Оружейные лавки империи Ишер (сборник)
Шрифт:
«Согласись».
— Как?
«Не сопротивляйся. Думай о мертвом».
Напряжение спало, перед глазами всплыло видение в пустыне, приобретая четкость и яркость. Бедняга Джил, подумал он, во что превратил его тело ужасный зной, все увеличивавшийся по мере приближения планеты к одному из двух своих солнц.
Как ни странно, но Хедрок, представив себе эту картину, испытал глубочайшее сострадание и сразу же возблагодарил Всевышнего за то, что Джил умер. Страшной пытке пришел конец. Джил больше не испытывает мучений от раскаленного песка, жажды и голода, от страха и тщетных надежд. Смерть забрала Джилберта Нилана, как забирает всех живущих. Господи, отпусти грехи
Усилием воли Хедрок подавил нахлынувшие эмоции.
— Надо же, — прошептал он вслух, — переживаю так, будто я его брат.
«Это одна из поразительных черт человеческих существ. Как легко нервная система одного реагирует на импульсы нервной системы другого. Задействованные сенсорные механизмы не имеют аналогов в мире интеллекта. А теперь сядь прямо и посмотри вокруг себя!»
Хедрок взглянул на телестаты. Изображение большого корабля, пленником которого он был, переместилось наверх, а на переднем экране теперь плавали два солнца — белые с желтым оттенком. Сначала они были крошечные, чуть больше ярких звезд. Но постепенно стали увеличиваться в размере. Затем слева появилось еще одно солнце, поменьше. Два больших солнца через какое-то время заметно выросли в диаметре. Расстояние между ними менялось — они удалялись друг от друга. Вернее, одно удалялось, а другое приближаюсь. Одно уходило все дальше влево; приборы зафиксировали, что оно находится на расстоянии трех миллиардов миль.
Дальнейшие исследования показали, что диаметр обоих близлежащих светил больше диаметра нашего, а одно из них ярче. Третье солнце выглядело как расплывшееся вдали световое пятно. Много времени потребовалось бы его несовершенным приборам, чтобы вычислить характеристики этого небесного тела. Но само его наличие заставило Хедрока призадуматься. Он вгляделся пристальнее и обнаружил вдали красную точку — четвертое солнце этой системы. Хедрока охватило волнение, когда чужой разум опять напомнит о себе.
«Да, человек, ты прав. Это система, которую вы называете Альфа Центавра. Два ближайших солнца — Альфа А и Альфа В. Третье, белое солнце, — Альфа С, красная точка — незначительная Проксима Центавра, известная как ближайшая звезда к вашей Солнечной системе. Последние не представляют для нас интереса, важно лишь то, что умерший близнец находится на необычной планете этой системы. Необычность ее в том, что она вращается поочередно вокруг солнц Альфа А и Альфа В, выписывая восьмерку. И происходит это с необычной скоростью — три тысячи миль в секунду. Двигаясь по такой эксцентричной орбите, она подобно комете подходит очень близко к каждой звезде, но в отличие от кометы не может сойти со своей орбиты и улететь в межзвездное пространство. Гравитационные поля Альфы А и Альфы В поочередно не выпускают ее. Сейчас она подходит очень близко к Альфе А, и мы должны действовать быстро, если хотим оживить мертвого».
— То есть как это? — спросил Хедрок.
Ответа не последовало, да и был ли он нужен?
Чувствуя слабость, Хедрок откинулся в кресле и подумал:
«Ну конечно, это ведь было ясно с самого начала. Я полагал, что они попытаются восстановить сенсорную связь между живым и мертвым, только не очень верил в успех, ибо твердо знал — труп разлагается в течение двух дней».
Ему стало по-настоящему страшно. Тысячи лет он старался продлить жизнь, чтобы люди достигли бессмертия на научной основе, в отличие от него, ставшего бессмертным по воле случая. А паукообразные не только решили эту проблему, но, похоже, могут воскрешать мертвых.
И вместе с тем, как ни странно, не ослабевала его собственная надежда хоть каким-то образом выжить, несмотря
«А теперь приготовься к следующей фазе!»
Вроде бы он лежал под источником яркого света и не мог сообразить, происходит это в действительности или только кажется ему по их воле. Тело удобно располагалось в чем-то вроде гроба, сколоченного по фигуре. От такой мысли его передернуло, но он взял себя в руки. Лежал он спокойно, полный твердой решимости довести задуманное до конца. Источник света висел над ним среди кромешной тьмы. Или, подумалось вдруг с удивлением, наоборот — это он сам висит над источником? А какая, собственно, разница? Был только свет, ярко сияющее пятно, окруженное чернотой. Он долго смотрел на него, стараясь разобрать, белый это цвет или не совсем белый, и решил: цвет неопределенный, во всяком случае не теплый.
И вдруг вздрогнул от боли. Ему показалось, что боль от нестерпимого жара, но сознание подсказало: от холода. Свет был ледяной.
То, что с ним происходило, смахивало на сигнал, на подсказку.
«Эмоция суть проявление энергии! Она действует мгновенно, расстояние для нее не преграда. Причина, по которой связь между близнецами утратила интенсивность, заключалась в них самих — они были уверена, что связь обязательно угаснет. Эта уверенность шла не от ума. Их взаимодействующие нервные системы естественно реагировали на увеличивающееся расстояние, когда один из них отправился к Альфе Центавра. И они инстинктивно разорвали эту связь, хотя эмоциональное восприятие друг друга остаюсь прежним. Так как сейчас душа Дэна Милана слилась с твоей, ты и должен восстановить эту связь».
Все произошло мгновенно. Хедрок очнулся и увидел, что лежит в зеленой траве на берегу ручья. Быстро текущая вода бурлила и пенилась, ударяясь о камни. Легкий ветерок обдувал лицо, и над горизонтом, вдали за деревьями, вставало солнце. Вокруг на земле были разбросаны какие-то приборы и коробки, а неподалеку спали четверо мужчин. Ближайший к нему был Джилом Ниланом. Не теряя самообладания, Хедрок мучительно думал: «Спокойно, дурья башка, тебе это только кажется. Это их штучки. Джил находится в песках, на странной планете, летящей в преисподнюю. А это мир мечты, Эдем, Земля в чудесную летнюю пору».
Прошло несколько минут. Джил Нилан продолжал спать, лицо его горело, дыхание было шумным и прерывистым, как будто он не мог набрать в легкие достаточно воздуха, как будто жизнь возвращалась рывками и с большим трудом. В мозгу Хедрока слабо прозвучало: «Пить, о боже, пить!» Эго была не его мысль. Хедрок бросился к ручью. Сложенные пригоршнями ладони так дрожали, что он дважды расплескал на траву драгоценную воду. Наконец самообладание взяло верх, и он нашел среди коробок какую-то посудину. Долго тоненькой струйкой вливал в рот Джила Нилана воду и смачивал ему лицо.
Истощенное тело содрогалось в приступах жуткого кашля. Затекшие мускулы судорожно разжимались и постепенно отходили. Хедрок с блеском в глазах настойчиво боролся за эту жизнь. Он чувствовал, как медленно бьется сердце Джила, как возвращающиеся издалека мысленные образы с трудом проникают в мозг. Восстанавливаюсь та сенсорная связь, которая до сих пор принадлежала только братьям-близнецам. Джил пришел в себя и зашевелился.
«Эй, Дэн, старый чертяка, — Хедрок уловил мысль Джила, — откуда ты взялся?»