Основная операция
Шрифт:
Все это он учитывал и повода для подобных подозрений не давал. Говорил, как всегда, уверенно, напористо, пошучивал с простонародным грубоватым юморком. Его подозрения оправдались: в ночной Москве шла возня, смысла которой многие не понимали. Столичное Управление ФСБ без видимого повода переходило на усиленный вариант несения службы, отменена завтрашняя поездка премьера на Дальний Восток, несмотря на запланированный выходной, в десять утра собирается Государственная Дума… Поднята по тревоге спецгруппа Федеральной службы безопасности «Леопард», причем тревога объявлена учебной, а патроны выданы боевые… Уехавший было домой Богомазов внезапно вернулся на работу и уже два часа совещается с ближайшими помощниками, министр обороны Гонтарь так же неожиданно отправился на охоту…
Обстановка накалялась, разрядка должна была наступить в течение
Дежурная смена первого отделения приближалась к Кремлевской больнице. Двенадцать человек в полной боевой экипировке хранили напряженное молчание. Они не знали, что призваны просто продемонстрировать силу, а харак — тер полученного вооружения наводил на мысли о том, что задача будет поставлена очень серьезная. Как во время экспедиции в Каракумы, которая привела к гибели восьми сотрудников. Васильев сидел впереди, рядом с водителем, и тоже молчал, прикидывая, что потребует от него служба на этот раз.
У въезда уже стояли две милицейские машины, молодой лейтенант расставлял посты вдоль решетчатой ограды. Зайдя в КПП, Васильев по внутреннему телефону соединился с Коржовым и доложил, что прибыл в его распоряжение. Заметно оживившись, тот приказал взять под контроль главные ворота, а милицейские наряды передвинуть на тыльную сторону.
Дюжина здоровенных, обвешанных оружием мужиков сноровисто развернулась в цепь, пересекая очищенную от наледи асфальтовую ленту, и залегла, изготовившись к бою. Пулеметчик занял позицию под раскидистым голым кустом, гранатометчик присел на колено за одной из колонн. Милиционеры изумленно наблюдали, как хищные стволы нацелились на дорогу.
В то же время по направлению к клинике катился тяжелый, как колесо истории, правительственный «ЗИЛ» в сопровождении подобающего кортежа из черных «Волг», хотя и устаревших по нынешним меркам, но символизирующих так приличествующую случаю респектабельность и официальность. На мягких подушках за бронированными, гасящими внешние звуки бортами сидел заметно озабоченный Виктор Петрович Богомазов. Ему не нравилось то, что предстояло сделать.
Кадровая политика никогда не культивировала в своих выдвиженцах такие качества, как мужество, решительность и личная смелость, а потому они давным-давно атрофировались за ненадобностью. У этого печального, в общем-то, процесса имелась и положительная сторона: государственные мужи утратили и способность производить перевороты, даже ползучие. У руководителей нынешней формации не существовало в том и особой потребности: каждый на своем месте получал возможность кормиться досыта. Виктора Петровича осведомленные люди считали самым богатым человеком в стране, негласным владельцем концерна «Роснефтепром», из управляющего которым он и вышел в премьерминистры. По всем меркам здравого смысла ему не было нужды лезть в президентское кресло, да еще выталкивая заболевшего Хозяина, но у больших денег, как и у большой власти, своя логика — они нуждаются друг в друге и постоянно требуют прироста. И все же Виктор Петрович сам по себе не стал бы проявлять активности, но он вращался не в безвоздушном пространстве — кругом люди, сподвижники, которых в последнее время стало модным называть «командой», а они тоже способны навязывать свою волю если и не приказами, то просьбами, советами, наконец, просто ожиданиями определенного поведения… Они зависели от него, но и он зависел от них. А уж они-то знали: возможности второго, третьего, шестого лица в государстве не идут ни в какое сравнение с возможностями первого. И, сделав ставку на него, рассчитывали безотлагательно получить выигрыш.
