Ornamentum
Шрифт:
Пока я это рассказываю, стараюсь следить за тем, чтобы они меня слушали.
– Кто может мне назвать самые известные его высказывания?
Класс полон, но руку никто не поднимает. Чем они там интересуются, гаджетами? Компьютерными играми? Обычно их внимание рассеяно, но сегодня они внимательно слушают, это уже хорошо.
Вдруг кто-то выкрикивает:
– Порхай как бабочка, жаль как пчела!
Все смеются, «Зашевелились» – думаю я.
– Нет, Коби. Это тоже хорошее высказывание, но не Сунь Цзы.
Вдруг раздается
– Он сказал: «Знай своего врага, знай самого себя, и победа твоя станет неизбежной».
Я приятно удивлен:
– Прекрасно, Энн! Кто-то еще знает цитаты Сунь Цзы?
– «Избегай применять силу при нападении, пользуйся слабостью».
Я одобрительно покачиваю головой:
– Энн, ты знакома с книгой «Искусство войны»?
– Нет, мистер Джонс, я загуглила.
Кто-то возмущенно кричит:
– Энн, ты смухлевала!
И снова смех. Я улыбаюсь и облокотившись на парту продолжаю:
– Нет, совсем нет. Ты молодец, Энн. Ты достала информацию у меня из-под носа, а я даже не заметил! Ты ей воспользовалась и призналась. А я уважаю честность и хитрость! Знаешь, честных побед намного меньше хитрых и достаются они намного сложнее. Тут главное…
– Учитель… – произносит взволнованно Тим.
– Да? Поднимай, пожалуйста, руку, если хочешь что-то сказать.
– Да, конечно, но это… А что с небом-то?!
Все повернулись к окнам. Там, где еще пять минут назад светило солнце, уже все затянуто грозовыми тучами.
– Энн, ты можешь загуглить прогноз погоды? Мне кажется, дождя сегодня не обещали.
– Да, мистер Джонс.
– Да и тучи какие-то странные.
Мы столпились у окон и смотрим, как огромные облака затягивают горизонт. Где-то вдалеке сверкнула странная молния.
– Знаете, дети, я не припомню, чтобы когда-то видел такие ярко-красные молнии. Вероятней всего, это очередное погодное явление, вызванное глобальным потеплением.
Раздался отдаленный раскат грома.
Глава 2
Мы стоим как вкопанные с широко раскрытыми глазами. Кто-то из учеников снимает происходящее на видео, пока гулкий ропот распространяется по классу. Я пытаюсь понять, что происходит, хотя душа уже начинает уходить в пятки от страшного предчувствия.
Все небо затянуто тучами. На улице темно, как ночью и только ярко-красные молнии багрово освещают город. Это точно красные спрайты, я читал про них на прошлой неделе. Но где дождь? Столько облаков и молний, но ни капли воды.
– Мистер Джонс, что это такое? – спрашивает Энн.
Малышка не на шутку перепугана и что-то ищет в интернете.
Странное чувство. Я не знаю, что ответить. Первым делом нужно успокоить ребят, всё же мы тут в безопасности.
– Ребята, для начала успокойтесь и садитесь за парты. Это, вероятно, шторм или что-то подобное – громко и четко произношу я.
В душе я, конечно, переживаю не меньше детей. Сам даже торнадо ни разу не видел, а тут целый тайфун или еще что похуже.
– Но нигде нет информации и утром по новостям ничего про это не говорили, – произнес Тим.
– Садитесь за парты и…
Не успеваю я окончить фразу, как огромная красная молния бьет в парковку рядом с нашим зданием. Звук удара просто оглушительный, следом гремит гром, такой мощный, что уши закладывает на несколько секунд, а окна дрожат так, будто сейчас вылетят. По всей округе заработали сигнализации на машинах. Кто-то вскрикивает:
– О господи, что это такое?!
Сразу начинается паника, я безуспешно пытаюсь ее успокоить. Почти все дети стараются связаться с родителями, но есть и те, кто смеется и даже шутит: «Ну вы даете, обычный шторм, а вы уже в штаны наложили».
– Учитель…
– Да, Тим? – отвечаю я несколько раздраженно, пытаясь осознать происходящее.
– Вы должны это видеть! Ребята, вы все должны это увидеть!
Все повернулись туда, куда пялится, не отрывая взгляда, Тим. Я не верю своим глазам, нет, это невозможно! Но через минуту мне придется поверить в происходящее, стараясь не сойти с ума.
На месте, куда ударила молния, образуется кратер в несколько метров шириной. Он быстро заполняется чем-то густым и красным, и выглядит словно огромная лужа с кровью. По краям лужи появляется множество рук: они путаются, лезут из кратера, мелкие окровавленные ручонки растягивают его во все стороны, цепляясь за асфальт и стягивая камни вниз. От увиденного я пугаюсь ещё больше, еще не сознавая настоящих границ своего страха.
Что такое страх? Не более, чем рефлекс. В моем случае отказывают ноги и дрожит все тело. Дети что-то спрашивают, но я уже ничего не слышу, кроме ритма собственного сердца. Оно колотится как бешеное. Так, что выдавливает глазницы. А дети? Сейчас они только раздражают.
Я вижу, как открывается дверь и директор уводит детей. «Быстрее, идемте!» – «Мистер Джонс! Ну же, идем!» – их голоса лишь слегка касаются моего слуха. «Учитель, уходим!» – кричат они. Но убегая, они не оглядываются.
Я не реагирую. В какой-то момент я понимаю, что не только страх держит меня у окна, но и любопытство. Что там, в этой чертовой кроваво-красной дыре?
Как только гул в ушах проходит, я оборачиваюсь. В классе уже никого нет, всех детей увел директор. Дрожащими руками я хватаю телефон и звоню Бет, я должен услышать её голос. Гудок пошел, мне стало чуть легче, взгляд все еще прикован к дыре с торчащими руками, еще гудок, почему она не отвечает? Гудок…Гудок… Ответ!
– Дорогой, что происходит?! – голос Бет, наполненный страхом, бьет в меня с новой силой. На фоне я слышу панические крики людей.
– Бет, с тобой все в порядке? Все хорошо? Как ты? – мне хочется задать сотню вопросов, но в ответ услышать только один правильный ответ.