Осколки
Шрифт:
Лорен посмотрела на Дианну, пока та занимала место рядом с Ритой.
— Привет, я не раз столько лет подряд ездила из Кармеля, и никогда поездка не занимала столько времени, даже несмотря на пробки. Чем же вызвана была такая задержка? Анжелу уже почти, как час прооперировали.
У Дианны появилось виноватое выражение на лице.
— Ну, папа был слишком расстроен, чтобы садится за руль, а мама отказывалась ехать в Сан-Франциско. Поэтому они попросили меня их довезти, … но мне необходимо было сделать в первую очередь кое-какие дела.
Лорен поджала губы от неодобрения.
— Какие же? Какие дела считаются необходимыми, когда твоей сестре делают сложную
Рита нахмурилась.
— Лорен, нет необходимости говорить в подобном тоне. Дианна сделала нам одолжение, даже не стала отвозить свою дочь на занятия по плаванию, которые запланированы сегодня, только чтобы привести нас сюда. И, конечно же, мы раньше времени уехали с дня рождения бедного маленького Джованни. Мы приехали быстро, насколько могли, так что не смей нас критиковать.
— Ты должно быть шутишь? — выпалила Лорен. — Занятия по плаванию и День рождения для вас более важны, чем операция на мозге дочери? — с прерывистым дыханием прошептала она Джулии, которая стояла рядом с сестрой. — И они шутят по поводу имени ребенка? Черт, его должно быть избивают каждый день, с таким-то именем, как у киски.
Джулия всегда была миротворцем, поэтому она остановила свою сестру взмахом руки, поясняя семье Анжелы:
— Лорен все это время находилась здесь с Анжелой, она была на марафоне, когда с Анжелой произошел несчастный случай, поэтому она немного нервничает и напряжена.
— Да, я испытываю стресс… и волнуюсь, — согласилась Лорен. — Но мне также действует на нервы то, что мы с Джулией были все время здесь, а не семья Энджи. По моим расчетам, вы должны были прибыть сюда, по крайней мере, два часа назад. И… Боже мой! Это что у тебя горячий стаканчик из Starbucks, Дианна? Твоей сестре только что сделали операцию на мозге, и ты остановилась, чтобы купить себе гребаный латте по дороге сюда?
Дианна сжалась на стуле от угрожающего тона Лорен.
— А… мне нужен был кофеин. И это заняло всего несколько минут. Кроме того, никто из нас никак уже не могли ей помочь, даже если бы были здесь. Ее уже готовили к операции, когда Джулия позвонила моей сестре.
— Сестре. Забавно, что ты упомянула это слово, — парировала Лорен, скрестив руки на груди. — Потому что ты и Мариса были самыми дерьмовыми сестрами для Анжелы. Джулия и я — ей больше сестры, чем ты. Сегодня ты еще раз это доказала, не так ли?
Дианна ахнула, прижав руку к груди.
— Как ты смеешь? Ты не имеешь права говорить мне подобные вещи, ты ничего не знаешь.
— Ответ неправильный. — Лорен стояла перед Дианной, тыкая ей в лицо пальцем, и при этом с удовольствием отмечая, что сестра Анжелы дрожала от страха. — Мы с Джулией знаем все. Каждый раз, когда Энджи была расстроена или ей становилось не по себе от одиночества, которым вы ее окружили, к кому, по-твоему, она бежала? Не к тебе и не к Марисе, черт побери. И уж точно не к своей собственной матери. — Она повернулась к Рите, всем своим видом выражая обвинение. — Именно моя мать в первый раз объяснила Энджи, как пользоваться тампонами, а не ты. И когда она заболела желудочным гриппом и у нее в желудке не задерживалась ни вода, ни пища в течение нескольких дней, именно моя мама заботилась и ухаживала за ней. И когда Энджи сообщили, что ее выбрали в олимпийскую команду, именно мои родители устроили небольшую вечеринку в ее честь, накрыли стол и сделали торт, чтобы отпраздновать ее достижения. Все вы, — она поочередно указала пальцем на Дианну, Риту и Джино, — ничего не сделали для нее, вы только все ее жизнь подводили ее, …. собственно, как и сегодня. Дианна и Мариса все время были паршивыми сестрами, а вы, Рита и Джино, вы были очень, при очень паршивыми родителями. Я вдруг подумала, — горько закончила она, — может для вас
Дианна готова была зарыдать, ее губы дрожали, а слезы текли по щекам. Рита поднялась со стула, ее рот превратился в тонкую, сердитую линию, лицо стало бледным и напряженным.