Богомазов сидел выпрямившись, как на протокольном мероприятии. Несмотря ни на что, он не собирался вырывать власть из ослабевших рук многолетнего соратника. Приехать в клинику, навестить больного, узнать о его самочувствии — долг любого нормального человека. Если все пройдет так, как его уверяли, и этот Развилкин или Резинкин вручит ему пульт стратегической связи — что ж… В конце концов, страну нельзя оставлять без руководства. И собранная завтра с утра Госдума утвердит его исполняющим обязанности Президента. Только так. Естественный, плавный, на законных основаниях переход власти, чтобы никто не смог его ни в чем упрекнуть. Только на такой вариант он
В первой «Волге» напряженно размышлял о предстоящем полковник Разинкин. В разговоре с Коржовым он блефовал. Конечно, никто не присвоил ему генеральского звания и не назначил исполняющим обязанности главка охраны — помощник премьера только пообещал это в случае успешного проведения акции. Полковник знал, что, если все пройдет хорошо, обещание будет выполнено. В случае любых осложнений он превратится в козла отпущения. Но осложнений быть не должно. В клинике три телохранителя и Коржов. С ним следуют девять «леопардов». Вполне хватит, чтобы завладеть вожделенным чемоданчиком.
Кортеж премьера подкатил к въезду в клинику и замер. Разинкин выпрыгнул из машины, сзади к нему подбежали готовые к решительным действиям «леопарды». Но действовать решительно в сложившейся ситуации было довольно затруднительно. Свет укрепленных над воротами мощных ртутных фонарей бликовал на направленных в упор автоматных стволах, уверенно упертых в землю сошках «РПК» и торчащем из-за колонны гранатомете. Бывалого вида майор, небрежно, но умело зажавший под мышкой автомат, вышел навстречу.
— Кто такие? — властно спросил он.
Противогаз и гранаты на поясе приковали внимание Разинкина. Неизвестные подготовились к длительному, кровопролитному, изобилующему сюрпризами бою. «Леопарды» со «стечкиными» под штатской одеждой были настроены лишь на локальную специальную операцию.
— Кто такие? — повторил Васильев.
К воротам подъехала еще одна «Волга».
— Главное управление охраны! — Разинкин предъявил удостоверение. — Мы сопровождаем премьер-министра.
Он еще надеялся, что военные оказались здесь случайно, для защиты от прямых нападений террористов и прочих злоумышленников. Тогда удостоверения и ссылки на высоких должностных лиц должны сделать свое дело.
— Генерал Коржов распорядился никого не пропускать, — невозмутимо отозвался майор, и Разинкину стало ясно, что о случайности не может быть и речи. Но откуда у Коржова неизвестное подразделение?
— А вы кто такие? — попытался перехватить инициативу полковник.
— Охрана режимного объекта, — раздался голос сзади. Обернувшись, Разинкин увидел генерал-майора, лицо которого показалось смутно знакомым.
— Генерал Верлинов, — представился тот. Разинкин вспомнил все, что он слышал о Верлинове, и понял, что операция провалилась. «Леопарды» тоже находились в растерянности. Их старший отошел на несколько шагов, отвернулся и заговорил в замаскированный под воротником микрофон.
— Доложите генералу Коржову о приезде Виктора Петровича. Он прибыл навестить Президента, — сказал Разинкин то, что должен был сказать в любом случае.
Верлинов кивнул, и Васильев нырнул в здание КПП. Через несколько минут он вернулся.
— Генерал Коржов сам свяжется с Виктором Петровичем.
Плечи Разинкина опустились. Старший «леопардов» получил инструкции и, сделав знак своим людям, направился к автомобилям. Подчиненные двинулись следом. Хлопнули дверцы.
«ЗИЛ» развернулся и покатил в обратном направлении, сопровождаемый эскортом из черных «Волг». Только теперь в колонне было на одну машину меньше. Замена не состоялась. В утренних новостях не сообщат о тяжелой болезни Президента, только об обычном недомогании. Внеочередное заседание Госдумы будет посвящено столь обыденным вопросам, что возмущенные депутаты станут спрашивать, зачем, собственно, потребовался этот экстренный сбор. Не приступит к исполнению обязанностей Главы государства Виктор Богомазов, а следовательно, не дотянется до рычагов высшей власти его «команда». Не будут приняты уже подготовленные новые решения в экономической, политической и военной областях. Не изменится направление развития российской истории, которое очень часто определяется волеизъявлением первых лиц. Останется влиятельнейшим человеком главный телохранитель Коржов. Да и вообще ничего не произойдет — разойдутся круги переговоров, пересудов, и Москва успокоится. Впрочем, стрелочники провалившейся акции получат по заслугам…