Орден Звездного Зверя
Шрифт:
— Наивно. Думаешь, вы первые, кто задумался о том, чтобы обойти пророчество? У него уже были все промежуточные точки. Каждый раз, когда вы могли не встретиться по той или иной причине, пророчеству пришлось бы искать других исполнителей.
Я молча покачал головой.
— Это бессмысленно, — ответил я, ещё крепче прижимая Ласку к себе.
— Тари… — понимающе хмыкнул Харо. — Знаете, мой народ считал ваши отношения видом извращения. Что ж… дело ваше. Всё равно главное случится в любом случае. С вами или без вас. Что ж надеюсь, следующая эпоха будет веком возвышения
— В таком случае, ты не будешь нам мешать рыться в твоей библиотеке? — спросил я.
— Да вперёд, — махнул рукой Харо. — И я по-прежнему хранитель, так что вы всё ещё можете просто спросить. Я не могу напрямую солгать на счёт книг и обязан вас терпеть минимум сутки. Да и потом буду, если не обнаглеете. Я здесь дохну от скуки уже хренову тучу лет.
— Кстати, этот домен теперь мой, — заметил я.
— Да вперёд, — повторил слова и жест Книгозмей. — Я не могу покинуть свою библиотеку. Тем более, что может, вы и правы, а я — ошибаюсь. Однажды я уже ошибся со своим братом, так что теперь никогда не в чём не уверен на все сто процентов.
— Ошибаешься в чём? — поймала Ласка.
— Вы ведь хотели спросить, как я стал глашатаем, верно? Всю историю, да? — хмыкнул Харо. — Да только нет её, этой истории. Когда я понял, что творит мой брат, и не смог его вразумить и остановить своими силами, я обратился к пустотникам. Примерно так, как нельзя сделать пустотником нежить, не стоит пытаться делать пустотника нежитью. Тогда получается гибрид, нежить-пустотник с осколком искажённой души.
Я припомнил Немиану. Она ведь именно так и пошла — заразилась пустотой, затем переродилась нежитью. Ну и потом сменила расу на тари, живую. По сути, случай уникальный в своём роде.
— Поэтому ты начал обращать свой народ в пустотников против обезумевшего брата-некроманта?
— Да, — кивнул Харо. — Глупо, правда? А ведь я с самого нала ненавидел пустоту. И не видел другого выхода. Когда я начал осознавать, что творю, понял, что остановиться уже не смогу. Я сам начал сходить с ума — ты должен знать, как пустотник. Пока есть я — брат не остановится и будет ещё активнее творить геноцид. Я же был вынужден превращать свой народ в чудовищ, надеясь что кто-то выживет на пепелище.
— И что ты по итогу решил?
— Выйти из игры, тари. Отказаться от борьбы, чтобы победить. Сбежать.
— Куда?
— Да сюда же! — рассмеялся хранитель. — В эту библиотеку! Ты видел темницы богов — здесь тот же принцип. Как бы я не хотел вмешаться в то, что происходит вне этого места, я ничего отсюда не могу сделать. Только передавать знания или общаться. Даже моя магия развеивается сразу после того, как библиотеку покидают. Я даже убить вас не могу в первый день посещения библиотеки!
— Значит, дольше задерживаться не будем, спасибо, — я хмыкнул.
— Да ну тебя, — как-то сразу сник Харо. — Я не стану этого делать. Я же знаю, что проклятое пророчество всё равно предусмотрело и это.
Всё это время я прислушивался к эмпатии и внимательно следил за хранителем. К этому моменту я понял, что лис-хранитель практически безумен. Ходит по самой грани между
Если он заперт здесь со времён падения народа лиса, то все его слова могут быть правдой. Кто угодно двинется крышей, просидев больше тысячи с лишним лет в библиотеке. Не удивительно, что он перечитал их здесь все. Небось ещё и не по одному разу.
— Вот почему ты предлагаешь нам просто изолироваться друг от друга.
— В вашем случае хватит и этого. Это лучшее решение, к которому я за это время пришёл. И представителей моего народа сейчас больше чем всех ворон, змей, котов и волков, хехе!
— А другие попытки избавиться от бога-чудовища были?
— Да, тари. Вороны пытались несколько раз через физическое уничтожение. Но убить все потенциальные активаторы возвращения безумного бога невозможно. Затем вторая волна ворон, выживших и лишившихся магии обратилась к науке. Вот только на самом деле теперь их главным планом было — свалить к демонам в космос, построив воздушный корабль. Некоторые верят, что кому-то это даже удалось.
— Ещё?
— Змеи пытались задавить силой магии. Они изворотливы, и умеют играть в игры разума. Вычислять пустотников для них не более чем ещё одна сложная социальная игра, которых у них и так дохрена. Хорошая попытка. Идея подавить зло в зародыше гениальна, как и всё змеиное. Да только не тогда, когда пустота может стать аргументом в борьбе за власть. Пусть даже тайным и точечным аргументом. Так власть среди змей досталась пустотникам, которые повели цивилизацию к гибели.
— Это всё?
— Как говорит одна моя подруга, «я знаю только то, что знают книги», — пожал плечами хранитель.
— Вы знакомы с Лакомкой? — удивился я.
— В каком-то смысле, — чуть улыбнулся хранить. — Она в некотором роде моя ученица.
— Как с пустотой боролись остальные? — вернула нас к теме разговора Ласка. — Возможно, есть легенды или сказки с идеями как победить пустоту?
— Тари о приходе пустоты не знали. От цивилизации змей на поверхности к тому моменту мало что осталось, многие асу вовсе деградировали до болотных племён людоящеров. Но им сильно повезло с психологией. Из всех пяти рас у асу лучше всего получается обманывать собственный разум. Они ведь с детства учатся интригам. А вот заражение эмпатичного тари пустотой, то есть силой, основанной на тёмной эмпатии, умножает эффект. Потому заражать кошачий народ изнутри сложно, а магическая кривая тари…
— Магическая что…? — не понял я.
Харо отхлебнул напиток из бутылки и отставил пустую тару прочь.
— Тари одна из самых долгоживущих рас. Среди них от старости вообще если кто-то и умер, я о таких не знаю. И строение психики у них очень сложное. Порасспрашивайте как-нибудь у Безупречного об их традициях смены имён, например. О теории распада души и астральных перерождениях. Потому природа и дала вам такую эмпатию, чтобы за тысячи лет бок о бок не поехать крышей.
Книгозмей сделал короткую паузу и приложился к бутылке. Сделал несколько больших глотков, после чего продолжил: