Осколки тьмы
Шрифт:
— Ты сдаешься?!
— Нет.
В воздухе поднимается сильный ветер, однако, натыкаясь на уничтоженное Пустотой пространство, вздрагивает и опадает, после чего сразу поднимается снова и настойчиво летит вперед, безуспешно пытаясь настигнуть Хельфиона. На губах демона блуждает странная улыбка, из тела вытекает Пустота, с удивительным равнодушием стирающая ветер из мира и вместе с ним сам мир.
Мы с друзьями направляем тьму навстречу Пустоте, объединяя силы и создавая невероятно мощный поток, какого не было еще никогда. То, что мы использовали в сражении с Повелителем Огня, несравнимо с тем, что мы выпускаем сейчас.
Верю ли я, что мы сможем справиться с Пустотой? Я хочу верить, очень. Но в глубине души знаю, что это бесполезно. Мы — всего лишь простые смертные, ставшие сосудами Первозданной Тьмы. Мы — ее способ находиться в этом мире, но в то же время мы — ее слабость. А Пустоте не нужно находиться в этом мире, ей не нужно ничего, ведь она сама — ничто.
Направляемая нашей волей тьма бесконечно вливается в поток Пустоты, но при встрече с ним исчезает, словно ее никогда и не было. Пропуская тьму через себя, через свои души, мы позволяем ей находиться в этом мире, в этой Вселенной, именно поэтому она становится уязвима перед силой, для которой нет преград. Пустота поглощает, растворяя в себе тьму, как и мир, в котором она находится.
Это конец. Альрайен прав.
Она приближается, медленно, неотвратимо, словно смакуя. Впрочем, это всего лишь пустота, равнодушная, холодная, чуждая человеческому разуму и любому другому существу.
Наверное, это страшно. Когда она настигнет нас, мы тоже перестанем существовать, слившись с пустотой воедино. Не будет ни чувств, ни эмоций, ни души. Ни следа, ни напоминания. Нас сотрет, как ластик стирает с бумаги ненужные каракули карандаша, а вместе с тем протирая бумагу до дыр. Мир будет стерт вслед за нами, и не только этот мир. Забавно: все так опасались, что Вселенная погрузится во тьму, и никто не ожидал, что смерть придет от Пустоты. А это намного страшнее.
Я готовлюсь к смерти, когда вдруг чувствую прилив сил. Таких знакомых, таких родных! Невероятно. Сердце пропускает удар и продолжает бег с новой силой, с гулом разгоняя кровь по венам. Кажется, еще немного — и сердце разорвет грудь, вырвется на свободу, устремляясь к тому, кто теперь совсем близко.
Он встает между нами и Хельфионом, останавливая собой Пустоту. Первозданная Тьма, не ослабленная прохождением сквозь призму человеческой души, совершенно чуждая этому миру, почти настолько же сильно, как сама Пустота, за одним лишь исключением — Тьма все-таки существует.
Два первозданных элемента схлестываются в борьбе. Волна Тьмы накрывает собой Пустоту, сметая все на своем пути, но не уничтожая бесследно. Хельфион не кричит. Он уходит так же беззвучно, как Пустота растворяет в себе пространство, превращая его в ничто. Тьма сходит, оставляя после себя странное полупрозрачное марево на месте того, что стерто Пустотой. Маленькие пористые облачка колеблются и меняют очертания, но я уже не смотрю на них. Я смотрю на Тэана.
Черный плащ плотно облегает идеальную фигуру и волнами тьмы спускается к земле, растекаясь по ней в разные стороны. Чем дальше от Тэана, тем тоньше становится ткань, постепенно исчезая совсем. Черные волосы, поглощающие солнечный свет, что льется сквозь тучи пурпурным сиянием, так же, как и плащ, постепенно растворяются в пространстве.
Тэан смотрит на меня, околдовывая глубиной янтарных глаз. Ничего не замечая вокруг, я делаю шаг вперед. Потом еще один, еще. Иду с трудом, словно калека, едва переставляя непослушные ноги, и наконец падаю в любимые объятия. Тэан поддерживает меня, не позволяя упасть, и притягивает к себе.
Утыкаюсь лицом в его грудь. Чувствую, как по щекам текут слезы, пропитывая влагой тонкую ткань, но ничего не могу с собой поделать. Ноги подкашиваются, плечи бессильно опускаются. Тело содрогается в рыданиях, а руки Тэана нежно скользят по спине, даря утешение. Он рядом! Не во сне, а по-настоящему, в мире, где я чудом выжила. Чудом ли? Он здесь, чтобы…
— Тэан? — тихо шепчу. Поднимаю голову, заглядывая в янтарные глаза.
— Не бойся Алиса. Все будет хорошо.
— А ты…
— Да, я пришел, чтобы спасти тебя. Я не мог позволить Пустоте коснуться тебя. Я не мог потерять тебя навсегда… — Прижимает к себе сильнее, будто боится, что могу исчезнуть.
— Тэан… — повторяю сквозь слезы, — ты здесь… — Нахожу в себе силы, поднимаю руки, чтобы коснуться его груди, нежно глажу. — Ты… ты такой живой!
— Сегодня я жив как никогда, — тихо смеется Тэан и ласково проводит рукой по моей голове, поправляя растрепавшиеся во время схватки волосы.
Как завороженная, продолжаю водить ладонями по груди Тэана, по плечам, по волосам, до сих пор не веря, что это действительно происходит. Это не сон, а реальность! И он рядом. Осторожно касаюсь пальцами щеки. Очень осторожно, чтобы не рассыпался осколками миража, но он остается, продолжая мне улыбаться.
— Тэан… — Я готова повторять его имя снова и снова, зная, что он реален, что сейчас стоит рядом со мной. — Ты теперь можешь находиться в этом мире?
— Только сегодня.
Снова заканчивается воздух. Я падаю в бездну, но Тэан берет меня на руки и, глядя в глаза, обещает:
— Мы обязательно будем вместе. Осталось совсем немного.
Устало прикрываю глаза, кладу голову на его плечо, чувствуя, как душу вновь наполняет спокойствие и невероятное счастье. Сегодня он здесь. Да, еще почти целый день и, быть может, часть ночи. И потом… если он обещает, значит, мы действительно будем вместе.
Из блаженства на грани эйфории меня выдергивает резкий голос Альрайена:
— Тэан вар Хашшен. Это твое имя высечено на алтаре в храме, посвященному тьме?
— Да, это мое имя.
— Что ж… — аллир на некоторое время задумывается, потом все же требует: — Отпусти Алису.
— А ты не хочешь поинтересоваться, хочет ли она того? — насмешливо спрашивает Тэан.
— Алиса? — Альрайен почти не сомневается, что я захочу, чтобы Тэан меня отпустил. Но я не собираюсь лишаться счастья из-за уязвленного самолюбия аллира.
— Отстань, — бурчу недовольно.
— Вот видишь, Альрайен, — с улыбкой говорит Тэан. — Ты никогда не интересовался мнением Алисы.
А Тэан разве интересовался? Собирался затащить меня во тьму, постоянно к ней подталкивал, чтобы только оказаться рядом со мной, а может, тому была и другая причина. Но какая разница? Я ведь и сама хотела…