Осень, ставшая весной и изменившая все
Шрифт:
— Да, не позавидуешь баронской дочке, лучше бы по хорошему сдалась нам. Женщине деньги ни к чему, все равно бесполезно растратит. А так, быстренько выдал бы ее замуж за самого тупого но здорового дружинника, пусть бы надувал ей брюхо в скором темпе. Ходила бы вечно пузатая с выводком сопливых детишек. Плодила бы нам новых смердов. А я бы ее изредка натягивал на кукан, да по костлявой жопе плеткой охаживал. Чтобы помнила как дразнила меня маленького да с ехидной рожей посмеивалась. Эта Роуз возрастом старше на несколько лет, в то время мне очень обидно было. Язык у нее что жало у змеи…
— Денег жаль, ничего не скажешь.
— Бойцы пусть пока посидят в темнице, как более-менее оклемаются, выставим из замка. Выкуп за них платить некому. Если кто помрет, значит такова его судьба. Со слугами разобраться, кто хочет остаться, пусть остается. Кто не захочет — пошли вон. На их место всегда найдутся новые.
— Наемников когда начнем отпускать?
— Договаривались с ними на две седмицы, вот пусть и сидят здесь сколько положено. Деньги все равно уже уплачены. Из желающих можно сформировать новую дружину для этого замка. Какая разница, все равно набирать людей в городе. Этих хоть видели в деле, вроде неплохие воины.
— Посты будем держать усиленные или вернем как обычно?
— Держи усиленные. Людей много, все равно нечего делать. Чем по углам шарить да баб трахать, пусть лучше службу несут. Место для нас новое, не хватало еще разных неприятностей.
— Хорошо Гумбольт, как скажешь.
Акт отмщения
В поход на Дикендорф выдвинулись рано утром. В нем приняли участие десять дружинников Роуз и семь человек от нас. На совещании в тесном кругу, решили что упускать такой шанс ни в коем случае нельзя, ничейные баронства просто так на дороге не валяются. Война так война, новый мир заставляет нас играть по своим правилам.
В форте остались двое новобранцев из деревни и Ульм за старшего. Совсем оставлять свое жилище без охраны не рискнули, эльфийки здесь не в счет. Ванда идет вместе с нами а вместе с ней идет ее волк. Для Ванды и Роуз тщательно подобрали доспехи, вчера весь день Фридрих и Макс трудились над ними, ковали-мастерили нужную снарягу. С собой у нас четыре лошади, двое нагружены припасами и доспехами женщин, две лошадки где можно везут моих жен. Со вчерашнего утра, Роуз осторожно поглядывала на Ванду, резонно опасаясь ее гнева и неприятия. Но ничего подобного не случилось, старшая жена вполне милостиво смотрела на юную вертихвостку, заполучившую себе такой ценный трофей. После обеда они уже вполне мирно беседовали и такая идиллия позволяла надеяться на полную гармонию в нашей новой семье. Я такому чрезвычайно рад, мир и взаимопонимание среди близких людей, являются одним из обязательных компонентов счастья.
Филин сразу понял куда мы идем и убежал вперед. Это очень хорошо, уж он-то не прозевает возможную засаду. Вероятность такого очень мала, но учитывать подобное все равно надо. Самоуверенность и небрежность в военном деле может выйти боком. Но путь до точки назначения прошел без происшествий. Хищники, если они тут были, по быстрому свалили с нашего пути. Прочие беды тоже миновали нас, никто из людей и лошадей не оступился на крутых склонах и не вывихнул ногу. Не доходя до замка с полкилометра, остановились в удобном для ночлега месте. Двое ветеранов-следопытов отправились на разведку, остальные терпеливо дожидались
— Все спокойно — вскоре доложили разведчики. — На месте входа в потайной лаз, дополнительных следов не обнаружено. Только наши, да и то не сильно заметные. Примятая трава снова поднялась, если не знаешь что там тайный вход, нипочем не обнаружить. Если только со специально обученными собаками. Но их все равно нет, ни у нас, ни у противника.
— Это просто отлично. Сейчас перекусим всухомятку, затем отдыхаем и спим. Перед рассветом осторожно выдвигаемся на место. Кого оставим с лошадьми?
— Останется Дварфус, он самый старый — тут же решил десятник Теофиль.
— Выстави пост на ночь и можно завалиться на боковую. Пусть караульный поднимет всех еще по темноте.
— Так и сделаем.
На этот раз палатку не брали, яркая ткань в лесу видна издалека. Незачем так явно рисковать, ночи теплые, замерзнуть не успеем. Развернул карематы, жены устроились рядом, я прикорнул сбоку Роуз. Укрылись широкими плащами и вскоре благополучно уснули. День выдался непростой, надо набраться сил для войны…
Ну вот, пора вставать и браться за боевую работу. Завтракать не стали, на голодное брюхо будем злее воевать. Обрядились в доспехи и гуськом тронулись за вторым проводником, Хансом. С превеликой опаской приблизились к нужному месту, сдвинули пень и Роуз заветным ключом отворила тяжелую дверь. Первым пошел я, в случае засады найдется чем ответить, да и броня у меня серьезная. Спустившись вниз, тут же зажег фонарик на смартфоне, так-то гораздо веселее, и освещая себе путь, осторожно побрел по низковатому и сырому ходу. Вторую дверь открывал уже сам, вот за ней уже существует реальная опасность засады. На захлестывающем жилы адреналине, сдвинул стеллаж и посветил фонарем в кромешную тьму.
— Тьфу — можно спокойно выдохнуть, в помещении никого нет. Условным сигналом просемафорил в проход и стал дожидаться остальных. Скоро в небольшом помещении стало тесно, когда зашел последний боец, открыл дверь и очутился в центральном зале нижнего уровня подвала.
Роуз и местные бойцы подробно расписали нам внутренний план донжона и четырех угловых башен, одна из которых была воинской казармой. Поэтому сейчас дожидаемся рассвета и выходим наверх. Воевать впотьмах нет ни малейшего желания. А пока можно осмотреться.
Посередине сводчатого и довольно прохладного помещения находится колодец с водой, поэтому как только в замке проснутся слуги, они непременно наведаются сюда. Остальные помещения закрыты на ключ, в них расположены продовольственные кладовые. Холодный склад с двойной дверью для теплоизоляции, в котором с зимы заготовлены груды льда. В нем хранят запасы мяса и птицы. В других хранится зерно и мука в деревянных бочках и ларях, сыры, овощи и прочая снедь. На верхнем уровне, в отдельном, тщательно запираемом отсеке, держат бочки с вином. Затем несколько кладовок для разного рода барахла и две разные по размерам темницы, огороженные толстой железной решеткой. Вот они-то нам и нужны. Подсвечивая под ноги фонариками, поднимаемся на следующий уровень. Всего у нас пять смартфонов, ровно по количеству мужчин, вооруженных огнестрелом. Лучи света заметались по меньшему помещению и выхватили несколько лежащих фигур, сбившихся в одну кучу на нарах. Второе, большее размерами, стояло с открытой настежь дверью.