Осколки легенд. Том 1
Шрифт:
– Жаль, король не послушал меня, – прохрипел Гейнор и мотнул головой. – Сейчас этого разговора не было бы.
– Ну да, – кивнул Федерик. – А еще мне говорили, что ты человек слова. В тебе вообще воплотились все черты героев древности – ты честен, благороден и верен своему слову до конца. Это так?
– Так, так, – подал голос Юр, по-прежнему прижатый к стене. – Я п-потому всегда идиотом его и н-называю.
Федерик без особой симпатии посмотрел на него.
– Мы братья, – пояснил Юр, верно истолковав его взгляд. –
– А, – понимающе кивнул король. – Брат. Понятно. Ну да, иметь такого родственника всегда обидно. Он красавец и силач, а ты тщедушный мозгляк. Я бы тоже считал его идиотом. Но я – не ты, и у меня другое мнение на его счет. Даже не мнение. У меня к твоему брату есть вполне конкретное предложение.
Гейнор перестал дергаться в бесплодных попытках освободить руки, и уставился на Федерика.
– Служи мне, – задушевно сказал ему тот. – Нет, не так. Вон видишь тех двоих? Маму и дитя? Я отпущу их, если ты поклянешься стать моим начальником охраны. Заметь – я не прошу клятвы на крови, я не требую от тебя чего-то такого. Просто дай мне слово чести, что ты будешь защищать меня и мой трон до той поры, пока я сам не освобожу тебя от этой обязанности. Мне этого будет достаточно.
Гейнор криво улыбнулся.
– Я устал, – сказал король, и снова подошел к Анне. – Я хочу выпить и вздремнуть часиков восемь-десять, у меня позади очень долгая и тяжелая ночь. А народу сколько полегло – ужас. Давай не будем умножать этот счет, а?
Федерик резким движением вырвал ребенка из рук Анны, а после отвесил ей пощёчину, когда та было запоздало дернулась.
Анна закричала, страшно, нутряно, но спутники короля уже навалились на нее, закрыли лицо подушкой и начали душить.
– У тебя есть где-то полминуты, – дружелюбно сообщил Гейнору Федерик, подходя к корыту с водой и кровяными сгустками, тому, в котором повитуха руки споласкивала. – Потом она умрет. Да и это отродье – тоже.
Он перехватил ребенка за правую ножку и опустил руку так, что головка малыша почти касалась воды.
– Здесь не река, не море, но ему хватит, – король потрогал второй рукой воду. – Остыла уже совсем. Ну что, граф, решайте. А то вон ваша возлюбленная уже и ногами сучить почти перестала.
– Да, – выпалил Гейнор, лицо которого сейчас было не слишком похоже на человеческое. – Да, мой король.
– Был уверен в том, что мы поладим, – владыка Западной Марки пискляво засмеялся и махнул рукой.
С лица Анны сняли подушку, она глубоко вздохнула и закашлялась.
– На. – Федерик сделал несколько шагов к кровати и небрежно бросил ей ребенка. – Забирай. Живите. Эй, отпустите-ка моего нового начальника королевской стражи.
Спутники короля переглянулись, но сделали то, что он приказал, хоть и с видимой неохотой.
Гейнора отпустили, он повел плечами, которые изрядно затекли, размял запястья.
Федерик встал напротив него, и с полуулыбкой вручил ему меч в ножнах. Меч самого Гейнора.
– Начальник стражи без надежного клинка будет выглядеть смешно, – величественно, с его точки зрения, произнес он.
Граф взялся за рукоять меча и обнажил клинок.
В руках воинов за его спиной блеснула сталь кинжалов, они нацелились на спину нового начальника стражи.
Гейнор посмотрел на короля, на Анну, на ребенка, после встал на одно колено и глухо произнес:
– Я, граф Гейнор Савойский, клянусь верой и правдой служить моему новому повелителю, королю Запада Федерику Седьмому. Обязуюсь защищать его от врагов, тайных и явных, карать тех, кто замыслит против него зло и, если понадобится, умереть, защищая его жизнь. Порукой этому слову выступает честь моего рода, и пусть он прервется навеки, если я нарушу эту клятву.
– Верно, – хлопнул в ладоши Федерик. – Я же седьмой по счету король с таким именем. Вот граф молодец, сразу видно – настоящий царедворец, все помнит. Не то что вы, отребье.
Он похлопал так и стоящего на одном колене Гейнора по плечу, а после потрепал по щеке.
Воины за спиной графа не опускали кинжалы, готовые пустить их в ход в любой момент.
Но Гейнор и не подумал выказывать недовольство. Внутри у него все кипело и клокотало, но клятва была дана и нарушить ее он никак не мог, это было совершенно невозможно.
– Вот и хорошо, – Федерик жестом приказал графу подняться. – Я король, слово мое нерушимо, эта женщина и этот ребенок будут жить. Но вы, граф, с ними больше никогда не увидитесь, потому что они сегодня же навсегда покинут Эйген. Сударыня, вы слышите меня?
Анна кивнула, прижимая к себе ребенка.
– Повторю, – жестко сказал Федерик. – До наступления темноты вас не должно быть в моем городе. Ослушаетесь – и тогда вам смерти точно не миновать. И это не все. К концу недели чтобы духа вашего не было в моем королевстве, причем навсегда. Если вы посмеете сюда вернуться, я об этом узнаю, и тогда… Ну, вы же поняли меня?
– Да, – сипло произнесла Анна.
– Да, ваше величество, – не мигая, уставился на нее Федерик.
– Да, ваше величество, – повторила принцесса.
– Вот, очень кстати, – щелкнул пальцами король. – Титулы. Вы более не имеете права их носить. Ты отныне никто, поскольку принцессы Анны, дочери короля Вайлера, более не существует. Нет, как порядочная самозванка ты можешь присвоить себе какой-то титул, например, назваться княгиней, но с геральдических листов Запада твое имя исчезнет навеки. Ты просто гулящая девка, прижившая ребенка невесть от кого. Все ясно?
– Да, ваше величество, – срывающимся голосом подтвердила Анна.
– Вот и хорошо, – Федерик посмотрел на воинов, все еще прижимавших Юра к стене. – Да вы отпустите его. Все-таки брат моего начальника охраны.