Орта Миос
Шрифт:
— Есть другой вариант! — громко произнесла Ада, привлекая внимание Гнарга, который уже начал строить своих рабов в форме квадрата. — Музей! Там же есть туннели, по которым горгульи перемещают экспонаты между городами. А ещё Хранитель рассказывал про систему защиты. Она явно поможет выиграть время для жителей и нивелировать пропускную способность туннелей, которые явно не предназначались для массовой эвакуации. И артефакты, древние реликвии… Там есть запечатанные хранилища, куда никого не пускают. Там может быть оружие.
— Этот вариант звучит куда лучше, —
— И это в другой стороне, там не будет так много смертных.
— Ладно, звучит убедительно, — пробасил чёрный орк. — Веди.
Пробиваться через толпу всё равно пришлось, но плотность оказалась не такой большой. Пробираясь через туннели и огибая блокпосты, Гнарг вёл за собой своих учеников и Аду с Некой. К удивлению, за чёрным орком привязались и другие граждане Орта Миос. Кто-то услышал слова рыжеволосой рабыни, кто-то просто не имел никаких шансов выжить в одиночку. К тому же этот суровый воитель с гигантской секирой не прогонял привязавшийся хвост.
— Вот же срань… мы здесь не пройдём, — Гнарг резко остановился, почувствовав смерть.
Тёмная пелена едва заметным слоем текла прямо по каменной дороге. В неё можно легко наступить, как это сделали вон те бедолаги, чьи тела оказались будто высушены.
— Музей буквально в двадцати метрах, вон проход… — Ада уже собирался выйти вперёд.
— Стой, дура! — рявкнул Гнагр, хватая мощной рукой рабыню за плечо. — Ты умрёшь.
— Хм… что же… — тихо произнесла Офлея. — Время узнать, что находится в это странном контейнере.
Дикарка примерно догадывалась зачем аристократ передал этот артефакт именно ей. И коснувшись руны на одной из граней, сразу же рассеялись последние сомнения. Поверхность артефакта разлетелась на тысячи частей, после чего осколки тут же вонзились в плоть. Сильнее мага среди собравшихся не было, разве что Ада… но она для хозяина куда ценнее, у неё огромный потенциал.
От боли Офлея взвыла, да так громко, что удивился даже Гнагр. В первое время Ланс нещадно её избивал, но та и звука не издавала. И даже в бою, при пытках у госпожи Киране она не кричала от самых ужасных ран.
Но артефакт впивался прямо в нервы, соединяясь ещё и с ментальным телом. Дикая боль и внезапное усиление собственного ментального тела. Ардия и эркенхар засияли во всю мощь, хар начал бить из всех щелей, нанося серьёзный урон сосудам, но и давая силу.
Правда физическое тело Офлеи не справлялось с мощью артефакта. В глазах потемнело, руки затряслись, стойка стала неустойчивой. Зато заклинания усилились в несколько раз. Воительница из клана Праутеи на мгновение снова услышала даже голос ветров.
Мощный поток ветра помчался по улице, снося пелену с пути. Подобно саже туманная дрянь не очень хотела уходить, но всё же комьями отлетела назад, освобождая проход.
— Это наш шанс!
Сразу же вперёд помчались слабые, устремляясь за Адой. Но бездна, почувствовав чужую волю будто обозлилась, её влияние отступило, после чего сконцентрировалось вдали, пелена стала плотнее. Вместе с тем в реальность проникли и самые ужасные твари.
Мерзкий силуэт с когтистой рукой уже собирался разрубить одним ударом десяток смертных. У чудища не было лица, глаз, он напоминал туман, но почему-то в то же время являлся вполне материальным и довольно плотным. В нём не было злобы или жажды крови, лишь единственное желание обратить всё в ничто.
Ада послала огненный вихрь в сторону противника. Но пламя сразу же ослабело и превратилось в малый поток. Затем и вовсе заклинание вышло из-под контроля, стал чернеть огонь и стихия обратилась против своей хозяйки.
Но рядом возник Гнарг, разрубая секирой когтистую конечность. Капли тумана растворившейся конечности коснулись кожи орка, но тот не собирался умирать. Тело его продолжало становиться всё больше, вены вздулись, глаза покраснели, первобытная ярость стала щитом, который тем не менее проедали тёмные щупальца.
Но позади уже плелась Офлея, создавая новые порывы мощной стихии. Холодный северный ветер раздувал бездну, не давая ей прилипнуть к чёрному орку. Ада тоже попыталась помочь, но огонь просто не мог ничего сделать.
— Иди внутрь! Ты здесь ничем не поможешь! — проревел чёрный орк.
Вместе с этим на ноги стали подниматься мертвецы, но плоть их заменил туман. Подобно духам они плыли к живым, стремясь высосать жизнь. Гнарг рубил своей секирой противников, затем их сдувала Офлея, укрывающаяся позади и истекающая собственной кровью: артефакт наносил серьёзный ущерб ментальному телу, что выливалось в появлении ран на физическом теле.
Ада поняла, что действительно не сможет здесь ничем помочь. Её огонь и вовсе больше мешает. А если пламя ещё перекинется на здания… Нет, здесь нужно признать своё поражение и помочь в другом месте.
Сразу же Огненная Бестия побежала внутрь музея. Там в главном холе стоял Хранитель и с удивлением смотрел на гостей, которых становилось всё больше и больше.
— Что происходит? — спросил голем, оглядывая испуганных смертных.
— Око Миоса… Из него появилось нечто… Я не знаю, что это. — Ада не знала, как сформулировать что-то точнее.
Ещё больше девушку напрягало то, что горгульи стоят на страже коридоров. Они почему-то не пропускали граждан глубже.
— Нужно спрятать их! Внизу должно быть безопаснее, завести в хранилища, где особая защита! А затем частями провести их через туннели, чтобы успеть спасти как можно больше.
— Ада, это не крепость и не убежище. Это музей… — начал говорить Хранитель. — Здесь хранятся бесконечные знания, их собирали долгие тысячелетия. Они бесценны.
Ада не могла поверить в услышанное. Но тем не менее голем действительно это говорил. Хотя чему тут удивляться. Все эти смертные… Хранитель видел каждого насквозь. Глупость и пороки, алчность и гордыня, бесконечная жажда власти и жестокость. Разве можно винить кого-то за сомнение в праве этих смертных жить?