Осенний безвременник: сборник
Шрифт:
В прихожей мебель стояла в беспорядке, «лицом» к стене, к углу прижался свёрнутый в трубку ковёр. Рая объяснила, что они с мужем чинят паркет — конечно же сами, мастеров приглашать дорого. Прошли в кухню. Рая чуть размякла — ещё бы, тут она хозяйка — и даже угостила Гео вареньем из айвы. А когда он от. души похвалил варенье, решила сварить кофе и разоткровенничалась. Они с мужем из Пернишского округа — если он бывал там, наверняка помнит их село Дебел и Лак, близко от «водохранилищу». Муж её на железной дороге служит, вот их и сунули сюда, даже не спросили, хотят они этого или нет,
— Но это же прекрасно — жить в Пловдиве! — польстил ей Гео. Плоское лицо Раи прояснилось. — Так что же шалавого было в этой несчастной Эмилии — так, кажется,
И тут, размышляя, Рая нашла точное слово:
— Всё!
— А если конкретнее?
— Дикая она была, дикарка, понимаешь? Сызмальства дикая. То сотрёт подмёткой рисунки с асфальта, что дети делали, то проткнёт им мяч гвоздём, то просто побьёт без всякой причины. А как спросишь их, кто у вас главный, лидер по-нынешнему (Рая гордо произнесла это слово: дескать, знай наших!), — все как один: Эмилия, Эми, Эмочка! Ну, а как девицей стала, ты бы поглядел: идёт важная, надутая — вот-вот лопнет, смотрит тебе в глаза и молчит, на улице никого не узнает, проходит мимо — ни с кем ни слова, принцесса! Чего заносишься, чего выставляешься, а? А то я не знаю вас! Задницу нечем было прикрыть, пока не… Всё её мать виновата, Кристина эта, «богородица». Только про неё не надо говорить, а то меня сейчас удар хватит. Подумаешь, одна осталась! Ну и что? Многие остаются без мужа — так надо себя не помнить?
— Значит, всё это началось после развода? — вставил Гео, воспользовавшись короткой паузой, которую сделала разволновавшаяся Рая.
— Да нет, не совсем так. Кристинка и раньше её как куклу наряжала, но когда Дишо навострил лыжи в Алжир ребёнка делать своей мадаме, тут она будто совсем сдурела. Ни в чём девчонке отказа не стало. Я его не оправдываю, Дишо этого, таких на куски резать надо, но ежели ты целый день слышишь одно только нытьё да рёв — как тут не убежать? Ну ладно, дитя нервное, беспокойное, болеет часто, но у тебя, женщина, муж в доме, что же ты носишься только с ребёнком, а на мужа никакого внимания? Я так и говорила Кристинке, но это всё равно что стенке говорить. «Привет, Райка, как дела?» — и бегом прочь, будто корова языком слизала. А знаешь почему? Я, видишь ли, первая сплетница в квартале. А ты кто такая, а? Уголовница, воровка ты, вот кто!
— Может, вы знаете, как Эмилия утонула? — Гео выпил кофе и вертел в пальцах тонкую чашечку, вглядываясь в слой гущи на дне. — Это правда, что не нашли?
— Правда. Тут разные сказки рассказывают… Говорят, сама она положила конец своей жизни. Ходили они с отцом вечером по мосту, тут она в какой-то момент разбежалась и — бух в тёмные волны… Я спрашивала у брата Кристины, он в Софии живёт — глупости, говорит, чего только не выдумают люди, Эма поскользнулась на мосту и упала в воду, вот и всё. «Но неужто не было там никого, кто бы помог ей? Этот тюфяк Дишо, отец её, почему не прыгнул следом за ней?» — «Потому что он не умеет плавать. Кричал, звал — никого вокруг. Позже появились люди, но где там, от нёс ни следа. Отнесли её волны. Высоченные, до неба доходили».
— А сама Эмилия умела плавать?
— Только что не шла ко дну. Так её парень говорил, я слышала. Я и его спрашивала про мост. То же самое — поскользнулась. А сам заставил отца своего, большой начальник у него отец, звонить в Варну и в нашу милицию ходил. «Какой смысл им врать мне?» — а сам смотрит на меня и вижу: не верит тому, что говорит.
— Погодите, Рая, вы совсем меня с толку сбили. Какой парень, какой начальник?
