Осень
Шрифт:
– Она просто ещё не достаточно сильна, но пройдёт время, и она сможет изменить мир, - с неподдельной уверенностью сказала Фелиция.
– Любой Совершенный по сути является богом, а некоторые даже во много раз сильнее. Конечно, сила немного различается, но это не меняет сути. Неужели ты не хочешь, сама стать Совершенной и привнести в мир свои идеи и взгляды, а благодаря твоей силе тебя не смогут раздавить те, кому не понравится то, что ты говоришь, - выложил свои мысли чародей.
– И почему ты так заступаешься за эту богиню? Разве ты не считаешь, что людям лучше верить в себя, в близких и друзей,
– Да, частично я с тобой соглашусь, но Мирикордия мне помогла однажды, поэтому я заступаюсь за неё, - ответила девушка.
– А ты не считаешь себя уже достаточно сильным, ведь ты дважды спас меня и второй раз от убийцы-Повелителя?
– Нет, нельзя останавливаться в развитии собственной силы, ведь знания со временем будут накапливаться вместе с мастерством и этому не будет предела, - ответил волшебник.
– Видела бы ты отца, когда он показывал мне свои самые мощные заклинания, правда он вкладывал в них очень мало энергии, чтобы ничего не уничтожить, но даже так они потрясали воображение своей мощью и своей сложностью. А его сила Совершенного впечатляет ещё больше. Я хочу стать настолько же сильным как он.
– Но я думаю, что тебе всё равно стоит сходить в храм, - сказала Фелиция, подхватив Альрина за руку.
'Но-но, попридержи лошадей!
– разозлилась Лилиан, чем заставила улыбнуться адепта Огня.
– Определённо сожгу!'
– Да я и не против, - почесал голову ученик чародея.
– Просто я не особо люблю богов. Я не хотел тебя обидеть, извини.
– А можешь мне поведать, как у тебя сформировалась такая позиция?
– спросила красавица.
– Только если ты сперва скажешь, как помогла тебе Мирикордия, - ответил Альрин, и заранее создал полог молчания с несколькими сюрпризами для тех, кто попытается их подслушать.
– Однажды, около двенадцати лет назад мой отец серьёзно пострадал в бою с каким-то чародеем, с каким именно мне не известно впрочем, это не важно. Рана никак не хотела нормально заживать, а маги Жизни оказались бессильны, так он и жил пока мне не стукнуло пятнадцать лет, и я не узнала об этом, тогда я решила сходить в храм Мирикордии в нашем городе. У нас он ещё больше чем здешний и имеет ещё более сложную структуру. Я попросила богиню, чтобы она исцелила моего отца, и я услышала её голос. Она сказала, что мне нужно сделать пять тысяч добрых поступков, и я согласилась. На следующий день рана отца исчезла. Вот поэтому я благодарна ей, - рассказала девушка.
– И сколько тебе осталось сделать?
– поинтересовался чародей.
– Сперва расскажи то, что обещал, - сощурила глазки красавица.
– Я не люблю богов, потому что они отобрали мою маму и всех жителей моей деревни. Отца они тоже пытались забрать, но он оказался сильнее, больше тут рассказывать нечего, так что это всё, - ответил Альрин.
– Одно.
– Что?
– Мне осталось сделать лишь одно доброе дело, - ответила девушка.
– Я больше не буду спрашивать о твоём прошлом, я не думала, что тебе может быть неприятно это вспоминать.
– Да ничего, - улыбнулся ученик чародея.
– Но знаешь, боги не могут воскресить людей, так мне говорил мой отец, а ему в свою очередь сказал его учитель, который являлся очень древним и сильным магом. И ещё
– Что я такого смешного сказала?
– Ничего, просто ты почти точь-в-точь повторила слова моего отца о богах. Он хоть их не любит, но и обвинять тех, кто не виноват не будет, - пояснил чародей.
– Хотя отец, что-то скрывает от меня. Но зная его, я могу с уверенностью сказать, что когда наступит время, он всё мне расскажет. А пока я стараюсь не думать ни о каких богах.
Тем временем они уже подошли к подножию храма. Он был просто огромен. Метров триста пятьдесят в высоту и ширину и ещё метров на пятьдесят возвышался шпиль. Компания прошла сквозь большие ворота, сделанные из железа, правда цвет был весьма необычен для этого металла - белый. Фелиция пояснила ученику чародея, что такой цвет получился из-за прикосновения богини и насыщения внутреннего контура её силой. Альрин поражался внешним видом храма, ведь весь купол был идеально гладким за исключением одной надписи, которая огибала весь храм и была написана на неизвестном языке. Маг отметил, что такие письмена он видел на золотой звезде Примулы, только символы здесь размером с локоть.
'Интересно, что же это за язык?
– подумал ученик чародея.
– И если он на храме, значит ли это, что богиня знает его?'
Они вошли внутрь помещения, и Адепт Огня просто поразился простором зала и громадной статуей богини в центре него. Внешний облик не шел ни в какое сравнение с внутренним. Замечательная резьба украшала потолок не оставляя ни одного пустого места. Вырезанные в мраморе изображения плавно переплетались друг, с другом охватывая виды различных мест, где есть храмы Мирикордии и с каждым новым зданием изображений становится всё больше, поэтому их размеры уменьшаются. Статуя была не меньше ста пятидесяти метров в высоту и изображала прекрасную девушку с пышными волосами, которые несколькими хвостами лежали на левом плече. Рука её была устремлена вверх, а взгляд направлен к небесам. Роскошные одежды превосходно смотрелись на её фигуре.
Много людей было внутри, некоторые стояли перед статуей в такой же позе, как и богиня. Фелиция объяснила, что так люди молятся ей. Другие же ходили по просторному залу и наслаждались резьбой или просто разговаривали друг с другом.
– Честно говоря, я думал, что увижу несколько иную картину, - удивился Альрин.
– А что ты ожидал?
– спросила красавица.
– То, что здесь находится статуя, было вполне ожидаемо, но то, что люди не стоят на коленях вокруг нее, заполняя всё пространство зала, меня очень удивило, - ответил волшебник.
– Скажешь тоже, это же богиня добра и милосердия, а не войны, она не принуждает кланяться ей, - улыбнулась девушка.
– Может, ты тоже попросишь её о чём-нибудь?
– Да мне вроде ничего не нужно, - почесал голову Альрин.
– Не бойся, потом просто выполнишь парочку добрых дел, если то о чём ты попросишь осуществиться, - сказала Фелиция.
– Ну что ж, хорошо, но это только потому, что именно ты меня попросила об этом, - сказал чародей, чем заставил девушку покраснеть.