Осколок в голове
Шрифт:
Подобная меркантильность полковнику была не по душе. Для внука или внучки он и сам все купит, а студенты должны не шмотками торговать, а грызть гранит науки, чтобы стать классными специалистами. Но жена с дочкой неожиданно встали на сторону Анатолия. Дочка бесконечно перебирала импортные штаны, с тоской глядя на растущий живот. Ей так хотелось их померить. В итоге она отложила две пары и попросила Толика ни в коем случае не продавать их, а дождаться родов.
Но все это сущая ерунда, думал Василий Тимофеев, закладывая очередной вираж над пустынной степью. Главное, что дочь родила здорового пацана и искренне
Люба так сильно ждала Толика во время разлуки и с таким пылом бросилась ему на шею, что Тимофеев испытал отцовское чувство ревности. Что поделаешь, дочь выросла, и любовь к родителям уступила место в ее сердце любви к чужому мужчине.
Это естественно, в очередной раз успокаивал себя новоиспеченный дедушка. Да и Толик к ней явно неравнодушен. Хотя в его взгляде временами и мелькает что-то кобелиное, но парня понять можно – Любка долго вне игры была.
Полковник повернул самолет прямо на заходящее солнце, опустил на лицо полусферу светофильтра и с мальчишеским задором понесся вдогонку за уходящим светилом. Он целил в багряный шарик, как в круг мишени.
Когда пять дней назад Люба благополучно родила внука, Василий отметил, как положено, это событие с женой и зятем, но эйфории, душевного подъема не испытывал. Дочь вместе с внуком была еще в родильном отделении, а они сидели втроем на кухне, пили вино и коньяк, как в обычный рядовой праздник, только темой для разговора было обсуждение имени внука.
А вот сегодня, когда привезли наконец маленького человечка домой и полковник осторожно подержал хрупкое тельце в негнущихся руках, да посмотрел на курносый носик и пухлые щечки, да заглянул во влажные круглые глазки маленького чуда, да вдохнул особенный давно позабытый запах младенца, что-то дрогнуло в нем. Это «что-то» сломало закостенелый панцирь души, освободив кипучее, ненасытное чувство. Будто тектоническая плита сместилась под вулканом и дала возможность вырваться зажатой энергии на простор. Василию было приятно душевное извержение, и он не сдерживал его.
Где-то в кино полковник видел, как герой в порыве восторга гнал, что есть мочи, спортивный автомобиль по пустой дороге, разбрызгивая мелкие лужи и взметая опавшие листья. Но что такое автомобиль, пусть даже и спортивный, по сравнению с самым скоростным в мире истребителем! Василий ощущал себя наконечником стрелы, которая стремглав рассекает пространство и подвластна его малейшей воле.
Самолет взмыл вверх, завалился на крыло, перешел в штопор, потом вновь набрал высоту. Полковник словно играл с послушной машиной.
В день рождения внука он шутил: «Теперь придется спать с бабушкой», а сейчас на очередном вираже молодцевато подумал: «Да какие мы к черту бабка с дедкой! Вот покажем дочке класс, забацаем еще ребятенка. Ведь жена еще в самом соку, и почему мы раньше об этом не подумали?» Полковник радостно представил двух ползающих малышей в своей квартире. Будет с кем играть маленькому Ваньке! Так хотел окрестить внука Тимофеев, и вроде бы вся семья соглашалась с его мнением.
Повернув самолет на восток, Василий Тимофеев гнал по прямой и думал, успешно ли идет его жизнь? Он ведь мог, как некоторые из коллег, попытаться стать покорителем космоса.
Много лет назад была реальная возможность подать заявление в отряд космонавтов. Тогда он долго думал, но воздержался. Сейчас он видел,
А некоторые кандидаты не выдерживали постоянного стресса, срывались. Их отчисляли, и они уходили в никуда.
Строгая медкомиссия могла найти микроскопические дефекты здоровья еще на стадии приема в отряд космонавтов, и тогда прости-прощай даже любимая авиация. Комиссовали из армии сразу и подчистую.
Нет, это не для его непоседливой натуры, в тысячный раз сделал Василий тот же вывод, что и много лет назад. Уж лучше каждодневная практика боевого летчика, чем бесконечные теоретические занятия в ожидании благосклонности фортуны.
Полковник не жалел ни о чем. К тридцати шести годам он через многое прошел и многого добился. Конечно, некоторые из летчиков становились испытателями и за постоянный риск получали звезды героев, но таких людей единицы. Сейчас полным ходом идут испытания нового секретного истребителя МиГ-29. Говорят, что это легкая, сверхманевренная машина с потрясающими возможностями. Ну что ж, рано или поздно она поступит в регулярные части, и полковник обязательно на ней полетает. А сейчас он сидит в кабине самого быстрого в мире самолета, который может подняться на такую высоту, с которой, как из космоса, видно, что Земля круглая.
Василий Тимофеев стал резко и мощно поднимать исребитель. Линия горизонта исчезла, перед глазами сияла лишь голубизна неба. Высотометр показал 15 ООО метров, затем 20 ООО, затем 25 ООО, но полковник продолжал подъем. Он управлял самой скоростной модификацией «двадцатьпятки» и знал ее возможности.
Преодолев высоту 32 ООО метров, полковник на пару секунд выровнял машину и посмотрел вниз. Вот она, наша планета, прикрытая тонким голубым слоем атмосферы. Никакой хваленый американский «Фантом» и даже новейший МиГ-29 сюда не пробьется. А каких скоростей достигает его машина! Здесь, на высоте, скорость мало заметна, а вот если промчаться над самой землей!
Полковник перевел машину на резкое снижение под предельным углом атаки. Это был его излюбленный способ пикирования, когда, несмотря на кажущуюся безрассудность, он уверенно контролировал боевую машину. Он шел, как метеорит, рассекая уплотняющуюся атмосферу. Нет, метеорит атмосфера тормозит, а самолет, благодаря работе двух мощных двигателей, уверенно набирал скорость.
Тимофеев испытывал огромное, ни с чем не сравнимое возбуждение, возрастающее вместе с увеличением показания скорости на приборах и приближением поверхности земли. Высотометр сбрасывал одну тысячу метров за другой, а скорость неуклонно росла.
Полковник не заметил, как вошел в зону облачности. Земля, еще недавно хорошо различимая, вдруг скрылась в белой хмари. Он рассчитывал быстро проскочить невесть откуда появившееся облачко, но секунды летели, а белая мгла не рассеивалась.
Полковник смотрел на приборы, мгновения тянулись бесконечно долго, ему даже показалось, что таймер замер, но высотомер уверенно скидывал цифры. Земля приближалась. Пора было срочно выводить машину из пике, но полковник все ждал и ждал появления визуальной картинки за стеклами кабины.