Осиное гнездо
Шрифт:
– Кто, Коля? Нет! Это не про Колю. У него воду в дождливый день не выпросишь. Нет, не подумайте, не скряга, просто очень экономный. Да он сам у любовницы каждый месяц занимает, чтобы до зарплаты дотянуть… А вот и он. Сами спросите! – с облегчением произнёс Андрей, указывая на только вошедшего в комнату молодого человека. Этот был посолиднее: аккуратно постриженные рыжие волосы, небольшая бородка, бледно-голубые глаза. Уфимцев был ростом около ста семидесяти, коренаст, с явно выраженной склонностью к полноте. Увидев в комнате постороннего, Николай застыл на пороге.
– Уфимцев Николай Михайлович, если
– Это я. С кем имею честь?
– Мурашов Дмитрий Александрович. Следователь по особо важным делам, – ответил я, показывая краснокожую книжицу. На лице Уфимцева испуга не появилось, а лишь удивление:
– Чем могу служить?
– Товарищ утверждает, – поспешил вмешаться Андрей, – что наша компания оплатила проживание двух курсисток!
– Каких ещё курсисток? Что за ерунда? – сердито пробормотал Николай, взглянув на протянутую мной бумагу. – Это какая-то ошибка, уверяю вас. Мы в принципе такое сделать не можем. Мы ведь НКО – у нас деньги только на зарплату и расходные материалы, – сказал Уфимцев, возвращая лист.
– Что ж, вполне может быть и ошибка. Надеюсь на это. Но мы всё проверим! – заметил я. – На всякий случай, прошу написать мне ваши контактные адреса и телефоны, если вы всё же понадобитесь.
«Красная стрела» несёт меня назад в Питер. Надо постараться заснуть. В Москве мне больше делать нечего. Пока.
Глава 5. 31 июня
Помню, в молодости я обожал ездить в поезде – бездумно следить за сменой картин за окном, а по вечерам с удовольствием засыпать под мерный стук колёс. С годами, видать, это проходит – теперь всё стало раздражать и тревожить, так что по-настоящему выспаться не удалось. В голове гнездился сумрак от тягостной дремоты, которая, как паутина, была клейкой и противной. По приходу домой, однако, на какое-то мгновенье настроение улучшилось – ещё с порога услышал звуки на кухне. Но это была всего лишь Катерина. Она тоже, вроде, обрадовалась моему появлению, но искорки в её глазах тут же угасли – видимо, я выглядел не слишком.
– С приездом, дядя Дима, – со вздохом, произнесла Катя.
– Спасибо.
– Чаю?
– Не откажусь. Прости, неважно себя чувствую – не выспался.
– Вижу. Новости?
– Практически никаких.
– Значит, всё же что-то есть? – с упрямой надеждой спросила она.
– Не густо. Так называемая Аделаида, скорее всего, соучастница исчезновения Насти. Во всяком случае, она выдавала себя за Анастасию на курсах и в гостинице.
– Так называемая?
– В отеле она зарегистрировалась как Андреева Татьяна Николаевна, если это её настоящее имя. А Аделаидой Петровной на самом деле зовут лекторшу с тех самых курсов.
– И что – никаких зацепок?
– Пока нет. Даже спонсор оказался подставным. Кто-то от чужого имени оплатил проживание Насти в гостинице, не оставив никаких следов.
– Насколько я понимаю, вы начали с плохих вестей?
– А хорошие отсутствуют. Разве только то, что среди неопознанных трупов Анастасии нет.
– Типун вам на язык! Как вам такое в голову полезло? – возмущённо произнесла Катя и ушла к плите. Хм-м-м, значит, Олег ей ничего не сказал…
– А где Олежка?
– А я почём знаю? Он мне не докладывается! – сердито заявила она. Я был прав – между ними
– Но он не звонил, сообщений не оставлял?
– Мне – нет! – отрезала Катерина. Вопрос, звонила ли она сама, я даже не стал задавать – ответ был ясен без слов. Этого ещё мне не хватало – мирить этих гавриков. Опустошил чашку и встал из-за стола. Катя вопросительно смотрела на меня.
– Сейчас вернусь. Потом решим, что делать дальше, – буркнул я на её немой вопрос.
Ох уж эта мне современная молодёжь! Все из себя такие… независимые. Шаг навстречу – расстрел! Может, и я таким был по молодости? Не помню… Но так оставлять это нельзя. Придётся принять меры. Мы ведь не такие гордые – нам не трудно на один этаж вниз спуститься и всё у матери Олега выяснить.
Надежда Ивановна искренне обрадовалась, увидев меня. Стала сразу усаживать за стол, предлагать чаю с плюшками, от чего мне с трудом, но удалось отказаться, хотя присесть всё же пришлось. Теперь она выглядела гораздо лучше, чем тогда, сразу после смерти старшего сына Кости, но время от времени в глазах всё ещё мелькал отблеск печали. Отвечая односложно на ничего не значащие вопросы, задаваемые обычно при встрече знакомых, я огляделся. Здесь я оказываюсь всего в третий раз. Первый – на поминках, полгода назад, второй – сразу по окончании вынужденного ремонта, но тогда матери Олега не было дома, только нас четверо – ДОКА в полном составе. А сейчас от нашей команды только я и Катерина…
Денежное возмещение от Эйзи дало свои плоды – обстановка явно улучшилась: новая, стильная мебель, кухонный гарнитур, фирменная посуда.
– Как Настя? – этот вопрос вернул меня к происходящему. Я запнулся перед ответом, но, взглянув на Надежду Ивановну, понял, что она не в курсе последних событий.
– Всё путём, спасибо… Я, собственно, по поводу Олега зашёл.
– А, значит, вы тоже обеспокоены?
– Чем?
– Аликом, его поведением! Ой, простите! Я ведь давно собиралась спасибо вам сказать за то, что вы шефство над ним взяли. От чистого сердца – спасибо. Молюсь на вас каждый день!
– Перестаньте, что вы такое говорите? Он ведь мне как сын. Да и ни в какой помощи Олег и не нуждался. Он сам по себе правильный, хороший.
– Хороший-то хороший, но оболтус! – заявила с горечью женщина. – Вот ведь что ему не так? Теперь и деньги есть, и время свободное, и голова на месте, учись – не хочу, так нет же! Сидел дни и ночи напролёт возле своего дурацкого компьютера, и чего они так в него влюблены? – Я лишь пожал плечами в ответ. Надежда Ивановна продолжила сетовать: – Вот через него, глядишь, и девушку потерял. Как мне Катя-то нравилась!
– А с чего вы взяли, что потерял?
– Так раньше, что ни день – то вместе, а уж месяц как Катенька сюда и не заглядывает! Поругались они, что ли?
– Не знаю, – честно признался я. – Катя сейчас у меня в гостях. Вот, зашёл узнать, где Олежка?
– Так Катенька у вас? Передавайте ей привет. И где этого шалопая носит уже второй день? Опять, что ли, уехал куда?
– Куда он ездил и когда?
– Да за последний месяц раза три уже куда-то мотался. Только не говорил он, куда. Разве они, нынешняя молодёжь, с нами говорят? Мы же для них – прошедшая эпоха! Антиквариат ходячий! Одна только польза – пожрать да постирать!