Орканутый
Шрифт:
Измазанное личико Кентавряши умоляло о ласках. И я…
…кое-что вспомнил.
Как читал эротические романы. О мужиках, кончающих по десять раз в секунду и оплодотворяющих десяток подставленных женских попок. Одну, вторую, третью, десятую. Потом еще и в рот каждой налей. Да чтобы с горкой.
Внимание, вопрос: КАК, БЛЯТЬ?!!
Я, конечно, не против. Но весь мой сексуальный азарт на ближайшие минут двадцать был проглочен Ашей. Серый эльфийский пенис стал сдуваться прямо на глазах. Хотя я умолял его прожить еще пару мгновений и не осрамить честь и достоинство «попаданца обыкновенного». Нельзя же мне стать таким эгоистом! Девушка же старалась и тоже хочет!
Постойте-ка.
Она сказала «я тоже хочу»? А что значит «тоже»? Если она делала мне минет, то я должен…
Я сглотнул.
Если так подумать, то члены у кентавриных мужиков совсем другие и расположены… в ином месте. Получается Кентавряша сейчас делала что-то очень извращенное. Ведь я для нее — другая раса. Получается она эльфофилка. А я зоофил. Кентаврофил. Но пока, все же, не такой «фил», как она.
От дальнейших вселенских размышлений меня спас грохот в главном зале таверны. Звук был такой, словно в витрину въехал Порш Каен с Марой Багдасарян за рулем. К счастью, с летальным исходом.
Мы с Ашей вскочили одновременно. Листики лифчика волшебным образом облепили ее грудь, а я быстро натянул штаны на сдувающегося Серого Бобби. Не слишком церемонясь, Кентавряша подцепила белоснежную простынь и вытерла сперму со своего лица.
Казалось бы, я должен обосраться от грохота, но нет… Я испытывал облегчение, что судьба спасла меня от сексуального позора. Всего лишь ценой жизни одной звезданутой рейсерши.
Без понятия, что происходит в главном зале, но мне это не нравится. Грохот и крики не затихали.
Я подскочил к столу и стал набивать желудок едой пожирнее. Выпил литр воды. Да, организм ослабнет, но хоть немного протрезвеет. Аша не последовала моему примеру. Только сунула в рот какой-то пучок листьев и зажевала.
Я вопросительно посмотрел на нее в безмолвном «мне бы тоже что-то от головы».
— Только кентаврам, — пожала она плечами. — Эльфам — смерть.
Через несколько минут мы уже стояли в гостевом зале. И разинули рты. Точнее только я. Аша же опять зевнула. Ну да, на что тут смотреть. Тут либо произошла очень суровая пьяная драка, либо сатана решил закинуться рюмочкой-другой.
Судя по всему, в таверну ворвались орки и накрошили на салат половину обитателей. Ошметки худеньких людишек валялись повсюду. Если зеленый бугай бьет по человеку без доспеха, то всегда с расчленением или сплющиванием.
В углу плакала женщина, держа в руках голову своего мужика.
— Дорогой… дорогой… любимый… любимый… дорогой…
Кто-то сидел под столами. Кто-то обмочился и забился в угол.
Два напавших орка были мертвы. Похоже, они не учли, что здесь может быть сатир. Тот, прежде чем умереть, устроил им кровавый праздник мести. Судя по скрюченной шее одного зеленого, он сломал ее голыми лапищами. Второго пронзил рогами к стене, но сразу же помер сам. Орк успел проткнуть его огромным тесаком насквозь.
И все это произошло буквально за минуту-две.
Наверное, месяц назад я бы еще и впечатлился такой картиной. Но после того, что мне довелось пережить — пожалуй нет. Грэн, в какой-то степени, сделал меня сильнее. Адаптировал под жестокий мир.
Я посмотрел направо. Молодой парень с открытым ртом и выпавшим языком пытался спрятаться за «барной стойкой», но не успел. Топор разрубил его пополам. Нижняя половина лежала на полу. Верхняя же часть разместилась на барной стойке, ухватившись рукой за краник пивной бочки. Кишки уныло покачивались, подметая пол. Молодец. Держался за святое до самого конца.
Буквально под этим парнем, за этой же стойкой, тряслась Лили. Трактирщика нигде видно не было. Ни мертвым, ни живым. Стараясь обходить красные лужи и коричневые кучки, мы подошли к Лили. Я положил руку на ее плечо. Девушка вздрогнула, взвизгнула.
Я захрипел, приложив палец к губам.
— Что произошло? — спросила Кентавряша.
Лили всхлипнула.
— Орки…
Да видим, что орки. Я вопросительно посмотрел в заплаканные глаза.
— Не знаю точно. Хозяин сказал, что они не договорились, — выдавила из себя официантка и надула пузырь носом. — А потом… потом… убежа-а-а-ал!..
Девушка разрыдалась. Она попыталась уткнуться мне носом в грудь, но я сделал шаг назад, и та чуть не мызнулась на пол. А нех соплями пачкать. Я не носовой платок и не рыцарь, чтобы утешать всех светских дам на балу. Самому задницу сжимает так, что вот-вот слюни пущу и прижмусь к кентавриному боку.
Короче, мужики должны прикрывать своей стальной мошонкой всех беззащитных женщин на свете. Всегда же так было. Только вот я не так давно учился в обычной школе и знаю, во что превращаются девочки. Не все, конечно, но многие. Милые, пушистые манипуляторши. С седьмого класса ходят в миниюбках. Ебутся примерно с этого же возраста. Чуть им слово скажешь, обижаются и жалуются, чтобы их спасли и защитили честь, которая давно пропала вместе с девственной плевой.
Лили осуждающе посмотрела на меня, но… плакать перестала. Му-ха-ха. Вот она — методика утешения. А так бы пускала на меня сопли еще минут пять. «Жестче с ними надо, жестче» — сказал мой мудрый мегамужик.
— Почему-у, — зевнула Кентавряша, — орки-то напали? Вроде… дружно ходили…
— Дружно? — нервно хмыкнула Лили. — Да они Мурьяки в страхе держали. О чем-то со старостами договаривались, но вот уже второй день не могут… не могут…
Девушка повернула голову в сторону. Увидела чей-то оторванный нос. Захлюпала, снова зарыдала. Это она еще «любителя пивасика» над своей головой не заметила.
Пришлось похлопать ее по плечу. Ну так, по-братски. И опять осуждающий взгляд. Да что тебе надо-то? Ну хочешь отсосать? Дам вместо соски… Хотя не, не дам. Серый Бобби спит. Ох, ладно. Что-то я опять разнервничался. Девочка боится, что я как сволочь последняя…
— Потом… Они просто напали. Стали резать… Хорошо, что Бафон был здесь. Очнулся вовремя. Пытался все к вам прорваться. Говорил, что не простит никогда… какой-то «порчи крови». Я не поняла точно.
Я сглотнул ком. Может, орки-то спасли меня, а?