Осколки снов
Шрифт:
Я не могла кричать: даже голос был сжат этим стариком. Всё, мне конец!
— Начинаем, — приказал ангел. — Я не смогу её долго держать.
Правильно говорят, что любопытство до добра не доводит. Тогда я испытала это на собственной шкуре.
Духи встали вокруг меня.
— Начинаем! — ещё громче повторил ангел. — Злата, давай уже!
— Нет, я не могу! — кричала демоница.
— Сейчас с тобой это сделаем! — заорал старик.
Тут невидимые оковы исчезли, но возникла огненная клетка. Я попыталась полететь сквозь неё, но что-то невидимое
Утром я буквально вскочила, почему-то в человеческом облике. Тяжело дыша, я долго не могла прийти в себя.
— Снежка, что с тобой? — Гром тряс меня за плечи, а я не могла понять, что случилось, не могла вспомнить ни единого фрагмента того, что произошло ночью, и даже было ли это во сне или наяву…
Глава 31 Сплетня
— Не уходи от ответа! — не выдержал Гром. — Где ты была сегодня ночью?
— Да говорю же: не помню! — кричала я на него.
— Тихо вы! — по-птичьи пронзительно выкрикнула Буря. — Сейчас всех на уши поставите!
По-моему, она скорее станет виновницей переполоха.
— Я не успокоюсь, пока ты мне не скажешь, что делала ночью! — не унимался брат.
— Я не помню! — ещё громче закричала я и…
Моё сердце будто пронзила сотня лезвий, отлитых из металла с ядом вампира. Вскрикнув, я упала на снег, на котором и лежала до того, как меня нашёл брат спящей посреди леса.
— Снежка, что с тобой? — рядом со мной присел Гром, я почувствовала его руку у себя на плече.
— Ничего, всё нормально, — пытаясь отдышаться, прошептала я. Боль медленно уходила.
— Надо тебя показать Ласке, — всё-таки, он очень беспокоился обо мне, даже когда злился. — Идти сможешь?
— А ты хочешь меня нести? — я нагло улыбнулась, ведь боль окончательно ушла.
После этих слов нести меня Гром отказался, так что искать подругу мне пришлось самой. Хотя не совсем, Дёма был рядом, но всё время молчал, наверное, боясь, что скажет не то и мне будут ещё хуже. А Буря, кстати, сделала вид, что ей всё равно и улетела куда-то по своим делам.
Ласку мы наши у стен замка. Она раскопала снег и внимательно что-то рассматривала под ним. Наверное, она просто соскучилась по цветам и зелёной траве. Она же фея, они тоскуют по растениям всю зиму.
— Не удивительно, что ты ничего не помнишь, — заключила она, осмотрев меня с помощью способностей феи, то есть медленно провела рукой в воздухе от моей головы до пяток на небольшом расстоянии от моей кожи. — Это не болезнь. Похоже, какие-то духи проводили над тобой опыты. Извини, я больше сказать не могу и ничего не смогу сделать.
— Я загрызу этих духов! — рычал Гром, находясь в облике человека.
— Успокойся
Оборотень не ответил, но продолжал тихонько рычать.
— Я тебе только одно могу сказать, — снова заговорила фея, — старайся не испытывать сильных эмоций: из-за них может быть ещё больнее. Будь спокойнее. И ещё: если вдруг станет совсем плохо, нарисуй на земле этот знак и положи на него руку, — Ласка медленно, чтобы я запомнила, нарисовала этот символ на листке старой бумаги, который Вой любезно поискал в старом шкафу. Этот знак был обычным кругом со странным завитком в центре. — Должно помочь. После этих опытов в тебе должна была остаться часть силы духов.
— Тебе уже лучше? — неуверенно спросил Гром.
— Давно уже, — покачала я головой, всё ещё сидя на кровати, как будто недавно проснулась.
— Теперь ответишь?
— Я же сказала, что ничего не помню.
— Я не про это, — он присел рядом со мной и обнял за плечо. — Расскажи, что помнишь.
— Ладно, — вздохнула я и начала вспоминать все события вчерашнего вечера. — Мне захотелось побыть одной, и я полетела на крышу. Думала, что ты скоро прилетишь за мной, но пришёл Вой.
— Я хотел, но он мне не дал, — попытался оправдаться Гром.
Вой, стоящий на том самом месте, что и раньше, только развёл руками.
— Что вы с ним делали? — следующий серьёзно поставленный вопрос заставил меня поперхнуться слюной.
— Разговаривали… эм… — я не хотела говорить в присутствии Ласки, что он мне рассказывал. А Дёма, похоже, ревнует…
— Я рассказал, откуда мы с тобой, — вздохнул нефилим. — Думал, что так она лучше поймёт…
Ласка в первый раз за то время, пока я её знаю, погрустнела и вздохнула:
— Надеюсь, больше никто не слышал? — и не давая Вою ответить, обратилась ко мне толи в шутку, толи в серьёз: — Чтоб молчала, иначе язык отрежу, хотя с тобой это всё равно не поможет.
— Я тут слушал, что наша снежная дева заболела, — нахально заблеял Рог, только увидев меня, когда я одна прогуливалась у замка в человеческом облике на следующий день.
Его и так неуспевающие расти рога были обломаны ещё больше, чем обычно. Интересно, с деревом бодался или друга себе нашёл? Хотя… судя по запаху вина, всё-таки с деревом.
Я не обратила внимания на этого Казанову, а он продолжал:
— А-а… а я знаю, что вы предались любовным утехам, вот и… — он икнул. — Сколько-то у вас оборотне… ик…. чат намечается? Будете, как людей крестить? Тогда я буду крёстным! О, точно! За такое событие надо выпить!
После этих слов он, шатаясь, побрёл «выпить», оставив меня наедине с истерическим смехом, который этот пьяный дурак не придал никакого значения.
Странно, от смеха больно не было. Это срабатывает через раз? Или смех не считается ильной эмоцией? Ладно, интереснее то, что случилось вечером.