Ошибка. Мозаика судеб
Шрифт:
– Почему вы так решили, ваше Величество?
– спокойно поинтересовался Гедеон, уже зная, чем этот разговор завершится. Оставалось только уточнить детали.
– Тебе интересен ход моих рассуждений? Тогда слушай, граф Саубер! Когда я очнулся, в моём кабинете было не так много человек. Лекарь, Ассандр, Дамаска, ты, Сигизмунд и Хранитель трона. Гадриан не в счёт. Ассандр, как и Гадриан, этим магом быть не мог. Собственно, как и Дамаска. Лекарь Шаурман? Целительский дар у него есть, но... он лечил ещё моего отца и мать, и ничего подобного за ним не замечалось. Сигизмунд вырос вместе со мной. Остались ты и барон Глазенап.
– Ваше Величество, вам нужно моё личное подтверждение? Зачем?
– Просто признайся. Это будет честно!
– Хорошо. Да, это я поддерживал Фанагора! И готов к последствиям!
– Хм...
– усмехнулся Плаут.
– Он готов к последствиям... Да, в моём государстве запрещено применение магии! Но в той ситуации, что тут произошла... Как я могу тебя осуждать, когда ты спасал нам жизнь? Кстати, а почему ты тут так рано оказался?
– Предчувствие... скверное.
– Понятно. Так что, за тот проступок наказания не последует...
– Плаут снова выдержал драматическую паузу, и тихо, но, тем не менее, зло прошипел:- Зачем ты помог сбежать Фанагору?!
– Граф вылупил на него удивлённые глаза. Таких выводов от императора он не ожидал. По крайней мере, так скоро.
– Кто тебя просил?! Молчишь! Знаешь что, Саубер, по совокупности твоих поступков, я тебя прощаю... но видеть больше не хочу! Уезжай в своё имение! Сегодня же!!!
– Гедеон чего-то подобного ожидал, и особо не расстроился. Граф с глубоким почтением поклонился императору, и направился к двери. Но Плаут ещё не всё ему сказал. В спину графа ударили слова: - И женись! Хватит на траур ссылаться! Это приказ!
***
Франтоватого вида горожанин средних лет остановил двуколку у ворот обители, но экипаж свой покидать не спешил. Он решил ещё раз всё обдумать и взвесить, прежде чем постучать в дверь. Стоит ли ворошить прошлое? Этот вопрос мучал его все пять дней, которые пришлось потратить на дорогу от столицы до этого глухого уголка, в котором обосновалось братство 'Скорбящих душ'. Может, лучше начать новую жизнь без оглядки на то, что и жизнью-то назвать трудно?
И ведь никто не посоветует, как поступить правильнее. Сам... только сам решай и делай, так как решил.
Мужчина сделал выбор и хлопнул себя по коленям.
– Была, не была!
– в конце концов, пока ему ничего не угрожает, а дальше... будет видно по обстоятельствам.
Не успел он слезть с двуколки, как ворота тихо открылись, и пожилой затворник пригласил его внутрь.
– Мы вас ждали...
– Хм... Ну, раз ждали, тогда конечно...
– Мужчина с любопытством заглянул за дверь и переступил порог.
– Понимаете...
– он чуть замешкался, - мне посоветовал посетить обитель 'Скорбящих душ' один добрый человек.
– Все люди хороши по своему, - смиренно заметил затворник, - но, раз этот человек посоветовал посетить нашу обитель, то он поступил очень правильно! Вы хотите побеседовать с настоятелем?
– Я даже не знаю, - пожал плечами гость, - этого мне тот добрый человек не сказал.
– Меня зовут Диметий, - отрекомендовался житель обители.
– Я провожу вас в келью, а когда настоятель Хайген будет свободен, он уделит вам время. Как вас представить настоятелю?
– Фанагор. Меня зовут - Фанагор.
Затворник на мгновение напрягся, стрельнул на гостя изучающим взглядом, но промолчал. Колдун понял, что его имя в обители знают, а вот как относятся к преступнику, посягнувшему когда-то на жизнь императора, это ещё бабушка надвое сказала. Ведь в затворники уходят многие вольнодумцы, ища спокойных мест, где их взгляды не будут преследоваться законом.
– Ожидайте, господин Фанагор.
Возможно, гостю показалось, что голос затворника немного дрожал, когда тот произносил последнюю фразу. Но волнение угадывалось не только в голосе и взгляде. Вся фигура Диметия была напряжена.
– Что ж... надеюсь, местные обитатели не отправят меня обратно, заковав в кандалы, на радость Плауту.
Фанагор бегло оглядел келью и прислушался к звукам, доносящимся из-за двери. В коридорах обители явно началось оживление. Кто-то кого-то звал, торопливо пробегая то в одну, то в другую сторону. Потом молодой мужской голос сокрушался о чём-то, потом всё затихло, и в воцарившейся тишине жалобно скрипнула открывающаяся дверь, заставляя колдуна нервно поёжится. Мужчина, вошедший в келью, недоверчиво оглядел гостя и расплылся в счастливой улыбке.
– Надо же! Как есть - Фанагор!
Приезжий гораздо дольше рассматривал вошедшего бородатого старца, смутно ему кого-то напоминающего. Но кто был этот пожилой затворник, радостно взиравший на него и явно готовый заключить гостя в объятия, колдун всё никак не мог вспомнить. Шальная мысль озарила вдруг его мозг:
– Питрос?..
– опешил Фанагор.
– Василеопатер?!
– Ой, дружище!
– старец расхохотался и сделал то, в чём подозревал его Фанагор: стиснул в крепких дружеских объятиях.
– Не надо громких титулов, от которых я давно отказался! Зови меня Некий. Я уже привык к этому имени. Давай прогуляемся по нашему саду. Там и поговорим.
Некий знал, что всё, что будет сказано в стенах обители, тут и останется. Ни один из братьев, случайно, или нарочно, услышавший секретные сведения, не станет доносить на гостя властям. Но ему не хотелось никаких пересудов внутри обители. Слишком уж личность Фанагора была неоднозначная. Вон, какой переполох устроили смиренные затворники, узнав, что за гость к ним пожаловал.
Старые друзья спустились в сад и углубились в его самую заросшую часть.
– Я думал, он послал меня сюда обрести душевный покой после стольких лет...
– Фанагор чуть запнулся, подбирая более мягкое слово, способное охарактеризовать его существование последние двадцать лет, - одиночества, а он послал меня к тебе!
– Кто это тебя сюда послал?
– заинтересованно спросил Некий.
– И где это ты отшельничал?
На второй вопрос Фанагор отвечать не хотел. По крайней мере, сейчас. Когда-нибудь потом он поведает Питросу, как его обманула императрица Супи и заточила в подземный каземат на долгие годы, без суда и следствия, а главное - без вины. На первый вопрос тоже ответить было трудно, ибо имени своего спасителя колдун так и не узнал.
– Добрый человек. Он просто посоветовал мне сюда наведаться.