Ошибка Фаэтона. Книга первая. Цитадель
Шрифт:
Ирвин заглушил двигатель и наступила тишина. Общее волнение проявилось в молчании. Первым не выдержал Барт и прибегнул к испытанному средству, – фляжке с виски. Сделав приличный глоток, он протянул её Ирвину. Но тот отказался движением руки и сказал негромко:
– За всю жизнь мы с Марией второй или третий раз имеем возможность вот так отдохнуть. Свободно посмотреть на море и небо… Мария, мы и не мечтали о таком?
Мария, легко вздохнув, посмотрела долгим любящим взглядом в глаза Ирвину, затем перевела его поочерёдно на Леду, Лерана,
– Да, отец… Так, чтобы все вместе, рядом, и без…
Она не сказала, без чего, но Эриксон прочитал недоговорённое по опухшим от рассолов и уколов рыбьих плавников красным рукам с изломанными ногтями, по морщинкам, скрывшим былую красоту.
– Как безмерен мир, и как малы мы… А в одиночку человек совсем ничего не стоит, – завершил свою подготовительную мысль Ирвин.
Тягостное молчание снова окутало катер Крониных. Барт потянулся было снова к фляжке, но Леран вдруг наклонился и опустил руку через борт в воду. И через минуту, не более, начался настоящий праздник.
Десяток дельфинов, разом вынырнув из воды так, что их хвосты оказались в воздухе, принялись за синхронное исполнение всяческих пируэтов-фигур: от кувырков до стояния на хвостовых плавниках. Даже Ирвин, видевший на море всякое, застыл в изумлении. Только Леран выглядел спокойным. Реакция Марии и Леды была почти одинакова. Леда вначале восхищённо смеялась, затем вместе с матерью неотрывно наблюдала за игрой бело-голубовато-чёрных умных хозяев моря. Их гладкая кожа влажно светилась, вода бурлила зеленоватой пеной. Барт Эриксон пытался смотреть одновременно на дельфинов и на Лерана, стараясь раскрыть секрет управления морским танцем. Но так ничего и не выяснил за целый час представления.
Но вот дельфины собрались группой у одного борта, напротив Лерана, и застыли, высунув морды и щёлкая челюстями, издавая резкие короткие звуки. Леран снял рубашку, улыбнулся и успокаивающе произнёс, смотря на Марию:
– Не волнуйтесь. Я сейчас.
И, поднявшись на ограждение борта, бросился в воду. Через несколько секунд на месте дельфинов в спокойной воде только вихрились водовороты. Леран исчез на глубине вслед за животными.
Ирвин, обратив внимание на взволнованное лицо Марии, сказал:
– Не переживай, мать. Для нашего Лерана море как родной дом.
Барт посмотрел на часы, запомнив положение стрелок. Говорить никому не хотелось. Ирвин принялся за осмотр двигателя, остальные неотрывно наблюдали за морем у лодки, ожидая появления Лерана. О дельфинах никто уже не думал.
Леран появился неожиданно, подняв в вытянутых руках несколько кусочков коралла и две раковины. Прежде чем принять в лодку дары моря, Барт взглянул на циферблат часов: прошло тридцать минут! Леран легко подтянулся и прыгнул в лодку, не коснувшись ногами борта.
– Вот и подарки всем, – дыхание Лерана было абсолютно спокойным, будто он вернулся из пешей прогулки, – Жемчужины маме и Леде, кораллы мужчинам.
Барт Эриксон, удивлённый не меньше дам, обратился к Ирвину. Старший Кронин не спеша закончил ненужную суету у дизеля, – он вёл себя так, словно ничего экстраординарного не произошло. И словно под ними не пятидесятиметровая толща солёной воды, а пляжная полоса у Сент-Себастьяна, охраняемая спасателями на катерах и вертолётах. Ирвин ножом вскрыл раковины. В них сверкали две крупные серебристые жемчужины. Как Леран угадал? На такой глубине и безошибочно выбрать нужные! После недолгого замешательства Барт спросил:
– Если это так просто… То есть возможно… Почему бы вам не сменить свой промысел?
Ирвин бросил на него быстрый взгляд.
– Я думал над этим. Не наше это дело. Быстрое богатство не приносит счастья. А сегодня… Сегодня – такой день…
Наконец и Мария пришла в себя:
– Леда, наши мужчины проголодались. Пора нам взяться за обед.
Через десяток минут на складном столе разместилась домашняя, знаменитая на всё побережье, рыба в разных видах, и овощные блюда. Мария обеспечивала насущные потребности семьи, не выходя за пределы своего хозяйства. Даже хлеб она пекла дома, в электропечи.
Обед неспешно продолжался почти до сумерек. Получасовое напряжение от ожидания Лерана быстро рассеялось. Мария изо всех сил угощала Барта. Леран почти не притрагивался к еде, Ирвин старался не отставать от Барта, разделив с ним его фляжку и свою бутылку, припасённую Марией. Леда вспоминала танец дельфинов, весело и беззаботно спрашивала о разных пустяках Барта. Больше всего её интересовало, чем будет заниматься Леран на телестудии.
Когда зажглись первые звёзды, Леда удовлетворила своё любопытство будущим брата и перешла от земли к небу.
– Барт, а ты знаешь названия звёзд? Ну, вот этих? – она протянула руку к небу, нацелив указательный пальчик в яркую звезду, нависшую прямо над горизонтом.
– Откуда? – удивился Барт, – Мои звёзды ходят по земле.
– И папа не знает. Он только Полярную знает и Большую Медведицу. А вот Леран знает всё небо! Леран, ну скажи им!
Леран оглядел небосвод и спокойно сказал:
– Если бы утром… По утрам небо интереснее.
– Чем же утром небо привлекательнее? – удивился снова Барт.
– Не все утренние звёзды видны вечером. Да и не во всякие дни небо одинаково. У меня есть своя звезда. Она загорается там, где встаёт Солнце. Утром.
«Ещё один сюрприз, – подумал Барт, – Я и не знал, то его так серьёзно интересуют звёзды. К земным ещё и небесные тайны…»
– Вот! – воскликнула Леда, – Об этой звезде даже я ничего не слышала. Ты должен рассказать сегодня же!
– Хорошо, – кротко согласился Леран.
«А ведь Леда имеет над ним власть или влияние, превосходящее авторитет любого из нас, – понял Барт, – Видно, как ей не хватало брата, так ему – сестры. Что есть загадка того же золотого дождя в сравнении с тайной его прошлой жизни! Каково же было его детское окружение?»