Осколки пламени
Шрифт:
– Напиши что-нибудь оригинальное, но в то же время логичное по ситуации, – отозвалась мама, шинкуя капусту для борща.
– Ага, к примеру, что твоему папе крайне любопытно, кому ты там что-то писать собралась, – тут же добавил сидящий за столом отец.
– Саш, не доканывай Карину, лучше чеснок мне почисть.
– Не, серьезно, – я села на табуретку и даже взялась помогать родителю в неравном бою с двумя головками чеснока. – Вот вы когда познакомились, что друг другу сказали?
Мама не удержалась от смеха и лукаво покосилась на папу:
– Первой фразой твоего отца
– Смейтесь, смейтесь, – проворчал тот, запунцовев. – Я, между прочим, эту фразу неделю перед зеркалом репетировал, чтобы эффектно прозвучало.
– И чего, помогло? – я с сомнением посмотрела на маму. – Меня бы такое точно не впечатлило.
– Меня тоже. Да только тут же последовало продолжение. Твой папа, не удержавшись на сиденье мотоцикла, шлепнулся на траву и вдруг начал искренне восторгаться, что это какая-то редкая разновидность чабреца, которая в данной местности вообще расти не должна. Голосил, что это величайшее чудо, и требовал, чтобы я сошла с лужайки и несчастную травку не топтала, – отсмеявшись, мама чмокнула папу в щеку.
– Между прочим, я до сих пор так и не нашел объяснение тому феномену, – тот задумчиво почесал подбородок.
– Какому именно? – мрачно поинтересовалась я. – Тому, что чабрец рос где не надо? Или тому, что мама все же не послала тебя лесом, несмотря на бред, который ты нес?
Отец мой сарказм проигнорировал. Пустился в пространные рассуждения об удивительной сибирской флоре. А я поспешила покинуть кухню, дабы в тиши собственной комнаты все же осуществить героическое «написать Руслану». Раз уж мои родители в молодости осмеливались говорить глупости, то чем я хуже?
– Итак, – я плюхнулась на кровать и открыла в телефоне вкладку «новое сообщение», – начнем. «Руслан, привет еще раз! Подскажи, пожалуйста, что задали нам по геометрии?» Ага, как будто мне спросить больше не у кого. Тогда так, неожиданно и оригинально: «Какой марки твой мотоцикл? Очень надо». Ай, нет. Ну ответит он мне, и дальше что? Надо же, чтобы разговор завязался… Блин, блин, блин! – трагично взвыв, я постучала себе мобильником по лбу. – Так, спокойно. Я смелая-пресмелая. И вообще этим героически спасаю Наташу и мир во всем мире. Будем сразу звонить. Типа случайно ошиблась номером, а там уж разговор как-нибудь сам собой завяжется.
Преисполнившись решительности, я набрала номер Руслана. Уже к пятому гудку едва дышала от вновь накатившей робости. Даже хотела быстренько отключиться, но не успела.
– Да? – невозмутимо ответил Руслан.
Кое-как взяла себя в руки и изобразила недоуменное:
– Руслан? Ой, это ты, что ли?
– А ты надеялась услышать с моего телефона кого-то другого? – вот явно этот гад сейчас усмехнулся.
– Представь себе, да, – мрачно отозвалась я, сразу растеряв весь праведный порыв завязывать разговор, но придуманную отговорку все же озвучила: – Видимо, ошибка вышла. Я у Машки Литвиновой номер Орлова просила, а она мне этот дала. Перепутала, с кем не бывает. Извини, если помешала.
– Ничего страшного. Я могу, так и быть, сам дать тебе Вовкин номер телефона, – по голосу Руслан был
– Спасибо, не стоит, – спешно буркнула я. – Как-нибудь потом с ним поговорю. Кстати, раз уж ты на связи, Саныч просил передать, чтобы тренировки по баскетболу не пропускал.
– Это все? Или у тебя еще есть, что мне сказать? – прозвучало так, будто он прекрасно догадывался о причинах моего звонка.
– Уже нет, так что… – я не успела распрощаться, Руслан перебил:
– Карин, может, поговорим начистоту?
Я даже воздухом поперхнулась. Неужто этого злыдня пробило на откровенность? Или совесть загрызла, и решил во всем покаяться?
– Ну давай попробуем, – настороженно пробормотала я.
– Я минут через пятнадцать буду возле твоего дома, выходи.
– Хорошо, давай, – я сбросила вызов и в задумчивости уставилась на телефон. Вот уж не думала, что расколоть Полянского на правду окажется так легко.
Мы встретились у меня во дворе ровно через пятнадцать минут. Вечер выдался промозглым, и я даже умудрилась продрогнуть в джинсах и толстовке. Но энтузиазма эта мелочь не убавила. И едва я в опускающихся сумерках увидела Руслана, чуть не запищала от радости и не кинулась навстречу. Стараясь скрыть все эмоции, продолжала с невозмутимым видом сидеть на скамейке посреди двора и ждать, пока Полянский подойдет.
Одного взгляда вблизи на него хватило, чтобы с разочарованием констатировать: в чем-либо раскаиваться и открывать мне вселенские тайны он явно не собирается. Но в данный момент меня больше волновало другое: из-за противоположного края дома показались Олег и Андрей. О чем-то разговаривая, неспешно направлялись к моему подъезду. Я мысленно поблагодарила того, кто в свое время посадил посреди двора раскидистый тополь, который сейчас своим широченным стволом скрывал нас с Русланом. А то вот бы Андрей разорался на всю улицу! Да и когда он успел сдружиться с Юркиным братом? Они скрылись в подъезде, и только тогда я вздохнула спокойно.
Руслан, видимо, эти мгновения внимательно за мной наблюдал.
– Ты его боишься? – спросил так странно, словно подумал вслух.
– Кого? Андрея? – Я натужно засмеялась, старательно делая вид, что меня дико такое предположение позабавило.
Но Руслан остался невозмутимо серьезным.
– Ты же хотела поговорить начистоту, так давай сыграем.
– Сыграем?
– В правду. Задавать по очереди любые вопросы и отвечать только честно. Я даю слово не лгать. А ты осмелишься? – во взгляде Руслана отчетливо читался вызов.
И, конечно же, я не могла его не принять.
– Запросто, – согласилась я с деланой легкостью. – Тоже даю слово говорить правду, – я опасливо покосилась на свой подъезд. Мало ли, вдруг Андрей в гости к Савину ненадолго зарулил и вот-вот выйдет.
– Пойдем в парк, – Руслан явно понял, в чем причина моих опасений.
По пути мы оба молчали. Но меня это особо и не тяготило. Вообще ни о чем не думалось. На Руслана я не смотрела, да и его взгляд на себе не чувствовала. Просто шли рядом.