— Её, её парень! Этакий верзила, уши у него торчат. «Эма, детка, говорю ей, ты прости, что я вмешиваюсь, но это что же — ребята нормальные повывелись? Была бы я твоей матерью, я бы его на пушечный выстрел не подпустила к тебе!» А она этак свысока поглядела на меня: «Простите, вы что-то сказали?» Кукла! Это я уж потом узнала про его отца. Заместитель председателя, квартиры раздаёт, дачи. То-то же, думаю, невелика важность, что уши ослиные. А они таскаются с утра до вечера, он её в школу провожает и из школы домой, жмутся тут у входа. Браво, думаю, Кристина! Хорошо рассчитала. Но арифметика её вышла никудышной, ошиблась она в расчёте-то. А как попала она в тюрьму, знаешь что получилось?
— Могу только предположить, — пожал плечами Гео. — Парень бросил Эмилию. Может быть, даже сам папа-начальник настоял. Верно?
— Эх ты, джурналист! Всё наоборот — она его бросила! Значит, это она, Кристина, выбрала парня и её заставила… Шалавая не шалавая, но Эми знала себе цену: самая красивая девушка в Пловдиве! Она только покажется на улице — и все вы, мужичьё, шеи ломаете, глядя ей вслед.
— Вот тут я вам верю… — задумчиво проговорил Гео и чуть прикрыл глаза, будто пытаясь восстановить перед внутренним взором какую-то картину.
— Так ты её видел? — Как ни была Рая занята своим рассказом, она вдруг пристально поглядела на Гео — что-то в его тоне насторожило женщину.
— И да и нет… Я видел некролог, — как можно спокойнее объяснил он.
— Снимок — ерунда. Ты бы увидел её как есть! Не дружили мы с ней, но чтго кривить душой. Стройная как тополь! А глаза — сожгут тебя и пепел развеют!
— Возможно, даже наверняка это так. Но почему вы решили, что именно она его прогнала?
— «Решила»… Поняла я это! Молодые как? Поссорятся из-за чего-то, а завтра всё пройдёт. Бедный парень! Круглые сутки стоял здесь, я уж подумала — он, наверно, и спать, и есть, и мыться-бриться бросил. Все вверх, на её окно смотрит. А она окно зашторила, в квартире сидит, никуда не выходит. От стыда ли, от тоски по матери, от упрямства ли? Выходила только в булочную, за хлебом. А он ждал её на углу, вроде бы случайно здесь оказался. Забегал то с одной стороны, то с другой, умолял её. А она — нет. Отвернётся, оттолкнёт его рукой, будто он муха какая-нибудь или комар, и идёт — такая важная, как царица. Потом притащился её папаша из Алжира и увёз её в Варну. Не помню, кто принёс новость в квартал — утонула, когда расхаживала с Дишо по мосту на Золотых Песках…
— Как зовут этого парня? — прервал её Гео.
— Не знаю.
— А его отца?
— На кой мне его имя? Я за выгодой не гонюсь, есть другие для этого.
— Догадываюсь, на кого вы намекаете, но если у Кристины только одно было на уме, зачем ей Нужна была касса? Ведь не сегодня-завтра Эмилия…
— Затем, что она была уверена — никто её не тронет. Поуди в сберегаловку, там тебе всё объяснят! Оборотень, притворщица, каких свет не видал! Брат её из Софии, так и тот, бедолага, клялся: «На кого угодно мог подумать, что украдёт, только не на неё!» Вот тут мы разговаривали с ним, на площадке…
— Из вашего рассказа я понял, что Эмилия жила одна после несчастья с матерью. Выходит, её дядя даже не позаботился о ней? Явился, когда уже ничем не мог помочь?
— Точно, точно. Сунулись в квартиру, завернули все вещи в кусок нейлона, ткнули в гардероб — и бежать прочь, с тех пор как сквозь землю провалились…
— Но тогда кто же расклеил некрологи по случаю годовщины смерти Эмилии? Может, какие-то другие родственники?
— Как бы не так! Он расклеил, парень её. Недавно это было. Пришёл как-то утром с ведёрком и кисточкой, пробрался в дом, как вор… Чего ему стыдиться? Пусть другие краснеют, которые пальцем не пошевелили. Вот вы, журналисты, всё толкуете по телевизору про молодёжь — такая она, сякая. Так ведь всё от человека зависит. Может, сын лучше отца вырос, разве не так
— Честно признаюсь, вы здорово меня удивили. Такие чувства в наше время… Я должен обязательно найти, этого парня, обязательно!
— А это нетрудно, ты узнаешь его по слушалкам. Как увидишь на улице ослиные уши — он это!
— Любопытная комбинация! — рассмеялся Гео. — Самая красивая девушка и самые длинные уши. Ну, спасибо вам за всё. — Он почти нежно похлопал Раю по руке, истёртой добела мытьём посуды и стиркой. — И за ваши рассуждения тоже… — Гео достал из заднего кармана брюк маленькую записную книжечку и открыл её на букве «Р». — Я хочу записать ваши координаты: Рая, а дальше?