Оргия за тридевять земель
Шрифт:
— Понимаешь, в чем дело, — сказал наконец он, и вид его был при этом мрачен. — Многие меня считают нехорошим человеком. Аморальным. Меня даже из университета выгнать пытались. При этом все думают, что я имею все, что хочу. За что меня, кстати, недолюбливают. А на самом деле я ничего такого не имею. Того, чего я хочу, у меня как раз и нет, а то, что есть, — всего лишь грубая фальшивка, попытка скрасить скучную серую реальность.
— А чего же вы на самом деле хотите?
— Любви.
Я удивленно взглянула
— Можно я спрошу грубо?
— Можно.
— Вам что, баб не хватает?
— Да не в том дело! Баб-то как раз хватает. И очень даже симпатичных. Но… все это не то.
— Не понимаю…
— Я хочу быть любимым. По-настоящему! Пусть любимым какой-нибудь дурнушкой, но по-настоящему. Мне трудно подобрать слова.
— Вы вроде ничего выглядите. И говорите очень хорошо. Во всех отношениях — положительный человек.
— Я знаю. Мне все так говорят.
— Нет, я искренне.
— Я верю, что искренне. Честное слово! Только все мне так говорят, но никто не любит. И я не знаю, почему.
— Парадоксально как-то выходит.
— Вот-вот. Парадоксально. Только мне от этого не легче.
— Ну, быть может, вы не встретили ту самую, свою единственную.
— Может быть, конечно. Только мне уже не так мало лет, а я все ищу и ищу. Еще подростком был — искал. И до сих пор продолжаю. Все, что я делаю, — своего рода поиск. Поиск, который, как правило, заканчивается ничем. Так грустно… Это какой-то злой рок! Вот и сейчас я как бы ищу, но понимаю, что опять мне ничего не светит. Когда-нибудь я покончу с собой на этой почве…
Леонид Анатольевич наполнил свой стаканчик вином и опустошил его залпом. Мне вдруг стало его непередаваемо жаль. Мне ужасно захотелось помочь ему, но я действительно не могла его полюбить. Не знаю, почему. Просто обстоятельства не те, скорее всего. Или что еще… Может, карма у него такая, что ли?
— А я ведь знаю, о чем ты думаешь, — сказал Леонид Анатольевич.
— О чем же? — я уже догадалась, что он опять прочел мои мысли.
— Ты думаешь о том, что тебе меня жаль, и не понимаешь, почему меня никто не любит. Но сама меня полюбить не можешь. Потому что не те обстоятельства. Еще думаешь, что у меня, быть может, карма такая.
— А про карму-то вы как угадали?
— А все так говорят. Я уж как-то привык. Стандартная ситуация.
Мне вдруг совершенно расхотелось притворяться дальше.
Похоже, Леонид Анатольевич был со мной откровенен. Я решила отплатить ему тем же.
— Понимаете, Леонид Анатольевич, я хочу рассказать вам правду.
Глаза Думина загорелись. Наверное, он подумал совсем о другом.
— Нет, я не о том, почему вас никто до сих пор не полюбил. Ответ на этот вопрос я не знаю. Просто хочу объяснить вам, что я вообще здесь делаю.
Леонид Анатольевич нахмурился.
— На
Думин изумленно вскинул брови:
— Да ну?!
— Как ни странно, это так. Мы расследуем убийство Маркова.
— Так вот почему ты меня сюда привела! — воскликнул Думин. — Маркова ведь убили где-то здесь.
— В метре от того места, где мы сейчас жжем костер.
— Подождите… Подождите-ка! — Думин внезапно перешел на «вы» и сохранял такую манеру до самого конца разговора. Обычно бывает наоборот. — И вы желали проверить, какой будет моя реакция, не так ли?
— Истинно так. Но чем дальше, тем меньше мне верится в вашу причастность.
— Ну вот, теперь обо мне уже думают, что я — убийца… — развел руками Думин. — Чего и следовало ожидать…
В своей меланхолии горе-преподаватель походил сейчас на ослика Иа из всем известной сказки.
— Леонид Анатольевич, можно задать вам откровенный вопрос?
— Конечно, спрашивайте. Я ко всему готов.
— Чем вы занимались в пятницу седьмого апреля вечером, в то время, когда убили Маркова?
— Я был у любовницы. Она пригласила меня на день рождения. Кстати, дату ее рождения я, скорее всего, и не запомнил бы, но я хорошо помню другое — как на следующий день отправился на работу и там мне сообщили печальную новость о гибели Маркова.
— Хорошо. А телефон у любовницы есть?
— Есть.
— Вы уж извините, но проверить придется. Обязанность у меня такая.
— Нет-нет, я ничего.
— Вы мне дадите его?
— Можете позвонить прямо сейчас. Я объясню моей даме ситуацию, чтобы она не отказалась от разговора с вами. А то она капризная.
— Было бы просто замечательно. Вы уж извините…
— Ничего, ничего.
Леонид Анатольевич достал из кармана мобильный телефон и принялся набирать номер.
— Алло? Света? Как дела? «Дела отлично, как обычно, а с личным, да вот только с личным…»
Я поморщилась. Слишком уж пессимистично был настроен Леонид Анатольевич.
— Тут одна дама желает с тобой побеседовать, — продолжал Думин. — Это нужно мне. Лично мне… Ответь, пожалуйста, на ее вопросы честно. Ага… Передаю.
Леонид Анатольевич вручил трубку мне.
— Извините, Светлана, — сказала я. — Мне нужно задать вам несколько вопросов. Это необходимо для расследования совершенного преступления.
— Я вас слушаю, — донесся до меня капризный женский голос.
— Чем вы занимались вечером седьмого апреля? Это была пятница.
— День рождения справляла, — не задумываясь, ответила Светлана.
— Одна?
— Нет. В компании с Леонидом Анатольевичем. Вас что, интимные подробности интересуют?
— Нет, не интересуют. Большое спасибо, вы мне очень помогли.