Ошибка без права на жизнь
Шрифт:
Дубищев бросил выразительный взгляд на лейтенанта, а потом достаточно громко для того, чтобы его услышали, обратился к нему напрямую.
– Начнём с того щита, что висит у гаража с надписью: «Машины перед воротами не ставить».
Полицейские лишь на миг оторвались от беседы. Они не обратили внимания на невзрачного дядечку в потёртой куртке, вероятно, принимая его за электрика. Как только тот начал копаться в ржавом электрощите совсем рядом с ними, они спокойно продолжили беседу.
– Говорю вам, майора Хайдук сообщники ухлопали, – тихо
– Его вроде как зарезали. Сам слышал, как Старушкина говорила, – подал голос второй полицейский.
– Да какая разница как убили?! – возразил первый голос. – Откуда у него столько денег?! Наркоторговцев наверняка прикрывал…мало показалось. Попросил больше, вот и завалили дружки…
Дубищев оставил щит в покое и подошёл к полицейским. Те сразу замахали руками, показывая, чтобы он валил. И даже озвучили это требование.
Дубищев обратился к поджидавшему его лейтенанту, одновременно обводя рукой всех шестерых полицейских:
– Фамилии и контактные телефоны. Запишите и принесёте мне!
Дубищев ушёл, а полицейские недоумённо уставились на лейтенанта. Тот виновато развёл руками.
– Ни слова не смог сказать. Даже знак подать не мог. Следил за мной как стервятник. С Лубянки полковник…так что, мужики, давайте, пишите номера телефонов…
Дубищев неторопливо приближался к двум группам полицейских. Группы располагались вдоль микроавтобуса.
Одна состояла из дюжины полицейских и ещё двое каких-то гражданских, которые держали в руках серебристые чемоданчики. Отдельно стояли ещё четверо: грузный мужчина в погонах полковника полиции, рядом с ним два подполковника и молодая женщина лет тридцати в куртке и джинсах.
Обе группы стояли возле гаража с настежь отворёнными воротами.
До слуха Дубищева донеслись слова полковника, в которых отчётливо слышалась угроза:
– Слышишь, Старушкина?! Ни одного лишнего слова этому херу из ФСБ!
Дубищев подошёл к группе полицейских, показал удостоверение, а затем задал общий вопрос:
– Кто ведёт расследование?
Ева вышла вперёд и представилась:
– Капитан Старушкина.
– Каковы предварительные результаты расследования?
– Самоубийство. Но есть сомнения.
– В чём они выражаются?
– На стене найдены две загадочные зелёные буквы.
– Это всё?
– Пока всё!
Провожаемый незаметными ухмылками, Дубищев прошёл вперёд и заглянул в гараж. Этот маленький щуплый человечек в очках производил жалкое впечатление. Именно так он и был первоначально воспринят.
– Присылают всяких шутов! – недовольно пробурчал под нос полковник Домиков. При этом он неотрывно наблюдал за действиями незваного гостя.
Дубищев под неусыпными взглядами полицейских внимательно осмотрел ворота и снаружи, и изнутри.
– Почему так чисто в гараже? – осматривая врезной замок, спросил Дубищев. – Что-то трогали? Выносили?
– Нет! Так всё и было как сейчас! – с готовностью ответила Ева.
Дубищев вошёл внутрь и сразу подошёл к стене, на которой были написаны эти две зелёные загадочные буквы. Внимание на них он задерживать не стал, а сразу перешёл к осмотру тела.
– Что можете сказать? – задал он очередной вопрос, наклоняясь над телом.
Ева посмотрела на Горошина. Он и ответил на вопрос.
– Никаких видимых повреждений на теле, кроме раны на запястье. Мы всё проверили. Первоначальная версия самоубийство.
– Понятно!
Дубищев наклонился над раной и начал её рассматривать. Потом его взгляд переместился выше, на то, что Горошин назвал «следы грязи». Дубищев долго рассматривал эти следы. Потом достал из кармана лупу и уже через неё продолжил осматривать всю левую руку. Он опустился на колени и ползал вдоль руки, медленно водя лупой из стороны в сторону, чем вызвал скептические усмешки Евы и экспертов. Это лицедейство продолжалось минут пятнадцать. Следом Дубищев переместился к голове трупа и почему-то очень долго смотрел через лупу на губы.
– Кто нашёл тело? – Дубищев спрятал, наконец, лупу в карман и поднялся.
– Хозяин гаража. Он стоит снаружи. Мы его арестовали.
– Приведите!
Ева вышла из гаража и сделала знак двум полицейским, которые охраняли подозреваемого хозяина гаража. Его подвели к ней. К тому времени и Дубищев вышел.
– Снять наручники! – коротко приказал он полицейским. Те сначала посмотрели на Еву, и только когда она кивнула, выполнили приказ.
Дубищев открыто улыбнулся хозяину гаража.
– Зовут как?
– И…мрат!
– Вот что скажи мне, Имрат…ты зачем покрасил врезной замок в зелёный цвет?
Мухадтинов немного замешкался, но потом честно признался.
– В кино видел. Когда хотят сломать замок, след на краске остаётся.
– На пальцах краска осталась, когда замок красил?! Это ты написал буквы на стены? – Дубищев указал на них рукой.
– Краска не вытиралась с руки…ну я об стену и…потёр…
– А получилось прямо как заклинание! – Дубищев бросил весёлый взгляд на Еву. Она густо покраснела. Промах с буквами оказался для неё неприятной новостью. Где-то внутри возникло стойкое чувство, что этот маленький человечек преподнесёт им ещё немало сюрпризов.
– Имрат, – Дубищев дружески положил ему руку на плечо, – в твоём гараже умер человек, и мы с твоей помощью должны понять, что здесь произошло. Нам важны любые детали. Сосредоточься, хорошо?
Мухадтинов несколько раз подряд кивнул.
– Ты ведь знаком с человеком, который здесь лежит?
Мухадтинов несколько раз кивнул.
– Как вы познакомились?
– По объявлению. Я дал объявление по интернету. Он позвонил. Сказал, что его зовут Алекс. Мы встретились, поговорили. Алекс дал мне тридцать тысяч рублей за месяц аренды вперёд. Я отдал ключи от гаража. И всё, – чётко по-военному доложил Мухдтинов.