Шрифт:
Перевод с английского Dr. Pertseff и Татьяны Алексеевой
Под редакцией Дмитрия Великого и Татьяны Алексеевой
Корректоры Дина Зайцева и Валерия Невдах
Руководитель группы перевода Дмитрий Великий
Старший переводчик Татьяна Алексеева
Информационные ресурсы:
vk.com/mord.sith.club — Группа перевода «Клуб Морд-Сит»
terrygoodkind.ru —
Ильдакар продолжал гореть, хотя накал восстания был уже не таким сильным. Лидер повстанцев Зерцалоликий поднял угнетенных жителей города, и теперь они крушили соседние процветающие кварталы. Воины арены, торговцы и одаренная знать сражались друг с другом любым доступным им оружием и средствами.
Никки и Натан Рал вместе пресекали самые значительные разрушения, но колдунья знала, что волнения еще далеки от завершения. Впрочем, беды Ильдакара больше не были ее заботой. Никки помогла изнывающему городу обрести свободу, и теперь его жители должны перестроить свое общество, состоявшее из дворян и рабов, одаренных волшебников и простых рабочих. Чтобы город продолжал существовать, все эти слои общества должны трудиться вместе.
Ричард, вероятно, сталкивался с теми же беспорядками в Д'Харианской империи, но в гораздо большем масштабе. Работа Никки заключалась в том, чтобы донести идеи магистра Рала о свободе до всего Древнего мира, а не только до одного города, и ей со спутниками не терпелось отправиться в другие места.
Однако в последние часы этой изнурительной ночи Ильдакар по-прежнему был ее первоочередной задачей. Она выкрикивала распоряжения, созывая людей на борьбу с вышедшим из-под контроля пожаром на складе торговца шелком. Пламя, лизавшее деревянные стены, выбило стекла и вырвалось из верхних окон. Ильдакар был знаменит своим тонким шелком, который создавали одаренные мастера гильдии прядильщиков, но теперь сотни рулонов ценной ткани сгорали, посылая в воздух кислый дым.
— Мы должны подчинить огонь, пока он не перекинулся на другие здания.
Никки посмотрела пронзительными голубыми глазами на толпу потрепанных людей, оценивая их и как бойцов, и как помощников. У многих одежда была забрызгана кровью и перепачкана сажей, в то время как другие были растрепаны и взлохмачены после битвы друг с другом или попыток потушить повсеместные пожары.
— Не время выбирать, кто от этого выиграет.
Ренделл, один из немолодых рабов, присоединившихся к мятежу Зерцалоликого, руководил несколькими своими соратниками.
— Мы уничтожили чаши для умывания, чтобы властительница Тора не могла шпионить, но можем взять воду из акведуков. — Он подбежал к ближайшей стене с разбитым фонтаном; вместе взявшись за металлические прутья, они выломали заглушку на трубе фонтана, и оттуда вырвалась серебристая струя. — Ведра! Нам нужны ведра!
Из соседних магазинов и домов появились люди с бадьями и кадками; набрав льющуюся воду, они подбегали к складу шелка и выплескивали ее на огонь. Огромное здание превратилось в пылающую топку. Языки пламени вырывались из дыры в черепичной крыше, и искры проносились по воздуху, словно мерцающие в ночи. До рассвета оставался час или два, но пока небо было освещено оранжевым заревом пожара.
Пылающие клочки шелка неслись по воздуху к соседним крышам. Никки призвала дар и создала поток ветра, который отогнал искры от крыш и не дал им загореться. Красные угольки взметнулись выше, кружась оранжевыми звездами на фоне глубокой тьмы, а потом угасли сами по себе.
Волшебник Натан стоял рядом с Никки; его длинные белые волосы были спутаны после ночного сражения. Не испытывая ни капли неуверенности, он улыбнулся и сделал шаг вперед.
— Я вновь обрел дар, колдунья, и пришло время немного попрактиковаться в магии.
После долгой разлуки с даром Натан упивался возвращением способностей. Эту награду он получил от волшебников Ильдакара, хотя повелителю плоти пришлось вырвать из груди сердце Натана и заменить сердцем умирающего главного укротителя Айвена. Процесс был жутким, но решил проблему Натана.
Пока Ренделл и его сподвижники продолжали передавать ведра по цепочке и заливать огонь, Натан взорвал второй фонтан на перекрестке, и на улицы хлынуло еще больше воды. Он подчинил поток воды и сформировал кнут, раскручивая его в воздухе. Водная масса поднялась над крышей склада, а затем гадюкой устремилась через пролом на ревущее пламя. Натан выкачивал из акведуков воду, чтобы поддерживать поток. С шипящим свистом поднялся пар, перекрывая черный дым. Пламя начало плеваться, отступая от окон склада.
Никки сформировала заслон из воздуха вокруг разрушенных стен, через которые пытались прорваться языки пламени.
Натан согнул пальцы, ощущая в них покалывание магии.
— Так волнующе вновь творить магию!
Хозяин склада, мужчина с пышной каштановой бородой и кудрявыми длинными волосами, был одет в многослойные разноцветные одежды из шелка, помявшиеся в ночных передрягах. Со смятением на лице он смотрел на гибель товара.
— Весь шелк, все мое богатство. Рабы уничтожили его!
— Его уничтожил огонь, — сказала Никки. — Дворяне и торговцы повинны в мятеже не меньше рабов.
Ренделл вручил безутешному торговцу деревянное ведро с водой:
— Если хочешь спасти хоть часть своего товара, тогда берись за дело и помогай.
Мужчина взял ведро и беспомощно посмотрел на группу людей, непрерывно льющих воду в затихающий огонь.
— Склад не наш, но мы тушим его ради спасения Ильдакара, — сурово сказал Ренделл, подтолкнув замершего в нерешительности торговца.
Оторопевший хозяин склада расправил плечи и занял место в цепочке рабочих, наполнявших ведра из трубы фонтана.
— Ради Ильдакара, — пробормотал он, убеждая самого себя.
Легендарный город пятнадцать веков прятался под саваном вечности. Все это время властительница Тора пыталась создать идеальное общество, но с годами атмосфера становилась все более мрачной и застойной. Тора и одаренная знать не обращали внимания на взрывоопасную обстановку, которую создали. Муж Торы, главнокомандующий волшебник Максим, воспользовался ситуацией и стал лидером повстанцев. Он пытался уничтожить город только потому, что устал от него, но личина Зерцалоликого была раскрыта, и Максим бежал в самый разгар восстания. Тора была свергнута и обращена в камень палатой волшебников — точно так же, как сотни тысяч каменных солдат, осадивших Ильдакар пятнадцатью столетиями ранее.