Орфей спускается в ад
Шрифт:
ВЭЛ. Мотор в полном порядке, ничего у нее там не барахлило, — то есть у нее-то самой что-то забарахлило, только…
ЛЕЙДИ. Что у нее забарахлило?
ВЭЛ. Зрение, наверно. Обозналась. Приняла меня за кого-то другого.
ЛЕЙДИ. За кого же?
ВЭЛ. За кобеля.
ЛЕЙДИ. Она решила, что вы… (Внезапно, в трубку.) Мистер Дубинский? Простите, что разбудила, но я только что из Мемфиса — привезла мужа с операции. Я где-то посеяла коробочку со своими таблетками, а они мне нужны сегодня! Я не
ВЭЛ. Возьмите вот, наденьте. (Снимает куртку и протягивает ей.)
Она не сразу решается взять, вопросительно смотрит на Вэла, затем нерешительно берет ее в руки и начинает с любопытством ощупывать.
ЛЕЙДИ. Из чего она? Совсем как змеиная кожа.
ВЭЛ. Угадали.
ЛЕЙДИ. На что вам куртка из змеиной кожи?
ВЭЛ. Для приметности. Меня так везде и называют: Змеиная Кожа.
ЛЕЙДИ. Где вас называют Змеиной Кожей?
ВЭЛ. Ну, в пивных и во всяких таких местах, где я работаю… Но теперь всё! — я уж покончил с этим…
ЛЕЙДИ. Вы что же — артист?
ВЭЛ. Пою, играю на гитаре.
ЛЕЙДИ. А!.. (Словно бы для пробы, надевает куртку.) А верно, теплая.
ВЭЛ. Это я ее, должно быть, согрел своим телом.
ЛЕЙДИ. Горячая у вас, видно, кровь…
ВЭЛ. Верно.
ЛЕЙДИ. Господи ты мой боже, что вы здесь ищете у нас?
ВЭЛ. Работы.
ЛЕЙДИ. Таким, как вы, работа не нужна.
ВЭЛ. Что значит — таким, как я?
ЛЕЙДИ. Тем, что бренчат на гитаре и расписывают, какая у них горячая кровь.
ВЭЛ. Что правда, то правда. У меня температура всегда градуса на два выше нормальной — как у собаки. Для меня-то она нормальна, эта температура, как и для собак… Правда!..
ЛЕЙДИ. Хм!
ВЭЛ. Не верите?
ЛЕЙДИ. Нет, почему же… А впрочем, какая разница?
ВЭЛ. Конечно… никакой.
Лейди засмеялась — смех у нее неожиданно мягкий. Вэл улыбается рассеянно и тепло.
ЛЕЙДИ. Занятный вы малый! Как это вас сюда занесло?
ВЭЛ. Я проезжал вчера вечером ваш городок, и у меня в машине ось сломалась. Пришлось задержаться. Пошел к тюрьме — укрыться от дождя. Миссис Толбет пустила переспать в арестантской и посоветовала дождаться вас — говорит, вам может понадобиться помощник
ЛЕЙДИ. Понимаю… Нет, она ошиблась… А понадобится — возьму из местных. Не доверяться же первому встречному, у которого только и есть что гитара, змеиная куртка и… собачья температура! (Снова засмеялась, откинув назад голову. Снимает куртку.)
ВЭЛ. Да не снимайте.
ЛЕЙДИ. Нет, мне надо наверх, да и вам, наверно, пора.
ВЭЛ. А мне — некуда.
ЛЕЙДИ. Что поделаешь: у всех свои заботы.
ВЭЛ. Кто вы по национальности?
ЛЕЙДИ. Почему вы спрашиваете?
ВЭЛ. Вы похожи на иностранку.
ЛЕЙДИ. Я дочь Итальяшки-бутлегера, — его сожгли здесь, в собственном саду!.. Возьмите вашу куртку…
ВЭЛ. Как-как вы сказали? Насчет отца?..
ЛЕЙДИ. А что?
ВЭЛ. «Итальяшка-бутлегер»…
ЛЕЙДИ. Да. Сожгли его здесь… А вам что? У нас тут каждый знает эту историю.
Стук сверху.
Надо идти — зовут. (Гасит свет над прилавком.)
ВЭЛ(начиняет негромко напевать «Райские травы», аккомпанируя себе на гитаре. Резко останавливается). Я могу быть монтером…
Лейди смотрит на него, взор ее мягок.
Могу исполнять любую работу, что придется. Сегодня мне стукнуло тридцать, Лейди, и я порвал с прежней жизнью.
Пауза. Где-то вдалеке лает собака.
Я жил распутно, но грязь не приставала ко мне. Знаете почему? (Поднимает гитару.) Спутница моей жизни! Она омывала меня своей живой водой, и всю скверну как рукой снимало. (Чуть улыбаясь, тихо наигрывает на гитаре.)
ЛЕЙДИ. Что это за надписи на ней?
ВЭЛ. Автографы музыкантов, с которыми доводилось встречаться.
ЛЕЙДИ. Можно взглянуть?
ВЭЛ. Включите свет, вон там, над собой.
Она включает над прилавком лампочку под зеленым абажуром. Нежно, точно ребенка, Вэл подносит ей гитару.
(Тихо, задушевно, ласково.) Видите, это имя? Лидбелли?
ЛЕЙДИ. Лидбелли?
ВЭЛ. Величайший из музыкантов, когда-либо игравших на двенадцатиструнной гитаре! Он так на ней играл, что сумел тронуть каменное сердце техасского губернатора и тот выпустил его из тюрьмы… А это имя видите? Оливер! Кинг Оливер! Это имя бессмертно, Лейди. Со времен архангела Гавриила никто так не играл на трубе!..