Осенних листьев багряный костер

Андреева Ольга Юрьевна

— Извини, мне просто действительно тебя очень не хватало… А пойдем в спальню? — внезапно предложила она, отодвигая от него бокал с вином, и обвила ему шею руками.

— А пойдем! — кивнул он.

В Макса будто бес вселился: Кристина даже удивилась такой страсти, пробормотав в перерыве между жаркими поцелуями:

— Оо, да ты действительно соскучился…

Тот лишь усмехнулся, еще крепче прижав ее к себе, в очередной раз отгоняя от себя горькие воспоминания. И пусть Лена живет, как хочет. Она-не единственная женщина на земле, есть и другие. Криста, например. Замечательная девушка, будет ему очень хорошей женой…

Однако позже, уткнувшись ей в шею, перед тем, как окончательно потерять контроль над собой, он неожиданно

для себя прошептал: «Лена!». Хорошо, что Кристина не услышала… А потом, проворочавшись полночи без сна, он осознал, что все произошедшее в России будет забыть куда сложнее, чем казалось

22

По возвращении Макс с головой ушел в работу, так, что даже Фридрих Вернер-его непосредственный начальник (сухопарый породистый немец с благородной сединой и усталыми глазами) — удивлялся. Ланге всегда отличался работоспособностью, но после командировки в Россию и вовсе умудрялся каким-то непостижимым образом делать столько, что один справлялся с обязанностями нескольких человек. Его босс лишь посмеивался, а однажды, вызвав Макса к себе, в шутку поинтересовался:

— Уж не хочешь ли ты, мой мальчик, в одиночку заменить собой весь персонал офиса?

— Да не, что Вы! — рассмеялся тот — просто по работе соскучился.

— Это в России-то? — недоверчиво хмыкнул герр Вернер — Да там, судя по показателям, до недавнего времени были авгиевы конюшни…

— Однако в русском филиале некоторое время назад сменился главбух. Она… довольно компетентный специалист. Я объяснил, чего руководство компании ждет от отчетности, так что большую часть работы была проделана ей, мне, лишь, оставалось проверять.

— В таком случае тебе просто повезло, что не пришлось все делать самому, иначе просил бы сейчас отпуск.

— Пожалуй — нехотя согласился Макс, однако, едва ли мог сказать, что повстречать Лену было удачей.

— Но в любом случае я тобой очень и очень доволен. Криста не ошиблась с выбором жениха. Если так пойдет и дальше, то к концу года ты выдвинешься настолько, что вы сможете позволить себе хорошую свадьбу… А со временем, ты и вовсе станешь моим преемником в этом кресле.

Макс упорно рассматривал карандаш, который крутил в руках. Похоже, семейство Веренер ожидает от него скорого предложения руки и сердца. Еще пару месяцев назад он счел бы это несомненным успехом — сам шеф пообещал кресло президента и руку принцессы в придачу. А сейчас… И принцесса красива, и предложение — предел мечтаний любого, но внутри было скорее усталое раздражение, чем радость. А ведь это его жизнь, и ею он еще совсем недавно был доволен. Ланге так и не нашелся, что сказать, а шеф расценил его молчание по-своему.

— Не скромничай, Макс. Я знаю, какой ты замечательный менеджер и здесь-он указал на собственное кресло — ты будешь на своем месте.

— Боюсь, я не дорос до Вашего поста — покачал головой тот.

— Брось, таким темпом к концу следующего года ты его перерастешь. Я уже боюсь, что тебя уведут конкуренты — похлопал его по плечу шеф. — Только очень не увлекайся- Криста жалуется, что ты скоро светиться насквозь начнешь от такого бешеного ритма.

— Криста преувеличивает-отвел глаза Ланге.

— Да нет, скорее-преуменьшает. Не надо так подрывать свое здоровье. Иначе станешь как я-нет и шестидесяти, а уже проблемы с сердцем.

Макс лишь вежливо улыбнулся в ответ. Какое все-таки полезное изобретение-вежливая улыбка! Вроде и не проигнорировал, а говорить ничего не нужно.

— Я могу идти? — поинтересовался он.

— Да, иди — благодушно кивнул шеф.

