Осколки прошлого
Шрифт:
— Глеб, мне тяжело дышать под твоим весом, — напомнила я ему, когда все стихло.
— Прости, — сказал он, поднимаясь и помогая мне встать, — Он слишком быстро нас нашел.
Глеб осмотрел дом, затем двор. Два охранника целы, один ранен, еще семь — трупы. Что ж эффектно.
Его не было некоторое время. Затем он вернулся.
— К полудню за нами приедет машина. Мы возвращаемся домой.
Я мысленно отметила маленькую победу.
Ночью следующего дня мы въезжали в родной город. Сергей Петрович любезно предоставил мне один из пустующих особняков, но Глеб заявил, что мы остановимся в доме Макара. Бес понимал, что не нужен Климу, ему нужна я, поэтому хотел максимально обеспечить мою безопасность. Я тоже понимала, что иду по раскаленным углям: если ситуация сложится в пользу Ковалева, первое, что он потребует — выдать меня, а мне как никогда хотелось жить.
Я не видела Глеба двое суток, лишь слушала экстренные выпуски местных новостей и сходила с ума. Я забывала пить таблетки и не могла спать по ночам, поэтому выглядела как настоящая сумасшедшая.
Сергей Петрович, появлялся набегами, а охраняли меня трое парней — любителей перекинуться в карты, и мне ничего не стоило, сделав вид, что отправляюсь спать, незаметно покинуть дом. От тех же парней я слышала, что Клим засел в особняке, видимо, рассчитывая на то, что вооруженный налет осуществить в жилом массиве не так просто. Однако Глеб понимал, что на кону моя жизнь и его, скорее всего, тоже, поэтому соседство с высокопоставленными друзьями моему бывшему мужу не помогло. Все они, попрятавшись за своими высокими заборами, напряженно ждали развязки. И без всякой скорби завтра будут кричать: «Король умер! Да здравствует, король!» Когда я подъехала к особняку Клима, там была куча машин, трупы, раненные. Один из людей Глеба попытался меня остановить, но в итоге лишь махнул рукой. Тишина, стоящая в доме не внушала спокойствия, я подумала о том, что либо один из них труп, либо на мушке. Если удача на стороне Глеба, мне нечего бояться, если же она от него отвернулась — мне нечего терять.
Хорошо зная расположение комнат, я легко проникла в дом. Холл был усеян трупами. Я максимально тихо поднялась на второй этаж. Дверь в кабинет была приоткрыта, в руках Глеб держал автомат. Клим что-то говорил, сидя в кресле. Он не был напряжен и не боялся. Я вдруг поняла, что его жизнь оборвалась в день смерти Макса. Он бы с радостью отправился на тот свет, но только в моей компании. Глеб ответил. Я не разобрала, о чем они говорят, но сам факт, что Бес ведет с ним диалог, настораживал.
Я шагнула вперед, они оба удивились, Клим зло прошипел:
— Дьявол в юбке!
А я сделала то, к чему готовилась много лет: выдернула пистолет из-за пояса и выстрелила. Четко, без промедлений, прямо в голову. Клим сам тренировал меня. Если Бес спустится в подвал, он увидит тир, оборудованный специально для меня, где множество его портретов вместо мишеней, надеюсь, все же он этого делать не станет.
Я посмотрела на свои трясущиеся руки, отбросила пистолет, будто этот жест мог вернуть Клима к жизни и разрыдалась.
Глеб сжал меня в объятиях, что-то говорил, но меня было сложно остановить. Я убила человека.
Глава 5. На краю
Сергей Петрович отошел от дел и полностью растворился в Кирюше, если с Глебом у него были натянутые отношения, и последний скрепя зубами, терпел его присутствие во главе стола за воскресным ужином, то внук деда обожал.
Бор вернулся в команду, и спустя время братские отношения между ними восстановились, а мне вернули Машку. Поскольку Глеб уверенным шагом возвращался в политику, а я сидела без дела, попросила его устроить меня в министерство культуры. Сначала он был против, но как говориться: «Вода камень точит». И вот, я уже возглавляю небольшой отдел, а так как в бумажных делах я не сильна, пришлось взвалить все на моего заместителя — Маргариту Андреевну, которая, к слову сказать, ничего не понимала в культуре.
Я была счастлива. У меня для этого было все: мой муж был чертовски красив, дьявольски богат и любил меня до умопомрачения, у меня был маленький сын, и карьера шла в гору.
Однажды, мы вернулись в наш дом на берегу моря. Был отпуск, и мы решили устроить себе романтические каникулы. Вечером вышли на утес, любовались закатом и говорили о любви, о чем еще может говорить счастливая пара? Я стояла спиной к обрыву, Глеб крепко держал меня за талию, прижимая к себе.
— Скажи, ты счастлива?
— Безумно! Даже больше, чем во времена беспамятства, — улыбнулась я, обхватив руками его шею.
— У тебя есть я, Кирюша и целый город…
— Хочешь, чтобы я была благодарна сегодня ночью? — спросила я, перебирая его волосы.
— Самое главное — ночные кошмары тебя не мучают. Каким ты запомнила Макса? — он говорил ласково, будто с ребенком, — У меня вот Клим не выходит из головы. Не то, чтобы я раньше не видел трупы, но меня мучает два вопроса: что он хотел мне сказать, и зачем ты выстрелила?
Стоять на краю обрыва, имея единственную опору — его руки, уже не казалось мне таким завораживающим. Он сделал шаг вперед, подталкивая меня к краю.
— Полгода. Ты продержался ровно полгода. Раньше, запугивая меня, ты прикрывался тем, что боишься меня потерять, а сейчас что?
— У меня было время кое-что восстановить в хронологии событий. И вот что интересно, кто-то дал щенку наводку. Как-то он тебя нашел…
— Ты думаешь, я сама? Думаешь, я заманила его в ловушку?
— И избавилась, заручившись поддержкой Макара, а потом методично вдалбливала мне в голову мысль о том, что я должен убрать Клима. Для того чтобы я согласился, вы с Макаром организовали обстрел особняка. Ты убедила меня вернуться в город, зная, что для этого мне придется принять условия Старика. Клим догадался раньше меня, кто стоит за всем этим, и ты застрелила его. Словно кукловод, ты дергала за веревочки, заставляя меня выполнять твои желания.
— Не нравится, когда за тебя все решено? Понимаю…— улыбнулась я.
Он гневно сверкнул глазами, а я сделала глубокий вдох. Я стояла перед ним, стараясь выдержать его взгляд, но мне было дико страшно, я не хотела умирать теперь, когда у меня было все для того, чтобы жить.
— Напомни, это не ты, бесконечно повторяла, что не будешь дышать без моего разрешения?
— Я и сейчас перестану, если ты запретишь, — сказала я тихо, продолжая смотреть на него в упор.
— Ты, видимо, не совсем усвоила урок. Вытворять всякую херню за моей спиной тоже нельзя! — гневно воскликнул он, делая еще шаг.
— Мне перестать сейчас? — спросила я.
— Что? — не понял он.
— Дышать перестать? Я, честно говоря, немного устала, Глеб.
— Устала играть в свои игры?
— Я устала отбиваться от твоих нападений и выторговывать себе еще один день счастливой жизни.
Он сделал еще шаг, и земля посыпалась вниз.
— Ты могла прийти ко мне и сказать: «Глеб, не хочу тихой жизни! Хочу быть владычицей морской!». И я бы расшибся в лепешку, лишь бы дать тебе то, что ты просишь! Но ты предпочла использовать меня втемную!