Осел и морковка
Шрифт:
Со своей добычей маг поспешил обратно на палубу, где ему сообщили: кок уже поставил котел на огонь, еще полчаса — и закипит.
Армандо величественно кивнул своим подчиненным и пошел на нос, якобы посмотреть, не стал ли туман редеть. Проходя мимо Гарва и Лапунды послал им обоим сообщение:
— Как только поведут обратно в трюм, хватать бесчувственного графа и тащить с собой.
План был прост: убрать возможную головную боль с глаз тех, кто может его опознать. Поэтому пришлось походя прицепить к телу Дешерна заклятие перемены. Как только фантом Армандо отсоединят от весла,
Кажется, оба отлично его поняли.
Туман действительно редел, поднимаясь, солнце пробивалось через завесу мелких водяных капель и заставляло все вокруг сиять. На море царил штиль.
Если бы Дешерн был на своем месте, сейчас литавра отбивала бы гораздо более бойкий ритм. Но галера ждала подмогу, поэтому никто больше никуда не торопился. Рабов стали отстегивать от весел и загонять в трюм.
Стоя на верхней палубе, Армандо наблюдал, как Гарв с Лапундой тащат на себе его двойника: длинное, тощее, лысое и уродливое существо.
Как он в таком виде покажется Дине на глаза? Она добрая девушка, но ей же будет противно! Или он всю жизнь льстил себе, думая, что довольно симпатичен?
Пришел солдат, который должен был запереть гостей графа в их каютах и доложил:
— Запер, Ваше Сиятельство. Только, осмелюсь доложить, они не заметили. Спят. Вы же знаете, Ваше Сиятельство: ни маркиз, ни герцог раньше полудня не встают. Это вы у нас всегда в трудах.
До полудня? Ого! Впереди еще часа четыре спокойной жизни. Главное, чтобы эти придурки не попытались вылезти раньше времени. Если за это время сюда придет один из кораблей, все удастся. Только надо скорее сварить зелье.
Вскоре прибежал с камбуза матрос с докладом, что котел у кока закипает. Армандо готов был бежать туда со всей прыти, но пришлось изображать графа, а следовательно двигаться с величественной неторопливостью.
Он прошествовал на камбуз, оглядел котел, вода в котором и впрямь закипала, скорчил недовольную мину (хотя в душе только что не пел от радости), и всыпал в кипяток две горсти душистых травок, успев произнести про себя наговор. Вода взметнулась фонтанчиком, а когда успокоилась, лже — граф велел снимать котел с огня и поить всех, кто находится на борту во избежание заражения черной холерой.
Двое матросов вытащили котел на палубу и капитан объявил:
— Его Сиятельство, чтобы уберечь нас от черной холеры, что косит людей в портах, лично приготовил зелье от этой напасти. Всем подходить по одному с чашкой и получить дозу зелья, чтобы болезнь не прилипла.
Моряки, пуще водной пучины боявшиеся заразы, выстроились в очередь с чашками, вслух благословляя заботливого графа. Усомниться в его личности никому и в голову не пришло, в эффективности лекарства тем более. Каждый получал свою полную чашку, выпивал тут же, на глазах и капитана и лже — Дешерна, и глаза принявших средство стекленели.
Впрочем, других признаков душевного нездоровья не было, так что никто ничего не заметил.
Да и кому было замечать, если первую чашку капитан выпил лично, а за ним и его помощники и боцман?
Далее в течение часа все ходили, выполняя привычные действия, но как будто чего-то ждали. Один Армандо знал, что они прислушиваются: не прозвучит ли приказ от того, кому они подчинены?
Теперь он больше всего боялся, чтобы корабль, шедший за ними, не задержался надолго. Люди под действием зелья полного подчинения стремятся выполнить указания, а если их долго не отдавать, то становятся тревожными, беспокойными и могут вести себя неадекватно.
А что им скомандовать, он не знал.
Но долго ждать не пришлось. Не прошло и часа после того, как котел с зельем опустел, на горизонте показались знакомые паруса. Не было никакого сомнения: это корабль из флотилии графа. Он быстро приближался и вскоре дрейфовал рядом с галерой. От него отвалила шлюпка и на палубу к Армандо поднялся крепыш среднего роста, лучший капитан всей Дешерновской флотилии.
— Ваше Сиятельство, что угодно приказать?
— Капитан, среди гребцов на борту черная холера, их пришлось изолировать от солдат и матросов, но это временная мера. Они заперты в трюме. Возьмите здоровый экипаж на борт. Я принял меры и наши люди не заболеют.
— А гребцы?
— Их участь плачевна, но другого выхода я не вижу. Когда мы все покинем галеру, я ее подожгу. Заразу нужно выжигать огнем.
Капитан не засомневался. Да и какие у него были на это основания? Дешерн действовал в своей обычной манере.
— Отлично, Ваше Сиятельство, есть принять экипаж на борт. Каков будет порядок действий?
— Все перейдут, мы с капитаном, последние. Мне надо кое-что взять отсюда и свидетели будут лишними.
Это тоже никого не удивило. О гостях графа, запертых в своих каютах, все благополучно забыли, Армандо постарался. Эти люди ему еще понадобятся. Так что шлюпки были спущены на воду и за пару ходок перевезли с галеры всех, кроме лже — Дешерна и капитана.
Сделав вид, что ему нужно что-то взять в своей каюте, Армандо скрылся из вида и тут же выпустил фантома: граф шел к шлюпке, неся подмышкой небольшой ларчик. Фантому предстояла довольно долгая и полноценная жизнь, так что, сотворив его, бедный маг сел на пол почти без сил. А ведь ему предстояло еще самая масштабная из иллюзий на сегодня: пожар.
Как только шлюпка с фантомом графа и живым капитаном галеры достигла корабля, он пустил иллюзию огня по верхней палубе. Пусть думают, что Дешерн на самом деле поджег галеру с людьми.
Повинуясь заложенной в него воле Армандо, при появлении первых языков пламени фантом графа потребовал немедленно взять курс на мыс Танг, а его отвести в каюту: он намерен отдохнуть и поразмыслить.
Капитан корабля увидел, что галера пылает, и поспешил выполнить указания хозяина. Не дай боги, пламя перекинется на паруса, и тогда всем несдобровать.
А тем временем маг пробрался на брошенный коком камбуз и постарался восполнить хоть не магический, так физический резерв сил. Слопал пару кусков вяленого мяса, погрыз сухарей, запил все чистой водой из бочонка. Котел с зельем, которого еще оставалось порядочно, он перевернул одним толчком ноги. Не хватало еще, чтобы освобожденные рабы напились этой дряни.