Ошибка Фаэтона. Книга первая. Цитадель

Сабитов Валерий

Пока он с откровенным удовольствием насыщался остро приправленным жареным тунцом, Леда с гордостью рассказывала о своих педагогических достижениях. Эриксон не знал о тайне появления Лерана, – она стала семейным нерушимым табу, и Ирвин не решился посвятить в неё близкого, но постороннего человека. В остальных вопросах Леда считала Барта поверенным в семейных делах и почти ничего от него не скрывала. Он слушал её очень внимательно, часто переспрашивал, давал советы.

– Я так рада, что ко мне вернулся брат. Ведь его теперь от нас никто не заберёт? Ведь так нельзя! – Леда сжала пунцовые, чуть полноватые губы, замерла, глаза её стали неподвижными.

Барт

поражался её эмоциональной переменчивости. Такая чувствительность грозила в будущем большими переживаниями. Чего ему не хотелось для девушки, ставшей ему ближе, чем родные сёстры. Впрочем, все Кронины стали ему новой семьёй.

– Думаю, нет. Никто не заберёт его у вас, Леда. Он всегда будет с вами. Не надо так волноваться.

– Он такой удивительный. Задаёт столько вопросов, что никто не может ответить.

– Понятно. А писать он так и не научился?

– Нет, Барт. Но я думаю, это потому, что он не хочет. Ему не нравится писанина. Как и мне…

Эриксон поблагодарил Леду за обед, и они вышли из дома. Море сверкало ослепительной голубизной. От песка поднимался жар, проникал под одежду и выгонял из тела последние капли жидкости. Барт пожалел, что не захватил из города пиво. Леда же чувствовала себя одинаково уютно и в тени, и под солнцем.

– Пора ему читать серьёзные книги. Как ты считаешь, Леда? Я привёз видеомагнитофон. И несколько кассет. Тебе тоже, надеюсь, понравится.

Обжигаясь о раскалённую дверцу «Бьюика», он достал коробку и передал Леде. Она подхватила её, прошептала благодарность и тут же исчезла за дверью. Видеомагнитофон был её давней мечтой. Он проводил её взглядом и подумал, как разительно отличается она от своих городских сверстниц. Леде не нужны ни украшения, ни малейший макияж, она и без них как чистый бриллиант. Как хотелось бы подобрать ей соответствующую оправу, ведь она почти невеста. Но всё это, – не в его власти.

Эриксон устроился на крылечке дома с сигаретой и смотрел в пустынное море. Он решил дождаться возвращения лодки Крониных. Хотелось посмотреть на Лерана и поговорить с ним. Юноша развивался очень быстро, и за неделю отсутствия Эриксона наверняка в нём проявилось что-то новое. Мальчик растёт, как взрывается, совсем не так, как его городские сверстники. Проскрипела калитка, из двора вышла Леда с тележкой.

– Леда, не слишком рано? – спросил Барт.

– Нет. Сегодня они вернутся раньше. Отец не хочет, чтобы Леран устал, он боится, что брату может не понравиться наша работа.

Через несколько минут Эриксон заметил чёрную точку на горизонте и удивился точности предчувствия Леды. Он помог ей перевезти тележку на берег и вернулся на крыльцо. Через полчаса лодка ткнулась носом в песок, Леран прыжком соскочил на берег. Барт с интересом наблюдал за ним. Со времени возвращения с Великих озёр Леран заметно окреп, вытянулся, мускулатура обрела чёткий рельеф. Словно он ежедневно занимался бодибилдингом. Красноватая, с шелковистым отливом кожа эффектно выделяла мелкие мышцы, переливчато играющие при каждом движении. Если бы не золотой крупно вьющийся волос, спускающийся ниже плеч да редкостные невероятные глаза, его без сомнения можно было считать прямым наследником генов древнего индейского рода Крониных. Но какая-то ещё, непонятная примесь содержалась в крови, – в этом Эриксон не сомневался. Леран очень скоро обещал превратиться в неотразимого красавца-мужчину. Пожалуй, по его внешнему виду ровесником Леды его посчитать трудно, он выглядит лет на пять старше. Хотя и Леда за то время, которое прошло с ночи золотого дождя, когда Барт впервые услышал об Ирвине Кронине, из подростка стала очаровательной девушкой. С Лераном её роднил только цвет кожи. В остальном они контрастировали. И, тем не менее, в результате получалась удивительная гармония чёрно-синего и золотого, как от соединения моря и солнца.

