Осажденные камнем
Шрифт:
В каньоне Твердыни царила безмятежность, в садах щебетали птицы, а в голубом небе сияло солнце. Легко было успокоиться и забыть об истинных опасностях этого мира, но Зиммер никогда не терял бдительности.
К нему подошел капитан ильдакарского эскорта по имени Тревор, все еще облаченный в нагрудную броню, высокие сапоги и при коротком мече.
— Мои люди отдохнули, генерал, и не могут усидеть на месте. Хотя здесь мирно, как мы и надеялись, я не хочу, чтобы мои стражники заплыли жиром. Они не были готовы к путешествию из Ильдакара, и я потерял троих. — Он смущенно прочистил горло. — Я бы хотел, чтобы остальные девять были бдительнее. Вы позволите
Генерал Зиммер окинул его скептическим взглядом:
— Мне кажется, капитан Тревор, или всего неделю назад горстка ваших людей намеревалась покорить Твердыню?
Ильдакарский командир смущенно отвел взгляд. Тревор оказался намного моложе, когда смыл дорожную грязь и пыль и сбрил щетину.
— Вы прекрасно знаете, генерал, у нас было мало шансов. — Он понизил голос до заговорщического тона: — Ренн — волшебник из Ильдакара, а они склонны начинать разговор с бахвальства, вот и все.
Зиммер оставался настороже:
— Тренируясь с нашими людьми, вы хотите обучиться д'харианской боевой технике? Что если вы обратите ее против нас?
Тревор пожал плечами:
— Я мог бы сказать то же самое. Мои люди также обучат вас нашим методам ведения боя. Наверняка нам есть чему поучиться друг у друга? — Он нахмурился, когда у него промелькнула мысль: — Или мы пленники? Нас здесь удерживают?
Зиммер обдумывал его слова и ответил не сразу.
— Если вы покинете Твердыню, я вполне могу снова позволить вам бесцельно бродить по дикой местности. — Он поднял брови. — Если именно этого вы хотите.
Тревор нервно кашлянул.
— Нет, в этом нет необходимости. Я предпочитаю заводить друзей, а не врагов. Ильдакар уже немало раз сталкивался с недругами.
Зиммер сохранил в голосе суровость:
— Тогда, возможно, вашим волшебникам следует поучиться дипломатии. Это было бы крайне выгодно для обеих сторон. — Он взглянул в лицо молодому капитану, увидев неподдельную серьезность. Остальные ильдакарские стражники были рады, что их приютили в Твердыне. Он смягчился и сказал: — Я тоже хотел бы иметь Ильдакар в союзниках, а не врагах. Я слышал легенды о вашем городе и хотел бы увидеть его когда-нибудь. Лорд Рал желает объединить Древний мир. — Он хлопнул Тревора по плечу. — Ваш город сможет быть независимым до тех пор, пока вы не станете агрессивными захватчиками.
— Для сильной империи и мирной жизни требования более чем приемлемые, — произнес Тревор.
Зиммер зашагал рядом с капитаном к строю д'харианских солдат:
— В таком случае предлагаю вашим людям присоединиться к тренировке. Продемонстрируем наши умения и укрепим союз, который сделает всех нас сильнее.
Капитан Норкросс был доволен скоростью возведения оборонительных сооружений в бухте Ренда. В прибрежном поселении жили рыбаки, строители лодок, ткачи, фермеры и торговцы; все они слишком долго страдали от набегов норукайцев.
Благодаря укреплениям, возведенным д'харианскими солдатами, бухта Ренда стала менее уязвима, но все же это не гарнизон. Жители готовы защищать свои дома, хотя и не были закаленной в боях армией. У них хватало шрамов, а после того, как Никки и Натан вместе с жителями отбились от отвратительных работорговцев, бухта Ренда изменилась сердцем. Люди отказались быть жертвами. В поселении усилили дозоры, разослали
Норкросс стоял на краю гавани; было уже позднее утро, туман рассеялся, а рыбацкие лодки вышли на промысел. Сезон красноперки подходил к концу, и люди были заняты засолкой и копчением рыбы на холодные месяцы. Стада овец и коз паслись в холмах, набирая вес; одних зимой забьют, другие будут давать шерсть и молоко, из которого сделают сыр.
Жители бухты днем и ночью трудились вместе с людьми Норкросса, выстраивая башни и стены, чтобы поселение было готово к возвращению налетчиков. Норкросс знал толк в осадной обороне, боевой тактике и наступательных орудиях. Хотя сам он не был инженером, три его офицера знали, как построить катапульты и наблюдательные башни лучников. Также в запасе были тактические наработки, которые можно использовать против морских налетчиков.
Капитан не мог дать своим людям отдых, пока поселение не будет в безопасности. Несмотря на тихое солнечное утро и соленую прохладу в воздухе, каждый здесь знал, что в любой день, дождливый или солнечный, их могут атаковать зловещие змеиные корабли.
Таддеус, возглавивший поселение после убийства норукайцами его предшественника, сопровождал Норкросса во время осмотра строительства башен, которые возвышались над гаванью по обеим сторонам речного устья. Массивные сторожевые башни, сложенные из каменных блоков с прибрежных каменоломен, не отличались красотой. Они были почти закончены. За зубцами в верхней части стены располагались деревянные платформы, с которых защитники могли стрелять по кораблям налетчиков. Три больших грузовых судна встали на якорь за пределами бухты, напоминая крупных сторожевых псов.
— Скоро закончат? — спросил Таддеус, вытирая лоб. — Я не смогу спокойно спать, пока укрепления не достроены.
— В нужный момент мы будем готовы, — ответил Норкросс. — Мы уже готовы дать отпор, если нас атакуют. С каждым днем наши усилия делают нас сильнее.
Таддеус медленно кивнул. На широком лице рыжебородого мужчины за последний месяц появилось немало морщин.
— Мы не остановимся, пока норукайцы не поймут, что лучше оставить нас в покое.
— Мы — часть д'харианской армии, а это многое значит, — заверил его молодой капитан. — Но если дело дойдет до битвы, нам понадобится каждый в бухте Ренда: от мальчишки-фермера, размахивающего граблями, до старушки, атакующей чугунной сковородкой. Не стоит недооценивать тех, кто сражается за свой дом и свободу.
Таддеус посмотрел на холм по другую сторону от устья реки, и лицо его стало печальным.
— Научись мы сражаться раньше, на кладбище было бы не так много деревянных столбов.
На следующий день после того, как генерал Зиммер, аббатиса Верна и вторая половина экспедиционного корпуса отбыли в Твердыню, Норкросс вместе с главой поселения отправился на кладбище бухты Ренда. Каменные надгробия увековечивали память павших за прошедшие годы, но гораздо больше было деревянных столбов с вырезанными на них именами тех, кто не погиб, а был схвачен норукайскими работорговцами, избит дубинками до потери сознания и затащен на борт змеиного корабля.