Осенняя женщина – осенняя кошка
Шрифт:
– Ну, и что мне теперь делать? Я с ним всё равно жить не могу! Понимаешь? – спросила Арина у кошки.
Оклик соседки из дома справа прозвучал неожиданно.
Арина вообще-то любила маленькую, лёгкую, как птичка Риточку Михайловну.
– Ариша, милая, как ты? А я слышу – машина приехала. Думаю, кто это? У тебя всё хорошо? – cоседка стояла на приступочке у своего забора, озабоченно осматривая Арину.
– Не очень…
Рита Михайловна умела слушать, а Арине очень надо было выговориться, так что следующий час Арина плакала у себя на кухне, обняв кошку, осознавшую, что её никто не выгоняет, и от облегчения тарахтевшую как трансформаторная
– Милая, а вот про это не надо слушать кого-то там… ты в храм сходи и спроси. Не покусают же тебя там. Вот, на станции не так давно храм отреставрировали… Съезди туда, да и уточни что и как.
Рита Михайловна не задерживалась – попила чай, да и ушла, а Арина, ощутив, что не может жить в такой неизвестности, решилась последовать её совету.
В храм она заходила редко – так, свечку поставить, да и поспешить дальше по делам. Со священниками и вовсе почти не общалась, встречалась только на венчании, крещении сына, да когда дядю отпевали. Последний случай, хоть и самый печальный, как ни странно, вызвал меньше всего раздражения. А вот «собеседование» перед венчанием и крещением Тёмки, пожалуй, даже злило и её и Сашу. Они всё сердито переглядывались, мол, чего ему надо-то, этому священнику? Деньги ему заплатят, так сделай всё, как надо, да и сойдёт! Каждый раз они с Сашей из церкви выходили раздражённые, наобещав и ходить туда, и ребёнка водить хотя бы изредка. Почему-то было неловко – они же заведомо не собирались ничего выполнять. Но не всерьёз же всё это воспринимать… Подумаешь, пообещал, да и помчался по делам. А тут – надо поговорить, да ещё о серьёзном! И как быть?
Подходила Арина к тяжёлым резным дверям с опаской, словно и правда ожидала, что над ней раздастся сердитый голос неведомого священника, который во всеуслышание объявит её страшной грешницей и прогонит прочь.
Правда, когда она потянула на себя дверь, ничего такого уж пугающего не случилось, так что Арина нерешительно вошла в храм и, осмотревшись, шагнула к свечному ящику.
– Ээээ, мне бы со священником поговорить…
– С отцом Михаилом? Это можно! Он сейчас освободится и выйдет. Вы подождите немного, – посоветовала ей тётенька в белом платке.
Ждать и, правда пришлось недолго. Священник оказался молодой, невысокий, совсем не страшный. Правда, Арина посомневалась, стоит ли разговаривать с таким молодым – младше её самой, но вопрос про венчание словно комом стоял где-то у горла, и шерстяным комком давил, не давая нормально дышать, вот она и решилась.
– Очень нужно поговорить? Ну, давайте поговорим, – согласился священник.
Слушал внимательно, чуть склонив голову на плечо, переспрашивал пару раз – уточнил, как среагировал муж на её открытие, да про венчание спросил что-то, Арина от волнения даже не запомнила, что именно.
– А вопрос-то у вас какой? – невесело вздохнул он, точно определив, что сейчас вокруг этой взволнованной и бледной женщины будет море слёз.
– Мне сказали, что раз мы венчаны, то я не имею права семью разбивать! Что это страшный грех! А я не могу с ним жить, мне плохо от одной мысли про него! А я, получается, должна семью сохранять! Мы же венчаны!
Арина была уверена, что священник сейчас сердито нахмурит брови и строго велит ей возвращаться к мужу, но он уточнил:
– А вы сами-то ему не изменяли?
– Никогда даже в мыслях не было! – всхлипнула Арина.
– Ну, так получается, что семью развалили вовсе и не вы, а он. И не сейчас, а когда он вам изменил, да ещё стал это делать на постоянной основе. Что же тут сохранять? Нет, конечно, надо очень и очень хорошо подумать… Бывает, что даже несмотря на измену, сохраняются семьи. Опять же, нужно прикинуть, есть ли у вас, где жить, обдумать бытовые вопросы. Но это уж вам решать надо, не на эмоциях, а осмысленно.
От изумления у Арины аж слёзы высохли.
– А венчание? – только и спросила она.
– А что венчание? Это же не кандалы, которыми люди друг к другу навеки приковываются, а таинство, которым благословляется союз мужчины и женщины. Во время проведения этого таинства люди просят Бога помочь им быть в браке. То есть существует решение мужчины и женщины, которые хотят быть вместе, и их просьба к Богу о помощи. А когда два человека перестают быть вместе, ну, вот как в вашем случае, то и этого желания, и просьбы о помощи к Господу тоже уже нет.
– И как же теперь расторгнуть венчанный брак? – всё ещё не понимала Арина.
– Ничего не нужно расторгать – ваш супруг уже всё сделал, – ответил священник, – Понимаете, всякое в жизни случается. Бывает, ну, ошибся человек, по нетрезвому состоянию, или ещё как… Ошибся, но понимает, что страшно виноват, повторять свой поступок не собирается ни за что, и не повторяет – это один вопрос. Тут жена решает, может ли она его простить и дальше жить с ним или нет. А у вас… Ну, я уж и не знаю, зачем вам может понадобиться сохранение такого брака. Ну, разве что вам жить негде… Есть где? Ну, тогда вы же сами говорите, что даже думать о дальнейшей жизни с этим мужчиной не можете, семьи по факту нет, так зачем же себя унижать? Не стоит под ноги такому гм… мужу ложиться, чтобы о вас на постоянной основе ноги вытирали. Пусть себе живёт, как может, он взрослый, сам за свои поступки ответит, а вам надо себя в порядок приводить, жизнь выстраивать.
Он внимательно посмотрел на собеседницу, уже гораздо более оптимистично вытирающую слёзы и добавил:
– Я вам больше скажу, вы, как сторона невиновная в разводе, если встретите нового человека, с которым решите венчаться, можете в Церкви получить благословение на второе венчание. Только тогда уж не сердитесь на батюшку, что он у вас спрашивает, а нужно ли это вам? – он улыбнулся на изумление Арины и её покрасневшие щёки.
– Мы же не из любопытства спрашиваем – по необходимости. Часто идут венчаться просто для фотографий, для того чтобы праздник сделать, из-за «красивой традиции», или «чтоб скрепить накрепко», а что венчание – это не клей «Момент» и не верёвка, а большая ответственность, почему-то не все задумываются.
Обнаружить, что, оказывается, в храме, которым Арину так пугали, никто её не винит в том, что брак распался, что не обязана она ломать себя через колено и жить с мужем «любой ценой сохраняя семью», было так удивительно…
– А сын? – Арина и сама не поняла, как так получилось – она плакала, только вот словно смывались этими слезами её непонимание и гнев, смертельная обида и боль.
– А что сын? Вы же говорите, что ему почти двадцать лет – тоже взрослый уже. Если ему нужна мать как обслуга, то это не дело для мужчины. Так что всё вы правильно делаете. Родители? Бог с ними, не ваше дело их осуждать, просто не принимайте близко к сердцу их слова, тем более что они неправы.