Основатели
Шрифт:
– Плохо!
– изрек Сермак, покусывая губу.
– Я готов лить слезы, как фонтан в парке у ратуши, - вполне серьезно сказал Борт, - когда думаю о всех тех шансах, которые мы упустили. Взять хотя бы события тридцатилетней давности, когда Хардин спас нашу планету от Анакреона... В те времена анакреонцы еще не понимали, что Империя разваливается. После восстания на Зеоне они занимались, в основном, своими делами. Но даже после того, как все каналы связи были оборваны, и этот пират, дед нынешнего Леопольда, провозгласил себя королем, они все еще не поняли,
Если бы тогда Император, набравшись храбрости, рискнул начать военные действия, он вернул бы себе все, что потерял, с помощью двух крейсеров и внутреннего восстания, которое наверняка бы вспыхнуло. И мы, мы могли сделать то же самое! Но вместо этого Хардину зачем-то понадобилось насаждать поклонение монарху. Одного не пойму - зачем?!
– А что творит Верисов? В свое время он был сторонником активных действий. Что он себе думает? Он что, ослеп?
– неожиданно вступил в разговор Хаим Оурси.
– Не знаю, - сухо ответил Борт.
– Для анакреонцев он - Верховный жрец. Но, насколько я знаю, он выступает всего лишь в роли консультанта жрецов по техническим вопросам. Он - только фасад, чтоб ему пусто было, фасад!
Наступило молчание. Все сидевшие за столом теперь смотрели на Сермака. Молодой лидер партии нервно грыз ногти. Наконец он решительно произнес:
– Плохо. Но я чувствую - здесь что-то не так!
– и добавил еще энергичнее.
– Неужели Хардин настолько глуп?
– Похоже на то, - отозвался Борт, пожав плечами.
– Никогда не поверю! Что-то тут не так. Нужно быть абсолютным идиотом, чтобы так планомерно и настойчиво резать собственное горло. Даже если бы Хардин был дураком, он не мог бы быть настолько глупым - а я его дураком не считаю. С одной стороны, он насадил религию, которая исключает саму возможность внутренних волнений и мятежей. С другой - предоставил Анакреону огромное количество самого разнообразного оружия. Не понимаю.
– Согласен, это дело действительно довольно темное, - признался Борт, - но факты налицо. Какой вывод отсюда следует?
– Государственная измена, - резко сказал Вальто, - он просто продался Анакреону.
Но Сермак нетерпеливо мотнул головой.
– С этим я тоже не могу согласиться. Какая-то безумная, бессмысленная история!.. Скажите, Борт, вы слышали что-нибудь о крейсере, который Фонд обязался привести в порядок и передать в распоряжение анакреонского флота?
– Крейсер?
– Старый имперский крейсер...
– Нет, я не слышал об этом. Но это еще ни о чем не говорит. Их космические верфи - религиозные святыни, и простым смертным туда не пробраться. Об их флоте просто нет никакой информации.
– Но кое-какие слухи все же просочились. Несколько членов нашей партии подняли этот вопрос в Совете. И, представьте себе, Хардин не стал ничего отрицать. Его представитель осудил распространителей слухов - и все. А это не может не навести на размышления.
– Все это только подтверждает остальное, - заметил Борт.
– Если и это правда - значит, все просто сошли с ума. Такое
– Я полагаю, - снова вступил в разговор Оурси, - что у Хардина нет в запасе какого-нибудь секретного оружия, с помощью которого мы могли бы...
– Ну да, - ядовито перебил его Сермак, - какой-нибудь чертик, который в психологически подходящий момент выскочит из шкатулки и перепугает Виениса до смерти. Уж лучше Фонду самому себя взорвать, чтобы избавиться от агонии ожидания, чем полагаться на секретное оружие Хардина.
– Так вот, - поспешил Оурси сменить тему, - вопрос заключается в следующем: сколько у нас осталось времени? Отвечайте же, Борт!
– Согласен, это сейчас главный вопрос, но только не надо так на меня смотреть. Я не знаю. В анакреонской прессе Фонд вообще никогда не упоминается. Сейчас она в основном кричит о предстоящих торжествах - и больше ничего. Как вам известно, на следующей неделе Леопольд будет праздновать свое совершеннолетие.
– Тогда у нас еще есть несколько месяцев, - Докор Вальто улыбнулся, впервые за весь вечер.
– За это время мы можем...
– Да ни черта мы не сможем!
– нетерпеливо оборвал его Борт.
– Я же говорю вам, что король для них - бог. Нет у нас никакого времени! Вы думаете, королю сначала нужно развернуть пропагандистскую кампанию, чтобы поднять боевой дух своих подданных? Обвинить нас в агрессии, накалить обстановку? Когда он решит, что время для удара настало, то просто отдаст приказ, и его подданные ринутся в бой. Все предельно просто. Это невероятная система. Божеству вопросов не задают. Так что приказать он может хоть завтра, насколько я понимаю. А вам останется только делать из его приказа самокрутки и покуривать.
Тут все заговорили одновременно. Сермак колотил по столу, требуя тишины. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату влетел Леви Нораст. С его пальто осыпался снег.
– Вы только взгляните!
– крикнул он, швыряя на стол припорошенную снегом газету.
– И видеовещание тоже трубит об этом!
Газету развернули, и над ней склонились пять голов.
– Великий Космос, он летит на Анакреон! Летит на Анакреон...
– тихо пробормотал Сеф Сермак.
– Измена!
– завопил Таркей в приливе волнения.
– Черт побери, Вальто был прав! Он продал нас и теперь летит на Анакреон получать свои сребреники!
Сермак встал.
– Теперь у нас больше не осталось выбора. Завтра же я потребую, чтобы Совет выразил недоверие Хардину. А если это не пройдет...
5
Снег перестал идти, но всюду он уже лежал толстым слоем, и поэтому низко посаженный плоский наземный автомобиль с трудом пробирался по пустынным улицам. Тусклый серый отблеск нарождающегося рассвета был холодным не только в поэтическом, но и в самом прямом смысле, так что даже в этот переломный момент истории Фонда ни сторонники Партии действия, ни приверженцы Хардина не были до такой степени разгорячены, чтобы начать свою деятельность в такую рань.