Осенний марафон лабрадора Трисона
Шрифт:
– Добрый день, – поздоровалась она. – Меня дежурный отправил к майору Елисееву.
– Здравствуйте, – Макс кивнул и показал на стул для посетителей возле своего стола. – Проходите, присаживайтесь.
– Это вы майор Елисеев? – спросила посетительница.
Она ещё и тормоз. Ну ты сама подумай, если бы это был не он, тогда зачем ему приглашать тебя садиться рядом с ним?
– Да, это я, – подтвердил он, а я уловил в его голосе раздражение.
Цокая каблуками размером с Эйфелеву башню, она прошла к его столу, уселась на стул и положила на колени свою крошечную
– Будь здоров, Трисон, – посмотрев на меня, усмехнулся Елисеев.
– Ав, – тихонько, чтобы не напугать дамочку, ответил я.
– Какой умный у вас пёс, – хмыкнула она. – Но я не люблю собак. Они все слюнявые, к тому же от них дурно пахнет и полно шерсти.
Что и требовалось доказать! Теперь вы убедились, насколько хорошо я разбираюсь в людях. Я только посмотрел на неё и сразу понял: она на нюх не переносит нашего брата. Услышав первую часть её тирады, я чуть было не зауважал её, но вторая добила меня окончательно, и я полностью разочаровался в ней. Больно мне нужна твоя любовь.
– Слушаю вас, – обратился к ней Елисеев. – У вас что-то случилось?
– Случилось. – Она кивнула. – Вчера какой-то негодяй залез в мою машину и украл из бардачка коробочку с драгоценностями.
Опа-на! На ловца и зверь бежит. Макс бросил взгляд на Дёмина, тот незаметно для неё поднял вверх большой палец и одобряюще закивал. Даже я понял, что он подумал то же самое. Елисеев снова посмотрел на посетительницу и, нахмурившись, переспросил:
– Драгоценностями?
– Представьте себе, да, – фыркнув, точно молодая лошадка, дамочка пригладила и без того гладкие локоны.
– А зачем же вы их оставили в бардачке? – спросил Макс.
– Они всегда там лежат. Просто у меня такая деятельность, которая предусматривает частые выходы в свет. Иногда нет времени заехать домой переодеться. Поэтому я вожу в машине не только украшения, но и кое-что из одежды.
– И чем же вы занимаетесь? – поинтересовался Елисеев.
– Я светская львица. – Дамочка дёрнула плечиком.
Это что ещё за львица такая? Впервые слышу о ней. После этих слов напарники переглянулись, и я увидел едва заметные улыбки на их лицах.
– Вы, наверное, в августе родились? – спросил Макс.
– Нет, – ответила она, – в январе. А это здесь при чём?
– Ни при чём. Ладно, не берите в голову. – Он отмахнулся и продолжил расспрашивать: – Какие драгоценности были в коробке?
– Колье, серьги и кольцо, – ответила дамочка и добавила: – Все от Шопард.
Судя по тому, как она выделила интонацией последнее слово, я сделал вывод: Шопард – это что-то очень крутое.
– А почему вы сразу не обратились в полицию? – спросил Елисеев.
– Потому что я только сегодня утром обнаружила пропажу – и то случайно. Я ехала по делам, и по дороге меня остановил полицейский. Я полезла в бардачок за документами и увидела, что коробочка исчезла. Если бы не этот случай, неизвестно, когда бы я об этом узнала, – объяснила та.
Нет, ну разве можно назвать эту дамочку умной? Как можно оставлять в машине драгоценности?
– Расскажите подробно, как всё произошло и в котором часу это было? – попросил Елисеев.
– Да рассказывать-то особо нечего. Вчера около семи часов вечера я решила немного пошопиться и заехала в торговый центр «Лотос». Как обычно, поставила машину на подземном паркинге, а когда вернулась, она оказалась открытой. На заднем сиденье у меня лежала сумочка Луи Виттон первой линии, туфли от Гуччи и пакет с брендовой одеждой, но ничего не пропало. Я решила, будто сама забыла закрыть дверь и даже не подумала заглянуть в бардачок. Вы найдёте мои драгоценности? Понимаете, они мне очень дороги, мне подарил их бойфренд.
Бой-что? Какие странные выражения употребляет дамочка. Понятия не имею, кто это такой, но, вероятно, это её молодой человек. Если это так, тогда скажи нормальным языком. Так нет же, надо обязательно выпендриться. Судя по тому, с каким пафосом она перечисляла вещи с заднего сиденья, я понял, что они такие же крутые, как и украшения. Тогда почему воришка их не стырил?
– Конечно, поможем, – уверенно заявил Макс, он положил перед ней лист бумаги и авторучку. – Пишите заявление.
– Заявление? – Она захлопала глазами. – А что надо писать?
– Всё, что вы мне рассказали.
– Так вы уже всё знаете, тогда зачем ещё писать? – недоумевала дамочка.
Из чего я сделал вывод, что она впервые пришла в полицию.
– Так положено, – не вдаваясь в подробности, ответил Елисеев. И правда, зачем объяснять, если она всё равно ни фига не поймёт. Честно сказать, я тоже не понимаю, к чему строчить все эти заявления, протоколы и прочие бумажки, но, как говорит Макс: «Слова к делу не пришьёшь».
Пока дамочка писала, я чуть не уснул, а говорила, что рассказывать нечего. Может, она решила Льва Николаевича переплюнуть? Не прошло и полгода, как она закончила и подвинула листок Елисееву.
Тот прочитал написанное, вернул ей бумагу и сказал:
– Внизу поставьте дату и подпись.
Она выполнила его указание, он забрал листок, сунул его в верхний ящик стола и спросил:
– Вы приехали на той же машине?
– Да. – Дамочка кивнула. – А что?
– Нам нужно её осмотреть, – ответил он. – Где она стоит?
– На парковке. – Та снова дёрнула плечом, а я подумал, может, у неё нервный тик случился после пропажи драгоценностей.
Елисеев снял трубку с телефона на рабочем столе и набрал чей-то номер.
– Здоров, Петрович, – поприветствовал он. – Нужно пальчики снять, поможешь?
Я сразу догадался, что Макс звонит эксперту-криминалисту. Все сотрудники отдела называют его строго по отчеству.
– Отлично, – продолжая разговор, закивал напарник, – тогда подходи на стоянку, мы будем там.
Он положил трубку и встал из-за стола. Дамочка последовала его примеру, а за ней и мы с Дёминым.
– Собака тоже с нами пойдёт? – Она посмотрела на меня так, будто я занял у неё деньги и не отдаю.