Орион Реликвий
Шрифт:
Сходил вслед за ним, умылся, накинул на себя свежую форму, которая чуть села в брюках из-за яростной стирки с мылом и замер на улице, не понимая, куда мне идти.
— Твою мать, — протянул я. — И… куда?
— Пойдем, — голос Мефодия зазвучал со стороны. — Тебе же на испытание, да?
— Ага, — ошарашенно ответил я, понимая, что с какого-то хрена, он вышел через окно, а не через дверь. — А тебе тоже?
— Нет, — сухо ответил он. — Но я должен знать врага в лицо. Я должен понимать, что от тебя стоит ждать. Тем более что ты слишком неровно дышишь, а значит,
Не, ей-богу шизик! Самый настоящий!
Все же, пошел вслед за ним, пытаясь запомнить дорогу, чтобы потом не идти рядом с ним. А то хрен знает, что от него ждать. Может, перо под ребро засунет, может, свяжет ночью. А может, он просто больной?
Ну вот реально. Просто больной, со своим складом ума, общением со своим вторым я, который просто и останется таким. Главное, его не трогать.
До административного, точнее, главного здания добрались за пять минут. Маршрут я запомнил, но стоило мне увидеть очередь около входа, как я замер.
— Чего волнуешься? — тут же остановился передо мной Мефодий. — Они тоже поступают. Тоже силы проверяют.
— Да я не волнуюсь, — честно признался я. — Просто не ожидал, что столько народу будет.
— Вон, посмотри туда, — он жестом указал наконец и середину очереди. — Они даже в форму не переодевались. Получили приглашение, как и ты, и понимают, что не сдадут испытание.
— Откуда ты знаешь, что я получил приглашение? — озадачился я. — А?
— Я все о тебе знаю, Бобров, — холодно сказал он. — Где родился, сколько ты провалялся инвалидом в постели. Знаю, что ты голыми руками убил подземную жабу… я все про тебя знаю, дружок.
Сука. Какой же он ненормальный!
Глава 11
Всеволод Владимирович не мог поверить своим глазам. В дверном проеме приемной комиссии, где он был одним из ведущих «членов», стояла очень знакомая личность.
— Бобров? — удивился он, чуть приподнимаясь со стула. — А он здесь что делает?
Бобров ухмыльнулся, увидев его, и медленно направился в его сторону.
* * *
Мне было не по себе оттого, что Мефодий решил проводить меня аж до зала, где была приемная комиссия. Более того, пацан почему-то решил не только пройтись со мной, но и постоять в очереди.
И все, мать его время, пока я ждал «прохода», он дышал мне в спину, не сводя глаз с моего затылка.
Пытаясь отвлечься от очевидного маньяка, я разглядывал выходящих студентов.
Кто-то выходил с улыбкой, кто-то с нейтральным выражением лица, но были и те, кто выходил со слезами. Причем, многие те, кто был одет не по форме, кажется, попали в заведение, то есть. Прошли испытание. Ибо шокированных лиц было также много.
Очередь продвигалась медленно, и я попал в центральный коридор только спустя час, как пришёл сюда. И еще час мне потребовалось простоять перед залом приемной комиссии, где уже через одного человека, я должен был попасть вовнутрь.
И с данного ракурса, я уже абсолютно все рассмотрел.
Зал был большим. Студенты подходили сначала к столу, где что-то обсуждали с шестью взрослыми. Затем, подписывали бумаги и после, проходили в дальний угол, где стоял алтарь, на котором находился большой, полупрозрачный шар.
Также, помимо… не знаю, кто это там сидел за столом, академики или нет, была и охрана. Те самые солдаты, которые ни с кем не разговаривали и носили на голове высокими шапками. А также, странные люди в разноцветных мантиях.
Вот как раз таки эти странные люди, как мне казалось, тщательнее следили за результатами. И я стал свидетелем того, как одного из студентов повязали по рукам и утащили в другую сторону от выхода.
— Любопытно, — тихонько пробормотал я себе под нос. — А за что его повязали?
Я сказал недостаточно тихо, поэтому девушка, стоящая передо мной, повернулась. Мимолетно оценивающе посмотрела на меня и, ответила:
— Одержимый.
Ничего себе… какой у нее был бархатный голос. Бы даже сказал, приторно-сладкий, приятный ушам. А внешность…
Ее аккуратная родинка над губой подчеркивала их пышность. Волосы были собраны в хвост и имели причудливый серый оттенок с переливом в перламутровый, а глаза голубые, в которых можно было утонуть.
В общем, красивая, но цвет волос отпугивал своей неестественностью.
— Что такое одержимый? — спросил уже в спину. — Или… кто?
Она еще раз повернулась, опять же, оценила меня и задала вопрос, который должен был поставить точку в нашем общении:
— Ты не знаешь, кто такие одержимые? — ее красивые глаза остановились на моих. — Ты с какого контура?
— Первого, — недовольно ответил я, понимая, что она сейчас отвернется. — Скажи, пожалуйста, что это?
— Нищим ничего объяснять не буду, — она сморщила носик и отвернулась.
Мда, с моим статусом в обществе мне действительно придется несладко. Очень несладко.
Я подумал, повернувшись назад, увижу Мефодия, но оттого и след простыл. Вот так всегда! Когда человек нужен для пояснения, его нет. А когда не нужен, эта сволочь сверлит своим взглядом спину и недовольно пыхтит.
Девушка передо мной прошла вперед. Подошла к столу, что-то ответила, что-то написала в бумажке и подошла к шару. Коснулась его, забормотала, а затем издала странный крик, больше похожий на стон, отчего шар засиял белым и… со слезами на глазах, она медленно направилась на выход.
Вот тебе и раз.
Проходя мимо меня, она всем своим видом показывала безысходность. И стоило ей переступить порог, как за спиной зашушукались.
Говорили, что-то по типу: принцесса из Эстонии прошла в третий класс. Как я понимал, это одна из худших «компаний», в которой учатся одни недомерки и лузеры. К слову, мне идти туда же, скорее всего… и дай бог, что я вообще пройду испытание.
Молчаливо посмотрел на людей за столом и пошел вперед, стараясь не задерживать очередь.
Лекарь, которого я сразу увидел, казалось, был в глубочайшей степени аху… удивления. Он не мог поверить глазам, что видит меня.