Ошибка # 99
Шрифт:
Тестирование программы приостановили. Вначале все набросились на Юлю, зная ее хобби – рисование фигурок. Юля клялась, что не виновата.
– Мы не можем сдать такую работу, – задумчиво произнес Антон Антонович. – Машина то распознает пол человека, то не находит ответа. Да еще постороннее графическое изображение возникает. – Давайте искать ошибку по сегментам.
Он аккуратно разделил по перфорации длинную распечатку программы и раздал листы сотрудникам. Каждый еще раз внимательно просмотрел свою часть программы. Место ошибки не определялось.
На следующий день поиск точки сбоя продолжился. Стас проверил все приборы – от частотного анализатора до системного блока компьютера. Остальные склонились над «бумажным полотенцем» с текстом программы.
– Если каждый сегмент проверять, то работы на месяц хватит, – констатировала Юля.
– Откуда вылез чертов гном?
Несколько дней напряженного поиска ответа на вопрос не дали.
Наступил день сдачи программы комиссии. Расстроенный шеф объявил, что придется писать рапорт о переносе сроков.
– Премия погорит, это определенно, – подытожил он. – А, что будет с репутацией лаборатории?
Хотя Доктор и сообщил начальству, что с программой нелады, директор не захотел откладывать приемку.
– Это вы мне можете писать рапорта, а я перед кем должен каяться? Перед ГЛАВКом, перед министром? Нет, голубчики. Давайте, что наработали. Потом на ходу подправите.
С утра Доктор был хмур. Он объявил сотрудникам, что приемная комиссия появится через два часа.
– Голубчики, – умолял он. – ну взгляните еще раз. Вдруг на свежую голову, что заметите.
Инженеры уныло глядели в распечатку, уже ни на что не надеясь.
– Кажется, я нашел ошибку! – громом взорвался тихий голос Петра.
Все обернулись к нему.
– Смотрите! – изгой оказался в центре внимания: все с надеждой смотрели на Петра. – Вот это сегмент программы, написанной Стасом. Во внутренней Процедуре маленькая ошибочка в названии. Видите, как написано слово «Comment»?
– По-английски, значит, комментарий. Все верно, с двумя «m», – буркнул Станислав, защищая свое детище.
– Дело не букве «m», дело в букве «c». Станислав латинскую букву це набрал на русском регистре, и получилось русское эс. Из-за этого и случалось досрочное прерывание программы!
Антон Антонович достал платок и вытер со лба пот. Потом радостно улыбнулся:
– Ну, молодец, Петр, не ожидал, что ты такой аналитик. Как ты только разглядел эту буковку, они, ведь, одинаково пишутся?.
Петр, стараясь говорить убедительно, изложил подсказанную Духом-гномом версию своего прозрения:
– У меня самого однажды такая вещь случилась. Помню, неделю искал ошибку. И сейчас, посмотрев в сегмент Стаса, я вдруг сообразил: если команда, следующая за «comment» исполнится, то ...
– Нет бы раньше сообразить, – не преминула подколоть инженера Юля.
А Доктор порывисто пожал Петру руку:
– От всей лаборатории выношу тебе, Петр, благодарность!
И поворачиваясь к Станиславу, покачал головой:
– Как же, друг, ты прохлопал ошибочку? Едва не подвел нас под монастырь.
Доктор ждал ответа. Станислав только развел руками, как бы показывая этим жестом, что оправдания нет. А его закушенная нижняя губа показывала окружающим, что Станислав вроде бы чувствует себя виноватым.
Почти в цейтноте сотрудники занялись исправлением ошибки. Переписали текст в сегменте Стаса, заново собрали общую программу, снова провели тестирование на присутствующих. Ни единого сбоя более не произошло.
Демонстрации программы перед комиссией также прошла отлично. Директор института радовался больше всех. К предстоящему юбилею института он, как руководитель, наверняка, будет представлен к награде!
Когда комиссия покинула машинный зал, к Пете подошел Станислав и, с хитрецой во взгляде, заявил:
– Ты, молоток, что ошибку выявил. Но почему выскакивал тот уродливый гном? Никак не пойму.
Гном остался загадкой и для прочих сотрудников. Только Петр думал, что знает, откуда появился гном – Дух компьютера. Он считал его следствием технологической ошибки при сборке компьютера. Здесь следует сказать, что Петя был большим любителем научной фантастики. Станислав, несмотря на свою промашку, пребывал в ровном настроении.
Впервые за последний месяц Петя возвращался с работы вместе с Ирой.
– Говорят, ты всю лабораторию спас от провала, – Ира опять видела в своем спутнике почти гения. Ее взгляд, обращенный к Петру был нежен и восторжен.
– Ну, уж спас, – Петр смахнул со лба челку, будто неуместную похвалу. – Так, нашел, опечатку.
– Это, ведь, Станислава ошибка? – уточнила Ира. – Как же он, такой умный, и не догадался.
– Давай, не будем о нем, – попросил Петр.
Незаметно они подошли к остановке транспорта. Тут же подкатил нужный Ире трамвай.
– До завтра, – Ира протянула руку.
Петр задержал в своей ладони маленькую, теплую ладошку. – Можно, я тебя провожу?
– Нет, нет, – Ира выдернула руку и вскочила в вагон. – В другой раз! Сегодня – нельзя.
Трамвай увез девушку. Увез к кому-то или просто так, Петр не знал. Ему сделалось грустно. И весь сегодняшний день уже не радовал. Мимолетный триумф, испытанный им при сдаче программы, угас. Похвала начальника была особенно неприятна. Она вызывала стыд, который свербил в груди.