Оскал тьмы
Шрифт:
–Разрешите? – в приоткрытую дверь заглянул майор Прозоровский.
–Да, входите. Садитесь, пожалуйста.
Александра ещё раз внимательно изучила лицо Прозоровского. На нем читалась печать природной снисходительности к окружающим. К таким тянутся люди, таких уважают, именно, за этот вид, вальяжно-спокойный, уверенный… Да, трудно, глядя на человека, сразу же определить его душевный расклад.
Александра непростительно громко вздохнула, быстро вывела на экран новый бланк допроса и набрала фамилию Прозоровского.
–Устали? –
Александра улыбнулась – и голос у него харизматичный, с покровительственными нотками.
–Да нет. Извините… Что ж, давайте побеседуем.
Она прочитала на экране имя и отчество Прозоровского.
–Скажите, Андрей Владимирович, вам не тяжело в коллективе?
–Не понял, – искренне удивился Прозоровский. Он явно не ожидал такого вопроса. Начало, так начало!
Александра порадовалась про себя, что сразу вызвала лёгкое замешательство в стане «противника».
–Многие говорят, что вы, подчас, общаетесь с людьми чересчур, ну, как сказать по вежливее, вольно. Не стесняясь в выражениях.
–А… вы о моих шутках, – Прозоровский заулыбался. Лицо его при этом было спокойное, добродушно-рассеянное. – Я так говорю с мужиками, причём без злобы. Если такое кого-то не устраивает, пусть мне в лицо скажет. Если его слова меня убедят, я перестану над ним шутить.
–Получается, вас многие не любят на базе, но боятся сказать об этом открыто?
–Я не думал об этом. Да нет. Подлостей я не делал. И никогда не перегибал в шутках – это точно!
–Расскажите, как вы узнали об убийстве Сёмина?
Александра снова задала неожиданный вопрос, но, на этот раз, Прозоровский не отобразил на лице никаких эмоций, стал отвечать без всякого напряжения:
–Я был в домике. Забежал Игин, глаза дурные, ошалело заявляет: « Бабкин Сёмина нашёл мёртвого». Я побежал вслед за Игиным к навесу, там уже Фарафа, Синицын… Так это было.
–А про других?
–Также. Мне сообщали, когда убитых уже находили. Сам я никого первым не обнаруживал. Радиста нашёл Фарафа, Стёпушкин – Васина и Викторова.
–Четыре трупа. Убийца выведен из себя. Почему? В чём причина?
–Не знаю. У нас всегда всё было прилично. Убивать нет причин никаких. Случилось что-то аномальное. Что-то пришло извне… Убивают по какой-то причине, никак не связанной с внутрибазовыми отношениями… Так мне кажется.
Александру это откровение, как током пронзило – «золотой вертолёт». Ещё один человек, кроме неё, понимает, что всему виной внешнее воздействие! Прозоровский стал ещё более харизматичен в глазах Александры – всё понимающий, флегматичный интеллектуал.
–Что же тогда? – спросила она.
Прозоровский снисходительно, почти театрально, развёл руками.
–Я не знаю. Ищите. Вы профессионал.
Эти последние слова майор произнёс с нескрываемым сарказмом.
Александра улыбнулась, нисколько не обидевшись. Она ожидала, что он клюнёт на её симпатичную мордашку и доверительный тон, но просчиталась – майор снова состроил снисходительную гримасу. Александра поняла, что собеседник понял её манёвр, и теперь потешается.
–А всё же? – спросила она.
Прозоровский мотнул головой.
–Увольте, не знаю. Но понимаю, что убийца, каким-то образом, переводит стрелки на меня. Думаю, и вы, ко мне присматриваетесь более внимательно, чем к остальным.
–Почему вы так решили? – удивилась Александра проницательности Прозоровского.
–Медвежий след. Признайтесь, история с медведем у всех на слуху, и вы держите меня одним из основных подозреваемых. А я скажу вам честно – не убивал. Люди не медведи, чтобы их резать, да ещё и мучить.
–А как убиты пилоты! Ваш удар – как того медведя.
–Нет. Вы совершенно не разбираетесь в ножевом бое, товарищ следователь.
–Кое-что знаю.
–Тогда, вам должны были уже сообщить, что того медведя я ударил по рукоять, а пилотов били в сердце и коротко, как укус, чтобы не вскрикнули. У нас многие владеют таким ударом.
–А вы?
–Я не порчу руку. Часовых снимать меня не учили. Я медвежатник, мне надо быть на всё лезвие.
–Кто же умеет снимать часовых из ваших коллег?
–Посмотрите в личных делах офицеров. Кто кончал общевойсковые училища, тот и натренирован на поединки. Пехота.
–А вы, какое закончили?
–Я закончил училище связи, но служил не по специальности.
–Хорошо, товарищ майор, я посмотрю, кто окончил общевойсковые училища… Что ж, идите, можете отдыхать… Пригласите из беседки Игина.
Прозоровский молча поднялся, и спокойно ушёл. Всё равно, он не развеял своей харизмой настороженности Александры, она к нему присмотрится основательно и будет всегда держать его в поле зрения.
Компьютер выплюнул на экран фамилии общевоисковиков: Гущин, Фарафа, Стёпушкин. Догадка о Стёпушкине всплыла вместе со словами Пети Загина: кто его видел, после возвращения Александры в канцелярию? Он мог жах, жах пилотов, и пойти дальше. Неужели это выход на возможного убийцу?
Александра решила ещё налить себе чаю, встала из-за стола, плеснула в чашку из термоса. И вдруг её озарило – учить убивать коротким ударом могут и не в училищах. Она набрала файл предыдущих мест службы офицеров с базы и, словно красной строкой, высветилось напротив фамилии Прозоровского: Алейская бригада спецназа ГРУ. Он ас рукопашного боя! Как сказал Пастухов – он ас во всём… И как сразу он раскусил её психологический трюк с доверием! Неужели он?… Терпение, Александра, не радуйся, а просто возьми на заметку, и спокойно переговори со всеми, особо обратив внимание на Фарафу – с ним явно что-то не чисто.