Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.
Шрифт:
Вернувшись к их маленькому костру, он вдруг разговорился.
— Господин сказал, что ты отказался ему служить. Почему? — толстяк разломал напополам черствую булку. — Господин добр и щедр к верным слугам. Его отец стар, Раамос скоро займет его место. Старший писец Уразских каменоломен очень важная должность.
Он понизил голос и, наклонившись вперед, тихо сказал:
— В каждом городе есть храм. Но лучший камень для статуй и обелисков добывают на Уразском озере. Туда часто приезжает главный архитектор живого бога и другие знатные вельможи.
— Я рад за
— Если станешь ему служить, каждый день будешь есть жареных гусей и газелей! — продолжал агитировать Туптах.
— Изжога замучит, — рассмеялся юноша.
— Ты гневишь богов, отказываясь от счастья, которое они посылают, — вздохнул толстый слуга.
Но юноша уже закрыл глаза, притворяясь спящим. Сегодня на горизонте появилась темно-серая гора, в недрах которой заключенные добывали камень. Через пару дней караван придет в оазис, расположенный возле Уразского озера.
Раамос явился ближе к полуночи. Теперь он предпочитал проводить время у костра воинов. Ветераны с удовольствием рассказывали ему и молодому писцу о многочисленных военных кампаниях, в которых принимали участие, о походах и битвах с врагами.
Сквозь дрему Александр слышал, как господин растолкал слугу и потребовал принести воды для умывания. Туптах подхватил кожаное ведро, и громко зевая, отправился к каналу.
Второй раз юноша проснулся от тихого шороха. Какой-то человек пробирался прочь из лагеря. Их костерок почти погас, но в бледном свете ущербной луны Алекс узнал одного из носильщиков. Пригнувшись, тот старался двигаться как можно осторожнее, держась в тени, отбрасываемой сложенными кучей ящиками, и явно волновался, то и дело вытирая лоб. Налетевший ветерок донес острый запах пота. Юноша осторожно выбрался из-под одеяла и пошел вслед за ним.
Отойдя шагов на пятьдесят от ярко горевшего костра, мужчина выпрямился и зашагал не прячась. Но, не пройдя и двадцати метров, внезапно остановился. Александр на всякий случай лег, прячась среди пожухлой травы. Вдруг откуда-то справа донесся крик ночной птицы. Носильщик обрадовался, ответил и припустил бегом в ту сторону. Немного выждав, Алекс продолжил преследование, пригибаясь к самой земле. В темноте он споткнулся о чью-то нору, а когда встал и огляделся, то никого впереди не увидел. Келлуанин исчез! Юноша выругался про себя. Куда он мог деться на равнине, залитой светом луны и звезд?
Раздался противный хохот гиены, напомнив, что ночная пустыня не лучшее место для прогулок. Тем не менее, этот человек отправился сюда один и без оружия. Значит, ему здесь что-то очень нужно. Александр еще немного подождал, но пропавший носильщик так и не появился, тогда юноша решил вернуться в лагерь.
Он только чуть тронул за плечо мирно посапывавшего Раамоса, как молодой человек тут же открыл глаза.
— Тихо! — прошептал Алекс, прижав палец к губам.
— Что случилось? — нахмурился келлуанин.
— Кто-то из носильщиков тайком ушел в пустыню.
Раамос сел.
— Ты ничего не перепутал?
— Нет, господин, — покачал головой Александр. — Я очень чутко сплю. Он прятался
— Надо поднять тревогу!
— Ни в коем случае! — остановил его благородный порыв юноша. — Постарайся незаметно разбудить писаря, и проверьте все ли носильщики в лагере. Если нет, то поднимайте десятника. Но только тихо!
— А ты? — спросил Раамос, одевая юбку.
— Я попробую подкараулить любителя ночных прогулок, — усмехнулся Алекс.
Убедившись, что келлуанин его понял и не собирается кричать на всю пустыню, Александр отправился назад по своим следам. Отыскав место, где он споткнулся о парадный выход жилища какого-то зверька, Алекс оглядел расстилавшуюся перед ним пустыню.
Вновь послышался знакомый крик птицы. Вдруг слева метрах в пятидесяти он заметил какую-то странную фигуру, словно бы половина человека двигалась среди сухой травы.
"Что за чертовщина?!" — подумал юноша. Но тут это нечто резко прибавило в росте, обретя привычные очертания.
"Да там яма или канава! — догадался Александр. — Так вот куда он исчез".
Человек явно торопился, почти бежал, то и дело спотыкаясь и падая. Юноша бросился на перерез. Ему очень не хотелось спугнуть носильщика. Главное доказать, что куда-то бегал. Между ними оставалось не более двадцати шагов, когда мужчина опять остановился и, вытянув шею, стал смотреть на костер.
Взглянув в ту сторону, Алекс заметил темные, суетящиеся силуэты. Келлуанин нерешительно затоптался на месте, явно не зная, что предпринять. То ли идти в лагерь, то ли вернуться к тем, кто остался в пустыне? Долетевший от стоянки крик прервал его колебания, и носильщик повернул назад. Скрываться больше не имело смысла. Заметив бегущего Александра, он взвизгнул и прибавил скорости. Юноша подпрыгнул и ударил ногой в сутулую спину. Келлуанин упал. Алекс свалился сверху, треснул ему по затылку рукояткой кинжала и, вывернув руку, схватил за волосы.
— Куда бежишь? — прошипел он, поднимая слегка обалдевшего носильщика. — Зачем бежишь?
Оказавшись на ногах, тот крикнул:
— Ты чего?!
— Тихо! — цыкнул Александр, еще сильнее выворачивая кисть. — Или я тебе руку сломаю.
— Больно!
— Молчи, дурак! — юноша рванул его за волосы и потащил к костру, где уже топтались разбуженные солдаты.
Проснулся и кое-кто из носильщиков. Заметив Алекса с пленником, они поднялись и загородили ему дорогу.
— Разойдись! — рявкнул Мосмоот. — Ты куда бегал бездельник?
— По нужде, господин! — взмолился тот, морщась от боли.
— Ты что же не мог гадить ближе? — ядовито усмехнулся десятник.
И тут из пустыни вновь донесся знакомый крик. Повинуясь неясному порыву, Александр толкнул воина в сторону и, развернувшись, прикрылся носильщиком.
— Ты обезумел?! — заорал Мосмоот, но тут из темноты прилетела длинная оперенная стрела и вошла точно в грудь пленника.
— Ложись! — крикнул Алекс, швырнув трепыхавшееся тело в костер.
Носильщик завопил, катаясь и расшвыривая горящие головешки.