Оскал Фортуны, или Урок выживания

Анфимова Анастасия Владимировна

— Конечно! — слуга посмотрел на нее как на сумасшедшего. — Тут солнышко, небо синее. А там — пыль да камни.

Их приятную беседу прервал «бригадир». Бывшего шахтера отправили с тачкой на склад, а Александре вручили мотыжку и определили фронт работ. Вспомнив «дачные опыты», она принялась рыхлить почву под высоким вечнозеленым кустарником.

— …она очаровывает Айоро, — услышала Александра женский голос. Осторожно выглянув, она увидела, как по дорожке идут парень и девушка. Те, кто был с Сайо на прогулочной лодке в канале.

— Очарует? — спросил

молодой человек. Голос у него оказался мягким и одновременно звучным, бархатным.

— Тебя же очаровала? — усмехнулась девушка.

— Да и тебе, сестра, Сайо нравится тоже.

— Удивительное сочетание провинциальности и ума, — сказала сестра. — Я думаю, Айоро разрешит ей ехать в Канаго — сегу с тобой.

— Это было бы не плохо, — еле расслышала Алекс слова удалявшегося молодого человека.

— Чего спишь! — рявкнул подошедший «бригадир».

— И вовсе я не сплю, почтенный, — сделала вид, будто обиделась Александра. — Почти все сделал.

Начальство для порядка отыскало парочку огрехов, но в целом было довольно. Она указала на прогуливавшихся вдалеке молодых людей.

— Кто это, почтенный?

— Младший сын и дочь нашего господина Татсо, — тихо ответил слуга, потом, поколебавшись, добавил. — Им лучше лишний раз на глаза не попадаться.

— Спасибо, почтенный, — поклонилась Алекс.

А вечером его отправили в баню.

— Завтра твоя госпожа уезжает, — пояснил носитель синего пояса. — Помойся перед дорогой. И еще тебе велено выдать новую одежду. Вот.

Он протянул Александре свернутую коричневую куртку и штаны.

Алекс сполоснулась и переоделась в обновки. Старое тряпье она выбрасывать не стала. Пригодится как рабочая одежда.

Утром ее подняли ни свет ни заря. Господа выразили желание выехать из Татсо-маро с первыми лучами солнца. Караван их двух повозок: большой двуосной, как у купцов, и маленькой и десяток конных соратников уже стояли на центральном дворе. Здесь она впервые увидела Симару. Служанка выглядела сильно уставшей. Вдвоем они погрузили новенький сундук, очевидно подарок барона, и пару узлов в большую повозку. Внутри она оказалась разделена на две части матерчатой перегородкой. Передняя представляла из себя крошечную, как железнодорожное купе, комнатку с кроватью и столиком, а позади располагался багаж и Симара. Чтобы не мозолить глаза хозяевам, Александра тоже забралась в этот закуток и опустила полог из толстой просмоленной парусины, продолжая наблюдать за происходящим в щелочку.

На широкое крыльцо вышла большая группа людей. Алекс сразу узнала Сайо в новом платье, сестру барона, ее брата красавца в дорожном плаще. В центре событий кроме его и Сайо находились двое пожилых людей в богатых одеждах. У одного из них на кимо был вышит герб сегуна. «Это, наверное, и есть господин Айоро, — догадалась Александра. — А второй, скорее всего, барон Татсо». После всеобщих поклонов и напутственных слов красавец проводил Сайо в маленькую повозку, сам легко вскочил в седло, и караван тронулся.

— Тебе, я вижу, не очень-то понравилось в Татсо —

маро, — тихо спросила Алекс у служанки. Женщина вздохнула.

— Все дни просидела в комнате у госпожи. Лишний раз по нужде сбегать боялась, — шепотом призналась Самара. — Страшно тут.

— А Сайо — ли, похоже, довольна, — продолжила Александра. — Вон, чуть не заплакала уезжая.

— Не всегда, где хорошо хозяевам, хорошо слугам, — философски заметила женщина.

— Да уж, — усмехнулась Алекс. — Как говорится: Каждому — своё.

И тут же поежилась. В отличие от многих своих сверстниц на Земле, она знала, над какими воротами был начертан этот девиз.

Глава III. Феодальные страсти

В бурном море людей и событий, Не щадя живота своего, Совершите вы массу открытий, Иногда не желая того. Песня «Купите билет на пароход» из к/ф «12 стульев» (сл. Ю. Кима, муз. Г. Гладкова)

Сайо уселась в маленькую тележку. За спиной возницы имелось широкое мягкое кресло, обшитое бархатом. Из него можно наблюдать за дорогой через два застекленных окошечка. Даиро птицей взлетел в седло и, улыбнувшись ей, проехал в голову каравана.

Девушка вздохнула, вытирая слезы. Прощание с гостеприимным семейством Татсо получилось очень теплым и трогательным. Даже старый барон зашмыгал носом. Баронесса откровенно плакала, хотя с ней Сайо общалась меньше всего. Сендзо, забыв об этикете, обняла ее за плечи и тихо прошептала на ухо:

— Приглядывай за ним. Мужчины — как дети.

Потом отстранилась.

— Пиши. Обязательно пиши при первой же возможности. Помни, здесь осталась подруга, которая тебя любит.

— Спасибо, Сендзо-ли. Я обязательно напишу.

Растроганная воспоминаниями Сайо опять заплакала.

Повозка неторопливо проехала по парку, словно давая возможность ей еще раз полюбоваться прекрасным пейзажем. «Какие милые, чудесные люди, — в который раз мысленно вздыхала девушка. — Как жаль, что я не знала их раньше». От грустных мыслей ее отвлек голос молодого барона. Он подъехал к окну и что-то говорил.

— Простите, Татсо-сей, — встрепенулась она. — Я задумалась.

— Взгляни на тот холм над деревней, — барон указал на небольшое каменное строение с блестевшей на солнце островерхой крышей. — Храм бога дождя. Его построил еще мой прадед. В день цветения риса здесь собираются сотни людей, а молебен служит сам настоятель монастыря Небесного спокойствия или его помощник.

Сайо посмотрела на расположенную у подножья холма деревню. Даже отсюда было видно, что крепостные Татсо живут гораздо богаче жителей Кувами. Все дома срублены из толстых бревен. Возле каждого — добротные хозяйственные постройки. Обмазанных глиной халуп как у крестьян Гатомо почти не видно.