Оружие
Шрифт:
– Пойди, пойми этих ученых! Ты, может, знаешь их главного..., - дворф почесал затылок, вспоминая.
– Имя ещё на мое похоже. Они вместе с Бонэсом в песке копались. Ну этот... старый физик... как его...
– Эмриль, - подсказал следователь.
– Ага!
– дворф хлопнул в ладоши.
– Точно! Он самый! Это же из-за них демоны наружу вылезли.
– Вы про апирское вторжение?
– поинтересовалась я.
– Разве это были не медведи?
– Ага, конечно, ты, я посмотрю, тоже с той стороны медведя притащила, - от былого добродушия в голосе дворфа не осталось и следа.
– За идиотов нас держите. Медведи! В прошлый раз, видать, такая же пигалица, как ты, наколдовала, а потом убитых по кускам собирали.
– Я могу быть свободна?
– находиться здесь дольше не имело смысла. Мне вовсе не хотелось выслушивать умозаключения дворфа.
Следователь кивнул.
– Не смею вас задерживать. Если только СБО не сунет свой нос в наши дела.
Элладор увязалась за мной.
– Как ты думаешь, это убийство?
– спросила она, оглядываясь.
– Не знаю. Ты слышала, что сказал полицейский? Он мог просто поскользнуться, когда осматривал стену.
– А как это - убивать?
Я резко остановилась. Кевтиянка прошла чуть дальше и, заметив мое отсутствие, обернулась, недоуменно вскинув брови.
– А как это - быть представителем вымирающей расы?
Опять я за старое!
Девушка долго смотрела на меня, не сводя черных, как Тьма, глаз. Недоумение сменилось обидой, обида уступила место холодной ярости, и в тот же миг, когда тень гнева опустилась на лицо собеседницы, я почувствовала, как дрогнули поля.
– Перегнула, да?
– напрягаясь, спросила я.
– Более чем, - процедила Элладор сквозь зубы.
– Ты тоже. Я никого не убивала.
– Наша раса не вымрет, пока есть такие, как чинньезы, - Элладор, отвернувшись, вздохнула.
– Извини, я не всегда могу правильно сказать то, что думаю.
– И ты извини, - я подошла к кевтиянке.
– Просто... Тьма, Бонэс был моим преподавателем! Я и не общалась с ним особо, но... Я ничего о нем не знала, а он, оказывается, открыл Источник.
Гребаный, мерзкий кусок камня.
– Мне искренне жаль его, - однако, особенного сочувствия в голосе Элладор я не услышала. Поля замолчали, и я почувствовала себя гораздо спокойнее. Мы двинулись к аллее, где в ряд стояли машины приехавших на вызов служб.
– Кто такой чиньяс?
– спросила я, отгоняя нехорошие мысли.
– Я не знаю кевтского.
Элладор, гордо вскинув голову, улыбнулась.
– Чинн-ьез, - четко произнесла она.
– Это почетный титул. В давние времена в армиях Ара-каза особо отличившихся воинов возводили в ранг чинньезов, князей. Сейчас чинньезов всего трое, но каждый из них - настоящий герой, сыгравший свою роль в спасении расы. Разве Арельсар не рассказывал тебе об этом?
– Дай-ка догадаюсь, он - один из этих... князей?
– Он... настоящий герой...
– Извини, но ты говоришь, как влюбленная школьница.
– Такие черноглазые достойны любви. Они - цвет и гордость расы, с ними мало кто может сравниться, - Элладор говорила немного высокомерно.
– Мы с детства слушаем рассказы о его подвигах.
– И что он сделал?
– Сама у него спроси.
"Делать мне больше нечего", - я почесала ноющее плечо, взглядом провожая полицейского, ехавшего на мотоцикле по аллее.
Чувство острой, ноющей тоски не покидало меня весь оставшийся день, который я провела в общежитии, сидя за компьютером.
Мне было жаль Бонэса, и вместе с тем очень стыдно, что я ничего о нем не знала. Как не знала ни о Гранто, ни об Арельсаре, не говоря уж о Кэрроу, Модесе и многих других разумных, которые окружали меня на Прэне. Мне даже о друзьях мало что было известно.
Собственно, я практически ничего не знала об острове и его жителях.
Я потянулась к телефону, решив хоть немного наверстать упущенное.
– Да?
– Ты знаешь, что случилось с Бонэсом?
– В курсе. Мне очень жаль, - Арельсар говорил тихо и устало.
– Что-то ещё?
– Что там насчет вступления в орден? Сегодняшней вылазки достаточно? Я могу привезти документы?
– Антея, возникли некоторые трудности, - скрипнула и хлопнула дверь.
– Эти д... друзья из Верховного Совета очень негативно относятся к твоей кандидатуре. Ты живешь на острове меньше года, в волонтерской деятельности не участвовала, по направлениям не выезжала. Не проходишь по возрасту. Ненадежная личность.
Я немного растерялась.
– Постой, но ведь Дезмон лично изъявил желание принять меня в орден.
– Ему пока не удалось склонить на свою сторону членов Верховного Совета. Они не желают делать для тебя исключение, даже в свете твоих уникальных качеств.
– Не особо и надо, - разозлилась я.
– Ты не представляешь, как надо, - что-то звякнуло на том конце телефона.
– Это что, была твоя идея?
– В большинстве своем, да.
– Зачем? Орден что, защитит меня? Как? От кого?
Дребезжание. Как будто монета протанцевала по столу.
– От того, кому помешал Бонэс.
Звон. Стекло об стекло. Плеск.
Я растерянно пялилась на стену и даже не заметила, как застучали зубы. Неужели опять? Неужели снова я нужна кому-то? Таким же, как Рахиз?
– Его-то вы не защитили...
– Будь осторожна, - Арельсар глотнул.
– Эх, Тьма, оркское пойло... Я найду выход, панжэмэ.
– А в Совете много орков?
– Более, чем достаточно. Но не в этом дело. Хм... Я перезвоню.
Я швырнула телефон на кровать, с трудом сдерживаясь, чтобы не заорать. Кто? Зачем? Как? Гребаный кевт, почему, когда всё, наконец, стало более-менее понятным, меня вновь запутывают и изматывают?