Осмелься
Шрифт:
"Ты... Твою мать". Я качаю головой. "Нет слов, чтобы описать, как ты прекрасна. Даже пытаться было бы оскорблением".
Она смело говорит: "Попробуй".
"Я могу смотреть на тебя днями, и все равно у меня перехватит дыхание". Она наклоняет голову в сторону, словно не может понять, серьезно ли я говорю.
"Заткнись". Она бросает на меня свое скомканное платье и садится, закатив глаза. Но ее губы подергиваются, словно она борется с улыбкой, и это все, что мне нужно видеть. Я переворачиваюсь и тянусь к ее бедрам. Она останавливает меня, пихая мне в грудь
Теперь моя очередь закатывать глаза. "Я бы хотел, чтобы ты мог провести хотя бы один день, не думая ни о ком другом". Я смеюсь над этим и возвращаюсь на свою сторону одеяла, но в глубине души я серьезно.
Она открывает книгу и пожимает плечами, не обращая внимания. "Просто я такая, какая есть."
Стелла лежит на спине, ее лицо закрывает шляпка от солнца.3 Я не могу понять, спит она или нет. Я наблюдаю, как поднимается и опускается ее живот при ровном дыхании. Я провожу пальцем по середине ее живота и прослеживаю верхнюю часть ее бикини. Я вижу, как подрагивает нижняя часть ее живота, и мое сердце бьется чуть быстрее.
Медленно я поднимаюсь над ней, не касаясь ее, за исключением мягкого поцелуя над пупком. Она резко вдыхает. "Ты спишь?" Мой голос хриплый, уже густой от желания.
"Да", - говорит она, и я практически слышу, как закатываются глаза под ее шляпой.
Я усмехаюсь. "Очень жаль". Нависая над ней, я целую ее под ребрами, а затем в углубление между бедрами.
Она изо всех сил старается не замечать меня, но я чувствую, как она напрягается под каждым движением моих губ. Наблюдать за тем, как она теряет контроль над собой, даже если это незначительные движения, чертовски увлекательно.
Я сажусь на пятки, упираясь коленями по обе стороны от ее ног, и провожу руками по бокам ее тела, останавливаясь, чтобы побаловаться со стрингами ее нижнего белья.
Она ничего не говорит, пока я не начинаю осторожно спускаться к поясу. Откинув шляпу, она смотрит на меня, щурясь от солнца. "Даже не думай об этом. Есть места, в которые я не хочу попасть песком".
"Ладно." Я ухмыляюсь и переворачиваюсь на спину, прижимая ее к себе так, что она упирается мне в бедра. Ее шляпа летит на одеяло рядом с нами. "Тогда садись мне на лицо".
"Что?" Она удивленно смеется.
"Сядь. На. Моем. Лицо". Я высокомерно вычленяю каждое слово. "Ну же, после всего, что произошло, ты определенно заслуживаешь оргазма или двух". Она поджимает губы, сдерживая улыбку. "Или, по крайней мере, сделай это, чтобы я заткнулся".
Она разражается звонким смехом. От этого звука в моей груди расцветает тепло. Одарив меня самодовольным взглядом, она дергает за ниточки бикини, расстегивая нижнюю часть. Я дьявольски ухмыляюсь, лаская ее бедра. "Правильно, детка, вставай сюда и используй меня".
"Ты обещал заткнуться", - язвит она, двигаясь вверх по моему
"Дай мне эту киску, и я сделаю это", - дразню я, и она смотрит на меня.
Это делает удовлетворение, которое я испытываю, когда она опускается к моему рту, еще более злым. Я поддерживаю ее бедра крепкой хваткой с обеих сторон и провожу языком по ее сладкой пизде, широким и плоским.
"О", - удивленно произносит она, и я упиваюсь своей жадностью до новых ощущений. Я погружаю язык между ее складок и ласкаю внутренние губы, а затем кончиком щелкаю ее клитор.
Она тянется сзади, чтобы накрыть мои руки своими, и вжимается в меня тазом. Я с жадностью повторяю ее движения, проводя языком по ее клитору. Я вознагражден ее великолепными стонами и резкими вдохами.
Она берет то, что хочет, так безапелляционно и бесстыдно, что я никогда не был так уверен, как в этот момент: ей суждено стать Фокс.
Она разжимает свои пальцы и запускает их в мои волосы. Я закатываю глаза, чтобы заглянуть в ее. "Достань свой член. Поглаживай себя, пока вылизываешь мою киску". Простые слова еще никогда не звучали так грязно. Они словно молния, бьющая прямо в мою кровь.
Я поднимаю бедра, чтобы стянуть шорты и взять в руки член. Когда я провожу большим пальцем по головке, то не удивляюсь, чувствуя, как сперма смачивает кончик. Быть использованным Стеллой - это самое охуенное событие в моей жизни. Меня распирает от гордости и легкого неверия в то, что это реально.
Я скольжу рукой вверх и вниз по своей длине, заставляя ее стонать. Ее ноги сжимают мою голову, и она бормочет: " Блядь, Лохлан. Когда ты так стонешь..." Я делаю это снова, и ее слова обрываются жалобным хныканьем.
Звуки нашего наслаждения разносятся по воздуху, танцуя вместе с морскими птицами и приливом. Мы словно два последних человека на земле, выживающие только благодаря нашей жажде друг друга.
Я просовываю свободную руку под нее и ввожу пальцы в ее насквозь промокшую пизду. Она тут же бьется о мой рот, погружаясь в них еще глубже. Я загибаю их внутри нее и пульсирую на ее точке G. Она, кажется, теряет себя в ощущениях, раскачивается и извивается, задыхаясь.
"О боже", - кричит она, и ее бедра начинают дрожать, а движения становятся глубокими и отчаянными. Я продолжаю поглаживать и надавливать на то место, которое приводит ее в бешенство. "Блядь, Лохлан. Твою мать, я сейчас кончу". Ее стоны становятся резкими и пьянящими, ее ноги смыкаются вокруг моей головы, и она выплескивает все на мой язык. Теплая жидкость заливает мой рот и лицо.
Ее слизь слегка соленая и чертовски эротичная. Она глубоко выдыхает и соскальзывает с моего подбородка, ее тело становится мягким и свободным. "Это было охренительно". Она вздыхает, блаженная и довольная.
Двигаясь вниз по моему телу, она трется задницей о мой твердый член. Она смотрит на меня пьяным, полузакрытым взглядом, прикусывая губу, поднимается на колени и берет мой ствол в руку. Моя кровь бьется в жилах. "Собираешься оседлать мой член, как ты оседлала мой язык? Ты всегда такая жадная, правда, Реальта?"