Оружие
Шрифт:
Дома, на Прэне, Инзамар, может быть, едет в клуб, Хельма ложится спать, а Джеймс пьет в баре. Где-то там Азар.
Там и здесь.
– Арельсар!
– я бросилась вперед, перескочила через нагромождение битого камня и по колено провалилась в лужу. Рывком вытянув ногу, я располосовала себя голень от стопы до колена, но собственная боль показалась такой слабой и незначительной, что я лишь нервно дернула головой, даже не подумав похилить себя.
Он лежал у входа в сухой погреб, справа от полуразрушенной арки, на кладке которой, в сумраке подвала, мерцали пятна белесой плесени.
Рухнув перед наставником на колени, я потянула на себя всю силу земли, какую могла схватить, и стала осторожно заливать её в разодранную в клочья абстракцию кевта. "Руки, ноги целы, голова... разбит затылок", - я изучала его поле, проводя трясущейся рукой вдоль тела.
– "Шея, плечи, грудь... Тьма, позвоночник... Нет, Свет, зачем же так..."
Повязка на боку насквозь промокла, но мне вовсе не нужно было видеть физическое повреждение. Её вообще было лучше не поднимать - это единственное, что прикрывало рваную рану.
– Только не ной.
Всхлипнув, я вскинула голову, посмотрела в побелевшие глаза кевта. Он тяжело дышал и уже не пытался контактировать со своей абстракцией, которая была слишком разбита для полезного взаимодействия.
– Ты же обещал, - шепотом произнесла я.
– Обещал, что не оставишь меня. Где ты был весь вчерашний день, Рельс?
– И кто от этого выиграл?
– он слабо улыбнулся.
– Ты цела, как я погляжу. Не хиль. Хватит.
Он прикрыл глаза, хватая ртом воздух.
– Рехнулся? Я тебя не брошу. Я с ума сойду тут.
– "Серп" с тобой?
– Да.
– Застрелишься, если что.
Я положила руку ему на солнечное сплетение, ощущая удары сердца и неровное дыхание, больше походившее на судорогу.
– Антея, выслушай меня.
– Никаких прощальных речей, Рельс. Скажешь всё, когда встанешь на ноги.
– Ты должна найти Источники, все, слышишь? Один... у... Тьма... у негуров, второй - здесь, их ты уже запустила. Третий - у орков. И главный... Главная дверь... На Прэне.
– Дверь... Мне нужно открыть все двери, чтобы закрыть путь, - тихо проговорила я.
– Ты узнал это из записок Бонэса?
– Да. Это какая-то сеть, завязанная на земной абстракции. По от... отдель... отдельности, - Арельсар сморщился, откинул голову назад.
– По отдельности Источники лишь открывают порталы, но, когда поле будет у каждого... что-то произойдет...
– Не начнется ли Великая ночь?
– спросила я, проводя рукой над прикрывающей рану повязкой.
– Не включай последний, пока... пока не разберешься, что к чему, ты поняла меня? Ты видела, что они могут. Нельзя допустить, чтобы их контролировали другие. Это оружие... не нашего... мира.
– Рельс? Арельсар!
– я потянула энергию земли с такой жадностью, что поля чудовищным гулом отозвались в голове, забеспокоились демоны.
– Ты же обещал мне, Тьма и Свет! Держись, ну же!
– Тише, - прошептал он, теряя сознание.
– Найди Ист...
Едва кевт провалился в забытье, как его абстракция поддалась - нехотя, медленно, но трещины стали заполняться энергией, которую я передавала ему.
– Слишком быстро, - мне пришлось умерить напор, чтобы не развалить окончательно поле наставника.
– Вот так. Я вытащу тебя. Тьма, я очень хочу послушать про Источники.
Я легла рядом, прижавшись к телу кевта, не убирая руки с его груди. Война не сломила Арельсара, не сделала его сумасшедшим эгоистом, как моего отца. Он так много знал и помнил, что любой человек свихнулся бы, но не кевт, не Рельс, как называли его в СБО. Несгибаемый.
Он был нужен мне.
И уж если я вытащила из цепких объятий предков орка, то разве кевта я упущу...
***
– Антея?
Я вскинула голову, пытаясь разглядеть лицо склонившегося надо мной разумного.
– В чем дело?
– С вами хотят поговорить.
Я приподнялась на локте, не переставая хилить Арельсара. Особых улучшений в его абстракции не появилось, но и ухудшений не было. Я держала его на краю пропасти.
– Я не могу уйти.
– Это очень важно, - молодая кевтиянка положила руку мне на плечо.
– Твое поле сияет ярко. Я позабочусь о нем, пока тебя не будет.
– Я же сказала, что не могу уйти!
– Но им тоже нужна твоя помощь!
– кевтиянка махнула куда-то в сторону погреба.
– Пожалуйста.
Я нехотя поднялась, поправила куртку и, глянув на Арельсара, шумно вздохнула.
– Куда идти?
– В погреб. Тебя проведут.
Я, не оставляя поле наставника, прошла вдоль стены, к арке, и только, когда взаимодействие начало ослабевать, во все лопатки рванула в погреб.
Раненые лежали рядами, сидели близ стен, опираясь спинами о холодные камни. В проходах расположились, кто на полу, кто на куртках, родственники, подпитывая поля больных. Несколько молний летало под потолком, то сливаясь в один тусклый шар, то распадаясь на десятки маленьких светлячков. От гула полей заныл затылок.
– Антея, сюда!
– я вытянула шею и направилась на голос.
– Рас, опять ты?
– фыркнула я, останавливаясь. Ссутулившись, у узкой трещины в стене, стоял Рассалар.
– Что тебе нужно?
– Твоя помощь, - он оглядел пространство за моей спиной.
– В чем дело?
– я обернулась.
– Кого ты ищешь?
– Сюда, - он едва смог протиснуться между камнями.
– Прошу тебя.
– Тьма, Рас, идиот, - выругалась я, заскакивая в трещину.
– У меня нет времени!
На небольшом камне, служившем, по всей видимости, столом, стояла газовая лампа. После белесых лучей магических молний, свет от этого, такого обычного приспособления, казался неестественным. В темной, тесной комнатке настолько сильно пахло плесенью, что я закашлялась, окончательно теряя связь с полем Арельсара.