Оружие
Шрифт:
Я протерла глаза, глубоко вздохнула, стараясь подавить зевок.
– Джей, прости, что так вела себя...
– Это ты прости, - Джеймс оказался рядом в мгновение ока.
– Прости за мои слова. Ты не оставила Хариса, помогла ему. А мы... Я... Так ошибался.
Он провел рукой по моему лицу, заправил прядь волос за ухо и, резко подавшись вперед, поцеловал в губы. Меня будто ударило током, я дернулась назад, но Джеймс держал крепко.
Странное чувство охватило всё мое существо - сильные руки будто закрывали меня от внешнего, враждебного мира, от прошлого и настоящего, от необдуманных решений и поступков. Я ответила на поцелуй, потянулась к нему, ища утешение и спокойствие.
Я устала, напугана, мне физически плохо, а он рядом, сильный, добрый, любящий. Остаться бы вот так, навсегда в его объятьях.
Он шагнул назад и, усевшись на кровать, притянул меня к себе.
– Антея, - шептал он между поцелуями.
– Как же я скучал по тебе. Прости, пожалуйста, прости.
По телу пробежала дрожь, когда его рука скользнула ниже талии.
– Антея...
Гранто, комета, змеи, воншесс, сладкий запах трав, острый вкус пряностей, голубой свет коридоров храма, духота каюты, запах тухлой рыбы, пирамида, выстрелы... Чужая воля...
Я нависла над Джеймсом, упершись ладонями в кровать, и взгляд упал на тыльную сторону ладони.
Я забыла обо всех, кроме него.
– Что такое?
– руки Джеймса замерли на первой пуговице моей блузки. Я оттолкнулась от кровати и, резко перевернувшись, свалилась на пол.
– Джеймс, прости, - мысли то собирались вместе, то рассыпались, как жемчужины с порванного ожерелья, и тогда приходилось сгонять их обратно.
– Мне... мне слишком плохо.
– Ты устала, - он опустился на пол рядом со мной.
– Чем я могу помочь тебе?
Я спрятала лицо в ладони.
– Просто оставь меня.
Джеймс не стал спорить. Он ушел тихо, не проронив ни слова, и я даже не слышала, как хлопнула дверь. Свернувшись калачиком, я уснула прямо на полу, провалившись в тяжелый, лекарственный сон без сновидений.
***
Совсем недавно прошло распределение, и всюду царило праздничное оживление. Первокурсники ждали начала серьезных тренировок отбора, второй курс доигрывал групповой этап лабиринта, а третий строчил первую часть дипломного проекта. На время проверки в университете едва ли не на каждой паре присутствовали представители комиссии, нервируя преподавателей и студентов. Пока ещё не ясно было, вышел ли Шнори победителем из сложившейся ситуации, но министерство образования не спешило публиковать результаты аудита. Об этом мне рассказывала Хель, пока мы ехали в коммерческую клинику имени Ландо Балерьяра, находившуюся в нескольких километрах от центрального города, на берегу живописной бухты.
Хотя в госпиталь меня должен был ближе к вечеру отвезти Арельсар, я почему-то захотела ехать без него и без Кэрроу, которая просто демонически раздражала своей навязчивой заботой и нездоровым интересом к моим хилерским качествам. Проще говоря, эти двое меня смущали.
Погода стояла отвратительная - дул промозглый, холодный ветер, по небу неслись стального цвета тучи, пару раз прорывавшиеся дождем. Пригородный автобус ехал раздражающе медленно, а серый пейзаж за окном нагонял тоску.
Мы проезжали мимо фермерских хозяйств - крытые теплицы терялись на фоне громадных серых туч, нависавших над равниной. С другой стороны трассы начинался подлесок, а чуть дальше вырастал лес, черный и поредевший за сезон дождей и ветров.
– Керцез здесь?
– спросила я, отворачиваясь от окна.
Хельма, дремавшая на соседнем сидении, вздрогнула и сонно посмотрела на меня.
– Нет, уехал пару недель назад, - дворфийка зевнула.
– Ты бы лучше подумала, как нам пробраться в палату. За близкую родственницу ты вряд ли сойдешь.
– А как вы с Инз туда проходили?
– С чего ты взяла, что мы там были? Мы ошивались на станции скорой помощи, а потом в приемном отделении, когда искали тебя. Ума же не хватило сказать нам, что ты сматываешься с Гранто.
– Я уже извинилась, - недовольно заметила я.
– Это была не моя идея.
– Может, всё-таки лучше было дождаться Арельсара и Кэрроу?
– Нет.
Дворфийка пожала плечами.
– В таком случае, у тебя в запасе пятнадцать минут, чтобы придумать план.
Медицинский центр широкого профиля имени Балерьяра занимал довольно обширную территорию и имел в своем распоряжении маленький аэродром, несколько самолетов и вертолетов, целый парк автомобилей, включая кареты скорой помощи, а также четыре катера, пришвартованных в бухте у причала. Естественно, что работники центра строго соблюдали конфиденциальность информации, касающейся пациентов.
Хельма ободряюще сжала мою руку.
– Не дрейфь. Я уверена, ты сможешь помочь ему и без Источника.
Я лишь покачала головой. Если меня не пустят в палату, я вряд ли сумею растормошить его поле. К тому же, я слабо представляла, как выглядит абстракция находящегося в коме.
С остановки пришлось пройти ещё около километра по довольно грязной пешеходной тропинке. Сразу стало ясно, что госпиталь рассчитан на владельцев автомобилей. Один такой счастливчик на ярко-желтой машине, проезжая мимо, обрызгал нас с головы до ног.
– В таком виде и внутрь не пустят, - заметила Хельма, наблюдая, как я рукавом крутки вытираю лицо.
– Надо было ехать с...
– На такси! На такси надо было ехать!
– вскричала я, сплевывая.
– Пошли.
К удивлению Хельмы, нас не только пропустили на КПП, но даже позволили пройти в регистратуру, находившуюся в первом на центральной аллее корпусе. При всей моей ненависти к больницам, медицинский центр мало напоминал госпиталь в обычном представлении, словно все здесь старались делать вид, что это вовсе не клиника, а некое оздоровительное учреждение, что-то вроде санатория или пансионата. Даже форма работающих тут врачей хотя и напоминала обычную одежду медицинского персонала, радовала глаз пестротой расцветок и фасонов. И, что самое главное, здесь не пахло больницей.
Охранники, ходившие по залу, не сводили с нас глаз.
– Посещение, прием?
– спросила медсестра, поздоровавшись.
– Посещение, - недолго думая, отозвалась я.
– Отделение, больной, родство.
Я растерянно обернулась к Хельме.
– Эм... Какое отделение?
– Нейрореанимация, - подсказала дворфийка.
– Азар Эзрех Хагон.
Медсестра выглянула из-за монитора.
– Прошу прощение, но родственники закрыли посещения для этого пациента.
– Я его родственница, - отозвалась я, кладя иденкарту на стойку. Медсестра вскинула брови, заметив вырезанную надпись на моей руке.