Оружие Древних
Шрифт:
Далмира слушала с волненьем и радостью. И правда, быть может, кровь древних поможет Улнару?
— Когда тебе надо принимать зелье? — спросила она. Улнар пожал плечами:
— Когда как. Иногда я держался неделю, иногда меньше.
— Я знаю, что делать, — Маррод
— Хорошо, — непонимающе ответил фагир. — Что ты задумал?
— Я встречу его там. В мире теней. И мы пойдем к Ош–Рагн.
Эльд глубоко вдохнул и замер. Запрокинув голову, он закрыл глаза и выдохнул. И больше не шевелился. Далмира ошеломленно смотрела на лежащие перед ней бесчувственные тела. Она не поняла, о чем говорил Маррод, но Шенн, похоже, догадывался.
— Они живы… но их души далеко, — сказал фагир, отнимая от губ Улнара ополированную до блеска медную пластинку.
— Что они делают… там? — спросила девушка. — Они ведь вернутся?
— Маррод владеет «состоянием Рэн», — задумчиво сказал Шенн, — я читал о нем в одном древнем трактате и вот вижу воочию… Маррод способен не только перемещаться подобно молнии — а я видел это в бою с гротхами. Еще его дух может покидать тело и путешествовать в мире мертвых.
Фагир покачал головой:
— Он великий человек. Такого не могли даже мои учителя…
Улнар слушал слова фагира и вдруг провалился в глубокий колодец без стен, с огромной скоростью падая в черную бездну. Вспышки света ослепляли его, он летел и летел, кружась, словно лист, и боги, смеясь, играли его легким телом.
Но все остановилось, замерло, затихло. Улнар огляделся: он стоял на серой равнине. Дымка тумана покрывала ее, откуда хватало глаз, а трава и деревья казались прозрачными.
Он огляделся и увидел идущего к нему брата.
— Маррод!
— Идем, брат, — эльд жестом позвал его за собой.
— Куда ты ведешь меня? Где мы?
— Это мир теней, — ответил Маррод, — место скитающихся душ. Нам нельзя здесь долго быть, поэтому поторопись. Мы идем к Ош–Рагн.
— К морронской ведьме? — воскликнул воин. — Зачем?
— Мы заставим ее освободить тебя. В мире живых мы будем идти неделями, здесь дойдем быстрее…
Браться пошли, и Улнар с изумлением видел, с какой скоростью они несутся над землей. Вот пограничные земли, Улнар узнал знакомый торговый городок, откуда отправлялся в поход в Кхинор. А вот и великий Кхин. Он остановился:
— Как мы переплывем?
Не отвечая, Маррод ступил на воду и пошел по ней.
— Мы не люди теперь, — сказал он, — мы — духи, вода не преграда для нас.
Перебежав великую реку, воины вступили в Кхинор.
— Как мы найдем ее? — спросил Улнар. План Маррода уже захватил его, и воин готовился встретиться с ведьмой лицом к лицу.
— Увидишь. Ее черное колдовство видно издалека.
Они пронеслись над холмами, спустились в долину
— Это она, — сказал Маррод. Эльд внезапно повернулся, встречая лицом к лицу появившегося, откуда ни возьмись, человека.
— Отец! — воскликнул он. Улнар радостно шагнул к отцу и остановился, понимая, что не сможет обнять бесплотный дух. Отец мертв. Эта мысль ударила в сердце, которое еще верило…
— Я рад, что вижу вас вместе, — улыбнувшись, сказал Эндор. — Оставайтесь вместе до конца.
— Отец, скажи… — начал было Маррод, но Эндор прервал сына:
— У вас нет времени для разговоров, Маррод. И здесь не место для них. Мы еще поговорим. Смотрите, вот ее шатер!
Улнар невольно содрогнулся: в мире призраков шатер великой властительницы сиял мрачным багровым светом. Воин помнил: вокруг него всегда стояли колья с насаженными на них высохшими головами, но теперь вместо кольев шатер окружали сгустки пульсирующей тьмы.
— Это охрана, — сказал Эндор, — чтобы добраться до Ош–Рагн, вам надо пройти через нее.
— Но как нам биться с этим? — недоуменно спросил Улнар.
— Так же, как бьешься в мире живых, — улыбнулся отец.
— Но у нас нет оружия, — сказал Маррод.
— Ваше оружие — любовь. Злом и ненавистью вы их не убьете. Они сами — зло и ненависть.
— Любовь? — переспросил эльд. — Я не знаю, что это.
— Ты знаешь, — ответил отец. — Ты шел к брату через пустыню, рисковал и бился насмерть. Это и есть любовь. Улнар принял тебя таким, какой ты есть, ни разу не попрекнув, хотя однажды ты едва не убил его. И это любовь. Сильнее оружия у вас нет. Идите, мои дети, я верю: боги помогут вам…
Эндор махнул рукой и растаял в тумане. Братья переглянулись и пошли к шатру. Сгустки тьмы всполошились, задергались и выросли, превращаясь в ужасных существ. Огромные, широкоплечие, вооруженные устрашающими мечами и копьями, они преградили воинам путь. Судя по остаткам одежд, среди жуткой охраны были не только морроны, но и арны, и северные варвары, и другие, неведомые братьям, побежденные ведьмой воины и вожди. Многие не имели лиц, вместо них плавала тьма, глаза иных горели жуткими красными огнями.
— Держись рядом, брат, — сказал Маррод. Улнар кивнул, и монстры ринулись на них. Воин не успел удивиться, откуда в руках возник светлый клинок, и он быстро, наотмашь ударил. Раздался страшный крик, подернутая дымкой голова слетела с плеч, а тело съежилось до размера точки и пропало.
— Шенн, смотри! — Далмира бросилась к Улнару. Воин лежал почти неподвижно, но лицо его изменилось. Морщины собрались на лбу, лицо перечертила гримаса ярости, и он протяжно застонал.
— Сделай что–нибудь! — заламывая руки, попросила она. Шенн приоткрыл воину веки: Улнар был в глубоком обмороке. Шенн вспомнил о снадобье, применяемом при потере сознания — дурно пахнущем корне мечелиста, и бросился к своей сумке, но остановился. Может, все же подождать? Маррод сказал: он подаст знак. Какой знак?