Макс вернулся к себе в кабинет и выдохнул с облегчением. Похоже, пока это было лишь прощупывание шефом почвы по поводу его дальнейших планов на Кристу. Интересно, с чего бы это герр Вернер внезапно заговорил о свадьбе? Нет, конечно, помолвка у них состоялась уже довольно давно, но это само по себе скорой женитьбы не означает.

Не иначе, беспокоится о том, что дочь уже который вечер подряд дома сидит. А Макс… А Макс не мог теперь больше глядеть в ласковые глаза, целовать, набрасываться ночами, как дикарь, и при этом все равно представлять на ее месте другую. И она, бедная, даже не догадывается ни о чем. Честнее было бы рассказать обо всем и разорвать помолвку. Вот только кому от этого лучше будет? Максу? Но он больше никогда не увидит Лену, да и не было там шансов. А Криста могла бы помочь ее забыть… Это эгоистично, но разве его невесте не будет больно узнать, что ему вскружила голову русская девушка? Нет, она воспримет это скорее как подлость с его стороны. И вроде все правильно, но почему же тогда так гадко?

Он положил голову на скрещенные руки и задумался: что теперь делать? Лену надо забывать как можно скорее, иначе ему придется очень туго. Это факт. С каждым днем без нее становилось все хуже и хуже- не помогала ни работа, на которой он, едва ли, не ночевал, ни Криста, в глаза которой было стыдно смотреть… Вставая с утра, он мечтал, чтобы в офисе нашлось побольше дел, и он мог провозиться до позднего вечера, позабыв о еде, а потом прийти домой и уснуть, едва добравшись до кровати, потому, что наедине с собой оставаться мучительно. Ведь стоило только отвлечься и в голову сразу лезли воспоминания о той проклятой ночи… Но хуже всего то, что даже во сне он частенько видел Лену.

Родители уже несколько раз настойчиво зазывали его в гости к ним за город, но Макс все отговаривался работой, навалившейся перед Рождеством. А на самом деле не хотел в очередной раз слушать материнские нотации по поводу того, что сын стал похож на призрака — исхудал, приобрел землистый цвет лица и мешки под глазами. И еще отец начнет донимать его вопросами, когда же им представят Кристину. Хотя, в конце-концов, он поедет к ним на Новый Год, потому, что Рождество проведет в кругу семьи Вернер, и там на него наверняка будут смотреть выжидающе… Черт! Макс, вдруг, отчетливо почувствовал, что он как дикий зверь, которого со всех сторон обложили. Лена не отпустит просто так, Кристу бросить-подло, и не бросить-тоже подло. Вернеры ждут от него серьезных шагов, суля высокий пост и положение, а ему сейчас больше всего хочется волком выть. Как там русские говорят? «Куда ни кинь, всюду клин»? А у него два клина, и один никак не может вышибить другой… Это все потому, что он немец. Что русскому-хорошо, то немцу-смерть, а немец ли он? Стоп… Так нельзя. Похоже, заговаривается, а там уже и до сумасшествия рукой подать.

Макс дошел до туалета и там долго плескал себе в лицо холодной водой. Надо это прекращать, иначе психиатрическая лечебница гостеприимно распахнет ему свои двери. Знать бы только, как. Ну, или хотя бы решить, с чего начать, чтобы разобраться со всем, что так внезапно навалилось, словно лавина… Он глубоко вздохнул и отправился на рабочее место — считать рентабельность новой линии инструмента…

Вечером, выходя из магазина, Ланге вдруг заметил, как далеко впереди, на разукрашенной гирляндами площади, мелькнула знакомая фигурка. Нет, не может быть… Откуда ей здесь взяться? Он пригляделся, и руки, державшие пакет, задрожали. Макс бросился вдогонку, расталкивая туристов, съехавшихся в город накануне Рождества, и местных жителей, которые с недоумением глядели ему вслед. Но Максу было все равно: сейчас он догони ее и скажет…

— Лена! — воскликнул он, догнав девушку и схватив за руку — Постой!

— Что, извините? — та обернулась и удивленно посмотрела на него карими глазами.

— Простите — тихо пробормотал он. — Я ошибся…

— Не понимаю… — растерянно покачала головой та, опасливо покосившись на Макса. И только тут он спохватился, что говорит по-русски…

Вернувшись домой около десяти вечера, Ланге тоскливо обвел глазами квартиру: сейчас опять придется остаться наедине со своими мыслями, а сна, как назло, ни в одном глазу.