хорошо, — неожиданно пошел на попятную мужчина, — заходите, отдам ваш дневник. А то всю Ломокну разбудим. Заходите, не бойтесь, держу его.
Юхневич, а это точно был он, пятясь, сделал три шага назад. Шамон и Васька, настороженно глядя на Демона (на Дружка такими глазами не смотрят), зашли во двор. Аптекарь двинулся в сторону забора, и чтобы оказаться подальше от пса, мои друзья отошли в сторону от калитки, и Казимир закрыл ее.
— Вот теперь можем поговорить, сопляки! — осклабился Юхневич. — Взять их!
Демон уже давно ждал этой команды, и рванулся вперед. Тут произошло сразу несколько событий. Илья и Старик, не сговариваясь, рванули в разные стороны, отчего пес немного растерялся, выбирая, кем закусить сначала. Во внезапно наступившей тишине раздался знакомый свист, и я с ужасом увидел, как, вскрикнув, аптекарь роняет лампу и хватается за стрелу, торчащую у него из груди. Взглянув направо, я увидел сидящую на высоком заборе Веру с растерянным лицом.
Всё это пронеслось перед моим сознанием за считанные секунды, и я заорал во всю мочь, стуча ногами по полу:
— Эй, Демон, сюда! Я тут! Какой же из тебя охранник! Уже весь дом обчистили!
Могу поклясться, что я разглядел на морде пса промелькнувшее удивление и страх — страх наказания? Он, тут же забыв о других целях, огромными прыжками направился в мою сторону, и я еле успел закрыть прямо перед его мордой хлипкую деревянную дверь. Свечку я уже выронил и она затухла на полу, или я же и растоптал, когда пытался привлечь внимание собаки.
В наступившей тьме я нащупал засов и смог, благодаря тому, что отлично знал свой дом, примастырить его на место, надежно зафиксировав дверь. Сделал шаг назад — и очень вовремя. Бешено бившийся в дверь Демон пробил дыру и его лапа рассекла воздух в том месте, где секунду назад находился я. Завороженно глядя на расширяющуюся дыру, я замер на месте. Где-то рядом должны были находиться осиновые колья и топор. Попытался нащупать их, и действительно — топор был на месте.
Внезапно наступила тишина. Кажется, пес ушел, но я не стал проверять это, опасаясь получить удар лапой. Развернулся и пошел в глубину дома.
— Эй, что там? — раздался оттуда крик Заморыша. — Что за тишина? Всё в порядке?
— Генка, быстрее сюда! — я шел на голос друга, держа топор наготове.
Увидя свет свечи и озабоченное лицо друга, с облегчением выдохнул. Теперь надо было придумать, как отбиться от пса. Ни о каком дневнике и речи быть не могло. Уйти бы живыми.
— Что случилось? Почему без свечи? — не унимался Генка.
Только собравшись говорить, чтобы обрисовать умудрившемуся всё пропустить Заморышу, я так и замер с открытым ртом. Через распахнутое окно кухни в дом влетал Демон.
Глава 13
Битва и простуда
Огромный черный пес, сливаясь с темнотой сумерек, осклабившись, прыгнул в раскрытое окно. Я почти машинально передал топор Генке, и тот недоуменно принял вдруг показавшийся таким крошечным топор. «Что за проклятый дом! в сердцах подумал я. — Опять кто-то норовит тут нас слопать». Не успел я додумать эту, без сомнения, очень важную в сложившейся обстановке, мысль, как Заморыш потянул меня за рукав и мы побежали в нашу бывшую с Машкой комнату.