— Ты не имеешь права обвинять мою дочь, также, как и меня, — прошипела она. — Ты всегда сама была не от мира сего, дикой маленькой девочкой, которая выросла в совершенно невоспитанную, грубую женщину. Мне не следовало разрешать Анжеле дружить с тобой и твоей сестрой. Вы обе явно плохо влияли на нее.
Лорен, которая за свою короткую жизнь сталкивалась с более пугающими личностями, чем небольшого роста, шестидесятилетняя мать Анжелы, не собиралась отступать.
— Ты издеваешься? Вы вздохнули спокойно, пока Энджи все время пребывала у нас. В конце концов, вы, фактически, получили бесплатную няню, занимаясь в это время исключительно собой, не так ли? Даже пока мы были детьми и уже учились в средней школе, она ужинала у нас пять из семи вечеров, а также делала домашнее задание и оставалась на ночь. Я могу предположить, что ты даже не замечала, что твоей младшей дочери нет дома?
Глаза Риты блеснули от ярости, а руки стали дрожать.
— Что происходит в нашей семье — не твое дело. Так что прекрати создавать проблемы там, где их нет и…
— Хватит!
И шесть пар глаз вдруг повернулись в изумлении к Джино, уставясь на него. Он молча наблюдал разыгрывающуюся драму, пока Лорен тыкала пальцем в лицо Дианны, заставив ту заплакать, а потом принялась за Риту, безуспешно пытаясь вызвать у нее чувство вины. Джулия же, словно рыцарь в сияющих доспехах, пыталась сохранить мир, Натан мудро решил не вмешиваться, оставаясь позади жены. Что касается Ника, то никто даже не заметил, что он появился в дверях зала ожидания.
Но Джино определенно услышали все, его лицо разрумянилось, он выглядел рассерженным, даже судя по его темным глазам, таким же, как у Анжелы, можно было сказать в ярости.
— Все вы…, — с обвинением он указал на свою жену, дочь, а затем на Лорен. — Замолчите, хорошо? В конце концов, это больница, ради всего святого, а не футбольный матч.
Рита настороженно смотрела на мужа.
— Не затыкай мне рот, Джино. Она все начала, — и Рита махнула головой в сторону Лорен. — Скажи ей, чтобы она заткнулась, а не я.
Джино покачал головой.
— Я не собираюсь этого делать, потому что все, что только что сказала Лорен — правда. Мы с тобой были паршивыми родителями для нашей Энджи, и я даже не могу вспомнить ни одного человека, кто сказал бы иначе. Мариса и Дианна тоже относились к ней ужасно. Но все это, только моя вина. Потому что я должен был дать вам отпор уже давным-давно. А теперь моя малышка страдает, ей только что сделали серьезную операцию, а меня даже не оказалось с ней рядом, когда это произошло. Я худший из всех отцов во всем мире.
Рита с Дианной с шоком, открыв рты, смотрели на него, на его столь нехарактерный эмоциональный всплеск, пытаясь хоть что-то ответить. Лорен старалась изо всех сил не улыбнуться от удовольствия, пока Джулия понимающе похлопывала явно расстроенного пожилого мужчину по плечу.
— Нет, однозначно, нет, — мягко уверяла она. — Энджи всегда чувствовала, что вы ее любите. И сейчас вы здесь, и это главное.
Джино кивнул, его глаза стали подозрительно мокрыми.
— Спасибо, Джулия. Я знаю, что ты и твоя сестра, не говоря уже о твоих родителях, всегда были добры к моей Энджи. Ты всегда была рядом с ней, хотя должен был быть я. Но я слишком боялся расстроить Риту, разозлить ее, потому что потом она бы стала вымещать весь свой гнев на Энджи из-за меня.