Основание и Земля (Академия и Земля)

Азимов Айзек

– Как?

– Когда мы доставляли друг другу удовольствие. Это единственный способ.

– Но я чувствую себя хорошо, – сказал Тревиз.

– Вирус еще не активен. Его должны активировать, когда вернется рыболовецкий флот. По нашим законам это должны решать все… даже мужчины. Все, конечно, решат, что это должно быть сделано, и мы продержим вас здесь до тех пор, пока это не начнется. Уходите сейчас, пока темно и никто ничего не подозревает.

– Почему ваши люди делают так? – резко спросила Блисс.

– Ради нашей безопасности. Нас немного и мы

имеем многое. Мы не хотим, чтобы жители Внешних Миров вторглись к нам. Если кто-то из них придет, а затем расскажет о нас, за ним придут другие, поэтому сейчас, когда впервые за долгое время прибыл корабль, мы должны быть уверены, что он уже не уйдет.

– Но тогда почему ты предупредила нас? – спросил Тревиз.

– Не спрашивай об этом… Впрочем, я скажу тебе, потому что услышала это снова. Слушай…

Из другой комнаты доносилась игра Фоллом на флейте – нежная и бесконечно приятная.

– Мне невыносимо уничтожение этой музыки, – сказала Хироко, – и то, что этот ребенок тоже умрет.

Тревиз сурово спросил:

– Так вот почему ты отдала флейту Фоллом? Ты знала, что получишь ее обратно, когда она умрет?

Хироко испуганно посмотрела на него.

– Нет, об этом я не думала. А когда это пришло мне в голову, я подумала, что это не должно случиться. Уходите вместе с ребенком и заберите флейту, чтобы я больше никогда не видела ее. Ты будешь в безопасности, вернувшись в космос, а вирус в твоем теле, оставшись неактивным, через некоторое время умрет. Я же прошу, чтобы никто из вас не говорил об этом мире, чтобы никто больше не знал о нем.

– Мы не будем говорить об этом, – сказал Тревиз.

Хироко подняла голову и, понизив голос, спросила:

– Можно мне еще раз поцеловать тебя, прежде чем ты уйдешь?

– Нет, – ответил Тревиз. – Я уже был заражен, и этого мне достаточно.

– Потом добавил более мягко: – Не плачь. Люди спросят, почему ты плачешь, а тебе нечего будет сказать… Я забуду о том, что ты сделала со мной, зная о твоих усилиях спасти нас.

Хироко выпрямилась, старательно вытерла щеки тыльной стороной ладони, глубоко вздохнула и сказала:

– Спасибо тебе за это. – После этого она быстро ушла.

– Мы погасим свет и будем ждать, – сказал Тревиз, – а потом уйдем… Блисс, скажите Фоллом, чтобы кончала игру на флейте. И, конечно, не забудьте инструмент… Затем мы пойдем к кораблю, если сумеем найти его в этой темноте.

– Я найду его, – сказала Блисс. – Моя одежда, оставшаяся на борту, хоть и слабо, но тоже является Геей. – И она скрылась во второй комнате.

– Как вы думаете, они могут повредить корабль, чтобы вынудить нас остаться на планете? – спросил Пилорат.

– У них нет нужной технологии, чтобы сделать это, – мрачно ответил Тревиз. Когда вошла Блисс, державшая за руку Фоллом, он погасил свет.

Они тихо сидели в темноте какое-то время, которое показалось им половиной ночи, но могло оказаться и всего получасом. Затем Тревиз медленно и осторожно открыл полог. Небо казалось чуть более облачным, но звезды сияли по-прежнему. Высоко в небе виднелась

Кассиопея, и яркая звезда на нижнем ее конце могла быть солнцем Земли. Воздух был неподвижен и вокруг не раздавалось ни звука.

Тревиз осторожно вышел, пригласив остальных следовать за собой. Одна его рука почти автоматически опустилась на рукоять нейронного хлыста. Он был уверен, что пускать его в ход не придется, но все-таки…

Блисс повела их, держа за руку Пилората, который держал Тревиза. Второй рукой Блисс держала Фоллом, а та несла в другой руке флейту. В почти полной темноте Блисс вела остальных туда, где очень слабо ощущала присутствие Геи – в виде своей одежды – на борту «Далекой Звезды».

 Часть седьмая.

Земля

XIX. Радиоактивная?

85

«Далекая Звезда» снялась очень тихо, медленно поднимаясь через атмосферу и оставляя темный остров внизу. Несколько слабых пятен света под ней потускнели и исчезли, а когда атмосфера стала реже, скорость корабля увеличилась, и яркие точки в небе над ним стали более многочисленными и яркими. В конце концов планета превратилась в яркий полумесяц, большую часть которого закрывали облака.

– Надеюсь, они не выходят в космос и не смогут преследовать нас, – сказал Пилорат.

– Вряд ли это имеет значение для меня, – сказал Тревиз. Лицо его было сурово, а голос бесстрастен. – Я заражен.

– Но неактивной разновидностью, – напомнила Блисс.

– Однако она может стать активной. У них есть метод. Интересно, что это такое?

Блисс пожала плечами.

– Хироко сказала, что вирус, остающийся неактивным, должен со временем умереть в теле, неприспособленном к нему… таком, как ваше.

– Да? – гневно воскликнул Тревиз. – Откуда ей знать это? И кстати, откуда мне знать, что слова Хироко не были утешительной ложью? И разве невозможно, что метод активации – каков бы он ни был – не может быть сдублирован естественным путем? Каким-нибудь химическим соединением? Излучением? Да вообще, чем угодно! Я могу внезапно заболеть, а затем придет и ваша очередь. Или, если это случится после того, как мы достигнем обитаемого мира, возникнет эпидемия, спасаясь от которой, заразу разнесут по другим планетам.

Он посмотрел на Блисс.

– Вы можете что-нибудь сделать с этим?

Очень медленно Блисс покачала головой.

– Это нелегко. На Гее тоже есть паразиты: микроорганизмы, черви… Они часть экологического равновесия, живут и являются частью мирового сознания, но никогда не размножаются слишком быстро. Они живут, не причиняя никому заметного вреда. Все дело в том, Тревиз, что вирус, воздействующий на вас, не является частью Геи.

– Вы сказали «нелегко», – нахмурился Тревиз. – Можете ли вы при данных обстоятельствах взяться за дело, даже если оно окажется трудным? Можете вы обнаружить во мне вирус и уничтожить его? Или по крайней мере усилить мою защиту?