Основные труды. Том 1. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства

Ракитская Галина

Становление потребности в деятельности, гармонично развивающей человека (а не потребности в собственно творчестве), составляет, на наш взгляд, магистральную линию прогрессивного возвышения потребностей трудящихся. При этом сущность гармоничного (всестороннего) развития личности следует усматривать не во всезнайстве, не в мастерстве на все руки, а в сбалансированности интеллектуально-творческих, социально-нравственных и физических потенций. Мы считаем, следовательно, что в подлинно развивающей человека деятельности должны быть неразрывно слиты созидательная целенаправленность, общественная полезность и свободный поиск лучших способов достижения целей. Другими словами, гармонично (всесторонне) развивает человека такая деятельность, в которой не только есть простор для личной инициативы и самостоятельности, но которая включена в систему общественно значимых видов деятельности, и поэтому творческая инициатива и самостоятельность индивида направляются и ограничиваются его моральной ответственностью за результаты деятельности.

В потребительскую систему личных потребностей потребность в общественно полезном труде как в способе развития личности не входит. Вместо этого в ней присутствуют потребности развлекательно-созерцательного или развлекательно-творческого характера. В ней доминирует, заслоняет все другие интересы потребность в престижном (модном) для данного времени и данной социальной группы наборе материальных и духовных благ. Общественно значимый труд связан с этой системой потребностей лишь как средство получить социально стандартизованный набор благ, причём для многих – это любой труд, даже разрушающий физические потенции индивида. Человек потребительской «породы» при прочих равных условиях предпочитает нетрудовые источники доходов, иждивенчество, нетрудовой образ жизни, перестаёт быть человеком трудящимся, превращается в люмпен-пролетария или в люмпен-интеллигента.

Стандартизация

личности – это та сторона единства интересов в потребительском обществе, которая венчает процесс отчуждения трудящихся от средств и условий прогресса. Подчинённость всех общественных потребностей интересам руководящего класса вовсе не означает, что потребности, потребление и образ жизни всех социально-классовых групп качественно однотипны. Напротив, такое единство потребностей выливается в поляризацию общества по типам культур, в рамках которых осуществляется развитие индивидов; приводит к параллельной, мало пересекающейся жизнедеятельности одних социальных групп в рамках элитарной, а других – в рамках массовой культуры. Современные формы лишения человека индивидуальности закономерно выросли как продолжение прежней тенденции к превращению рабочего в придаток машины. Не отбрасывая этот способ, используя его там, где он «проходит», капиталистический прогресс всё больше превращает трудящегося в придаток всей машинной цивилизации, навязывает ему машинообразные (стандартизированные, унифицированные) темп и образ жизни не только в рабочее, но и в свободное время.

Потребительская система ценностей, стандартизация личности, массовая культура, казарменный (одинаковый) образ жизни, социальная дезактивация людей, как не раз отмечалось в марксистской литературе и неоднократно подтвердили практика империализма и авантюристические попытки ускоренного построения общества социального равенства, – лучшая почва для распространения реакционной идеологии, социальной демагогии, для кризиса морали, для роста организованной преступности. В конечном счете, они являются социальной базой дегуманизации общества, произвольного манипулирования личностью, социальной почвой для утверждения фашизма. Они приводят также к появлению не менее реакционных лево-экстремистских, бесперспективных для трудящихся форм протеста против такого общества – люмпен-террористического или анархического, мелкобуржуазного толка.

Продолжение линии развития по пути капиталистического прогресса, как об этом свидетельствуют логический анализ и новые явления практики (в частности, анализ причин и проблем применения в производстве роботехники [58] ), неизбежно поставит и ставит уже сегодня перед обществом вопрос: а что же дальше делать с человеком, если он всё менее нужен производству, если технические средства требуют все меньше живого труда для производства богатства в капиталистической форме, для сохранения господствующего положения руководящей элиты? Решение этого вопроса при сохранении антагонистической социальной формы производства видится однозначным – занять человека развлечениями, в том числе дать ему возможность развлекать себя никому не нужным, свободным от нравственной нагрузки творчеством, и дать ему при этом приличные средства существования и псевдоразвития, дабы он не взбунтовался. Ясно, что такой путь чреват социальной деградацией индивидов и деградацией человеческого общества как такового, ибо родовой признак человека – совместная созидательная, производящая условия своей жизни и условия своего развития (т. е. общественно полезная) деятельность. Он чреват также такими эксцессами, как насилие, массовое уничтожение людей, резервации, когда число людей или их потребности начнут выходить за те пределы, которыми интересы руководящей элиты, её техника и её методы управления обществом ограничили потребление и социальную активность оттеснённых от производства и управления масс.

58

Весьма интересной в этом отношении для читающих по-русски может быть напечатанная в сентябрьском (1982 г.) номере журнала «Америка» (с разрешения журнала «Тайм») статья Отто Фридриха «Роботы идут…».

