Осиротевшие берега

Орешета Михаил Григорьевич

Проезжая мимо, помянем павшего. Поправим крест на месте, где металась в поисках спасения его душа. Заодно вспомним еще о 23 солдатах и офицерах, которые потерялись и замерзли на Рыбачьем и Среднем в послевоенный период. Многих из них так и не удалось найти. Вечная им память и покой.

Нынче, как и прежде, на полуостровах бывают страшной силы метели, которые вмиг превращают все вокруг в ад кромешный: снимают крыши со зданий, заносят дороги, неузнаваемо изменяют вид местности. Не дай бог путнику попасть в такую метель.

Как-то

в непогоду мы с многоопытным Сашей Гаврильченко заблудились на пути из ВРМ в Цып-Наволок. И прошагать всего-то пять километров, и маяк мигает, но не поймем куда идти - и все тут. Хорошо, что оба знали местность. Случайно наткнулись на брошенную бочку, вспомнили, где она лежит, и, сориентировавшись, вышли на маяк.

А был еще один случай. Нашу группу пурга застала на перевале. Не первый раз ходили по тундре Геннадий Березин, Евгений Пшеничнов, Вячеслав Коншин, Андрей Бобров, Сергей Карпенко и я, а поди ж ты - не можем сориентироваться. Одна беда - не знаем, куда идти, другая - не видим, что под ногами. Можно свалиться с обрыва и шею сломать.

Посовещались мы тогда и принялись строить снежную иглу. Ползком, ибо ветер валил с ног, нарезали снежные брикеты и аккуратно раскладывали их по кругу, пока не соорудили своеобразный шалаш. А потом зажгли примус, приготовили чай и благополучно переждали 13-часовую заветерь. А когда выбрались, глазам не поверили: на нашей игле образовался внушительный сугроб.

Такая вот зима на полуостровах.

Губа Большая Волоковая у перешейка очень напоминает корень зуба. Помню, как в 1975 на этот "корень" выбросился кит, и жители брали на сувениры суставы животного.

В те же годы мы с ребятами из экипажа пассажирского теплохода "Канин" искали на перешейке между полуостровами следы древнего волока. Вел он от мыса Вестника в западную часть губы и в те годы еле угадывался.

И вот вновь полуостров Средний. Попробуем обойти его так, как до этого обходили Рыбачий.

Становище Земляное

Дорога вдоль северо-восточного берега полуострова Средний идет по когда-то сформированной морем каменной террасе. Сразу за перешейком - целые поля обкатанной морем гальки. Тот, кто видит их впервые, просто не верит, что это не дело рук человека: так ровно и аккуратно лежат камешки.

Первая достопримечательность на нашем пути - ручей Кохмело-йоки. Ни на одной из современных карт вы не найдете этого названия. Я его взял из карт 1932 года. Чем же примечательна территория, прилегающая к ручью?

Прежде всего пейзажем. Чистейшие воды ручья веками размывают скалы между горами, одна из которых называется Сахарная голова, другая - Угловая. Берет он свое начало на высоте 250 метров от уровня моря и за шесть километров ниспадает до уровня, на котором находится губа Волоковая.

Как-то мы пошли вверх по ручью. Стены узкого ущелья становились все выше и выше. Местами

приходилось ползти через снежные пещеры, прижиматься к скалам на узких карнизах. Усилия были вознаграждены. Мы вышли в каменный амфитеатр с горным водопадом. Водопад не бурный, не очень высок, но как красив! Серебряные потоки чистейшей воды натыкаются на каменные уступы, разлетаются сотнями брызг, вновь собираются в широкий веер или тонкую струйку и отчаянно штурмуют очередную преграду на своем пути. Внизу вода попадает в круглый бассейн, в котором беззаботно плавают 10-сантиметровые форелины.

Если подняться выше водопада, можно увидеть еще одну достопримечательность полуострова - небольшой ледник.

В годы войны ручей Кохмело-йоки приютил на своих берегах штаб 104-го пушечно-артиллерийского полка. Котлованы землянок до сих пор отчетливо видны среди березок.

А березки там крепкие. Ростом метра под четыре. Им под стать рябины. Не случайно именно в этом месте пограничники Николай Миронов и Юрий Корнюшенков при участии Евгения Чугунцева и Александра Сопова срубили избушку. "Для души", как они говорили.

Получилось у них скороспелое дощатое сооружение с буржуйкой, скамейками и столиком. Но как-то незаметно оно обустроилось и превратилось в место отдыха элиты. Уходящие с полуостровов старшие офицеры бригады ПВО стали проводить там "отвальные". На одном таком мероприятии году в 1984-м мне довелось побывать. Тогда-то и запал в память один рассказ. Правда, не помню чей. Ну, да суть не в этом.

– Дело было в марте, как раз под женский праздник. Сговорились мы с мужиками ехать на охоту. Командир дал "добро" на вездеход. По записке начальника политотдела отоварились в военторге водкой (по пол-литра на брата) и сюда, на перешеек.

Едва пару километров проехали, причастились. Потом пошли стрелять зайцев. Двух убили - уже событие. Отметили его в этой избе и разбрелись по кустам охотиться. К обеду собрались. У каждого по зайчишке, а то и по два. Только один мужик пустой, как тополь на Плющихе.

Допили мы все что было - и домой. А тому, который без добычи, предложили сесть сверху на вездеход - авось, повезет по дороге. И что вы думаете, не успели до "четверки" доехать, как зайца увидели: выскочил, передние лапки поднял и глазеет на нас. Неудачник сверху бабах! Зайка брик - и упал.

Едем в Озерко все с добычей. Остановились в центре, возле хоккейного корта. Народ набежал: жены, дети, сослуживцы. Витя Куцов дает команду:

– Всем строиться возле вездехода. Зайцев положить на снег, будем фотографироваться.

Встали мы в шеренгу. Убитых зайцев перед собой положили. Тот, который последним стрелял, тоже вытряхнул свою добычу. А зайчишка вдруг пошевелился. Посмотрел косым глазом вокруг да как сиганет по поселку - и в сопки. Даже собаки залаять не успели.