Основание и Земля (Академия и Земля)
Шрифт:
Газовые гиганты остались далеко позади. За ближайшим к Солнцу гигантом – он был крупнее и массивнее, чем говорили легенды – находился пояс астероидов.
А за поясом астероидов были четыре планеты.
Тревиз тщательно изучил их.
– Третья – самая крупная. У нее подходящие размеры и подходящее расстояние от Солнца. Она может быть обитаемой.
Пилорату казалось, что он уловил нотки неуверенности в голосе Тревиза, и он спросил:
– А
– О, да, – сказал Тревиз. – Вторая, третья и четвертая планеты имеют атмосферы. И, как в старых детских историях, на второй она слишком плотна, на четвертой слишком разрежена, зато на третьей – в самый раз.
– Вы думаете, она может быть Землей?
– Думаю? – переспросил Тревиз. – Я не думаю. Это и ЕСТЬ Земля. У нее есть огромный спутник, о котором вы говорили мне.
– Правда? – Лицо Пилората расплылось в такой широкой улыбке, каких Тревиз у него до сих пор не видел.
– Никаких сомнений! Смотрите, это максимальное увеличение.
Пилорат увидел два полумесяца, один из которых был отчетливо больше и ярче другого.
– Тот, что поменьше – спутник? – спросил он.
– Да. Он дальше от планеты, чем можно было бы ожидать, но определенно вращается вокруг нее. У него размеры малой планеты, хотя он меньше любой из четырех внутренних планет. Однако, он крупнее спутника. Диаметр его по крайней мере две тысячи километров, и это ставит его в один ряд с крупными спутниками, вращающимися вокруг газовых гигантов.
– Не больше? – Пилорат был разочарован. – Значит, это не гигантский спутник?
– Да нет же. Спутник диаметром от двух до трех тысяч километров, вращающийся вокруг газового гиганта – это одно. Но тот же самый спутник, вращающийся вокруг небольшой обитаемой планеты – совершенно другое. Диаметр этого спутника около одной четверти диаметра Земли. Вы когда-нибудь слышали о таком почти равенстве?
Пилорат робко ответил:
– Я очень мало знаю об этом вопросе.
– Тогда поверьте мне на слово, Яков. Это уникум. Мы смотрим практически на двойную планету, а ведь есть обитаемые планеты, вокруг которых не вращается ничего, крупнее гальки… Если вы вспомните, Яков, что газовый гигант с огромной кольцевой системой находится на шестом месте, а эта планета с огромным спутником – на третьем (именно так, как говорят ваши легенды), значит, мир, который мы видим, ДОЛЖЕН БЫТЬ ЗЕМЛЕЙ. Другого разумного объяснения быть не может. Мы нашли его, Яков, мы нашли его!
Шел второй день полета к Земле, когда Блисс, зевнув, сказала:
– Похоже, мы теряем больше времени на подлет и удаление от планет, чем на что-нибудь другое. Это отнимает у нас недели.
– Обычно это потому, – сказал Тревиз, – что Прыжки слишком опасны в такой близости к звездам, но в данном случае мы движемся очень медленно потому,
– Разве вы не говорили, что чувствуете, будто вас никто не остановит?
– Говорил, но не хочу рисковать всем, основываясь на чувстве. – Тревиз посмотрел на содержимое чашки, прежде чем отправить его в рот, и сказал: – Вы знаете, я жалею о рыбе, которую нам давали на Альфе. Мы ели там всего три раза.
– К сожалению, – согласился Пилорат.
– Мы посетили пять миров, – сказала Блисс, – и покидали каждый из них так торопливо, что никогда не имели времени пополнить наши запасы пищи и внести в них разнообразие. Даже когда мир мог предложить пищу, как Компореллон или Альфа и, возможно…
Она не договорила, потому что Фоллом быстро закончила за нее:
– Солярия? Вы не могли получить там продуктов? Там очень много пищи, так же много, как на Альфе. И лучшей.
– Я знаю, Фоллом, – сказала Блисс. – У нас просто не было времени.
Фоллом печально посмотрела на нее.
– Скажи мне правду, Блисс – я когда-нибудь снова увижу Джемби?
– Ты можешь увидеть его, если мы вернемся на Солярию.
– А мы когда-нибудь вернемся туда?
Блисс заколебалась.
– Этого я сказать не могу.
– Сейчас мы идем к Земле, верно? Это не та планета, откуда произошли все мы?
– Откуда произошли наши ПРЕДКИ, – сказала Блисс.
– Я могу сказать и «прародители», – заметила Фоллом.
– Да, мы направляемся к Земле.
– Зачем?
– Разве может человек не хотеть взглянуть на мир своих предков? – мягко спросила Блисс.
– Я думаю, здесь что-то большее. Вы все кажетесь такими обеспокоенными.
– Но мы никогда прежде не были там, и не знаем, чего ждать.
– И все же, здесь что-то большее.
Блисс улыбнулась.
– Фоллом, дорогая, ты уже поела, почему бы тебе не пойти к себе в комнату и сыграть нам маленькую серенаду на своей флейте? Ты играешь ее лучше всего. Иди, иди. – Она подтолкнула ее, и Фоллом вышла, только один раз обернувшись и задумчиво взглянув на Тревиза.
Тревиз проводил ее недовольным взглядом.
– Не читает ли эта штучка мысли? – спросил он.
– Не называйте ее так, Тревиз, – резко сказала Блисс.
– Ну, хорошо, не читает ли она мысли? Вы должны знать это.
– Нет, не читает. Так же, как и Гея, и никто из Второго Основания. Чтение мыслей в смысле подслушивания, это не то, что делаем сейчас или будем делать в обозримом будущем. Мы можем регистрировать, интерпретировать и манипулировать эмоциями, но это вовсе не одно и то же.
– Откуда вам знать, что она не может делать того, чего не можете делать вы?
– Потому что, как вы только что сказали, я знаю это.
– Возможно, она манипулирует вами, так что вы не знаете о том, что она может.