Леран легко подкатил заполненную доверху тележку. От воды к дому по песку протянулась глубокая колея. Он подошёл к Эриксону, непринуждённо протянул руку.

– Я так рад тебя видеть, Барт! – воскликнул юноша, светясь детски-радостной улыбкой.

Глаза: чёрный кружок в обрамлении золотого кольца, – придавали выражению лица космический, неземной колорит. Сколько ни смотрел на него Барт, никак не мог привыкнуть и всякий раз внутренне сжимался, словно при встрече со знаменитым и могучим колдуном. Или земным гостем иного мира.

– Здравствуй, Леран. Я также рад.

Пожатие руки Лерана было горячим и мужски крепким; энергия, молодая и чистая, ощутимо переливалась в Барта. После встреч с Лераном он несколько дней не ходил, а почти летал, на студии всё решалось легко и просто, исчезали дурные мысли и желания. Да и Мария с Ирвином заметно помолодели. Впрочем, последнее можно объяснить и действием отцовско-материнской любви, с появлением Лерана увеличившейся.

– Ты ведь не торопишься, Барт? – спросил Леран, – Я помогу отцу разгрузить лодку, и мы поговорим. Хорошо?

– Конечно. Помочь?

– Если хочешь. Мы и сами легко справимся. Но я всегда рад, когда ты рядом, Барт.

Эриксон бросил взгляд на стоящего в лодке Ирвина и отказался от желания включиться в их работу. Старший Кронин скрывал свои чувства, но искушённый взор журналиста давно отметил: для Ирвина труд делается праздником, когда он делит его с Лераном. Зачем же мешать?

Леран перевёз ещё две тележки, после чего подошёл и глава семьи. Они молча пожали друг другу руки. Запах рыбы и моря, почти не слышный от Лерана, окутал Эриксона плотным невидимым облаком.

– У вас сегодня прекрасный улов, Ирвин, – сказал Барт, глядя в светящиеся спокойной радостью, синие как у Леды, глаза, – Удача поворачивается лицом?

– Отцу со мной везёт, – улыбнулся подошедший Леран, охватывая руками предплечье Ирвина, – Ведь так, отец? Я пойду приведу в порядок сети и вернусь.

«В этом доме, – маленький рай, – подумал Барт, – Потому меня так тянет сюда. Они любят друг друга как ангелы, чисто и красиво. Отсюда и настроение, и энергия доброй силы, и удача в работе. Ирвина просто не узнать. В первую встречу он был хоть и мудрым, но мрачным, загнанным в угол жизни пожилым рыбаком. Теперь же, – сорокалетний крепкий индеец, знающий секрет семейного счастья. И если бы не какая-то тайна, которую он скрывает от меня и мира, то взгляд его был бы совершенно прозрачен, как у неискушённого ребёнка. Хотел бы я, чтобы у меня была такая семья».

– Барт, можно, я посижу в машине? – спросил Леран, вернувшийся от лодки, – Пока мама с Ледой готовят ужин, у нас есть немного свободного времени.

– Действуй, – разрешил Эриксон, и повернулся к Ирвину, – Он говорит об ужине так, будто и не проголодался за целый день.

– Да.., – опустив глаза, в задумчивости протянул Кронин; он повернулся к морю, сделал приглашающий жест и медленно пошёл в сторону лодки, – Вы, Барт, могу сказать, стали членом нашей семьи. Мария и Леда доверяют вам, Леран, – тот просто в вас влюблён… И нет у нас никого более близкого из большого мира. Так что можем говорить обо всём.