В арсенале человечества есть, однако, и кардинально иное решение – сознательно направить общественно-экономический прогресс в другое русло, подчинив интересам всех людей как трудящихся (а не только как потребителей) развитие и производственных отношений, и науки, и культуры, и материальных производительных сил. Идеологическая позиция, отражающая исторический оптимизм рабочего класса и точку зрения всех трудящихся на ход общественного развития, предшествующий такому повороту, в концентрированной форме выражена в следующем выводе К. Маркса: «В общих чертах, азиатский, античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации. Буржуазные производственные отношения являются последней антагонистической формой общественного процесса производства… в смысле антагонизма, вырастающего из общественных условий жизни индивидуумов; но развивающиеся в недрах буржуазного общества производительные силы создают вместе с тем материальные условия для разрешения этого антагонизма. Поэтому буржуазной общественной формацией завершается предыстория человеческого общества» [59] . Создание объективных предпосылок дальнейшего развития в интересах трудящихся – вот в чём состоит прогрессивность «предыстории». Причём, капиталистическое обобществление производства закономерно приводит к созреванию важнейшей предпосылки такого поворота – к организации наёмных рабочих как класса. Политическая борьба пролетариата, основанная на научной революционной идеологии, отвечает интересам самых широких слоев населения. И их участие в этой борьбе (когда в ней ведущую роль играет объединённый научной идеологией рабочий класс) придаёт ей характер народного демократического движения. «Предыстория» приобретает характер подлинной прогрессивной истории, если пролетариат как класс «отнимает руководство производством и распределением» у капиталистического класса, изменяет направленность общественно-экономического процесса, сужает до интересов трудящихся социальную вариантность развития и открывает простор для поиска материально-технических средств, адекватных этому социальному варианту.

59

Маркс К. К критике политической экономии. Предисловие. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13. С. 7–8.

Новый тип общественно-экономического прогресса не может реализоваться автоматически – лишь актом перехода государственной власти к пролетариату, отменой частнокапиталистической и юридическим введением социалистической общественной собственности. Для изменения направленности общественно-экономических процессов необходимо создать новый социальный механизм (новый тип) хозяйствования [60] .

Проблемы совершенствования механизма социалистического хозяйствования уже давно выдвинули в число самых актуальных вопрос о системе, единстве мер этого совершенствования, а тем самым и вопрос о типе, характере механизма социалистического хозяйствования. Такие вопросы нельзя решить, оставаясь в пределах политэкономических знаний, здесь требуется обществоведческий кругозор. Дело осложняется ещё и тем, что за десятилетия сложилось немало таких положений, которые тормозят развитие обществоведческой мысли о социализме, о закономерностях его прогресса. К числу таких положений относится, по нашему мнению, категория «непосредственно общественный характер труда и производства». Эта категория претендует на схватывание социальной специфики социалистического воспроизводства как на уровне его закономерностей (сущностных характеристик), так и на уровне представлений о хозяйственном механизме (т. е. на уровне конкретных форм функционирования). Мы считаем категорию «непосредственно общественный характер труда и производства» применительно к социализму бессодержательной, неплодотворной, мешающей развитию знаний о закономерностях социализма.

60

Что такое социальный механизм экономического развития (хозяйствования)? При его определении следует не упустить из виду, что в социальных (общественных) отношениях марксизм-ленинизм выделяет два уровня (класса) отношений – базисные и надстроечные. И те, и другие являются социальной формой движения производительных сил. Те и другие не являются пассивными по отношению к производительным силам и друг к другу. В связи с этим вполне оправдано методологически и актуально практически использовать две различные категории: экономический (или хозяйственный) механизм и социальный механизм. И тот, и другой – механизмы хозяйствования, т. е. система конкретных отношений организации общественного воспроизводства. Но хозяйственный механизм содержательно ограничен преимущественно экономическими отношениями, тогда как социальный механизм развития экономики охватывает всё то базисное и надстроечное, что существенно для функционирования экономики. В этом смысле употребляются понятия «механизм хозяйствования», «формы руководства хозяйством» в отличие от «хозяйственного механизма», или «экономического механизма».

При определении типа (характера) воспроизводства два момента являются наиболее существенными, решающими. Это, во-первых, его целевая направленность. Во-вторых, – способ организации в обществе ресурсов по критериям адекватности целям, стоящим перед производством. Оба эти моменты не только взаимосвязаны, но составляют органическое единство, без которого нельзя правильно понять ни тип собственности, ни систему законов способа производства, ни характер хозяйственного механизма.

Говоря о социальном механизме хозяйствования, в первую очередь надо обращать внимание именно на направленность воспроизводства и на соответствующий этой направленности механизм целеполагания в обществе. Изменение целей общественного прогресса – наиболее кардинальная перемена, происходящая с заменой частнокапиталистической собственности социалистической. Класс частных собственников руководит общественным производством так, чтобы сохранялось и упрочивалось особое, привилегированное его положение. Эта цель не может стать целью всех членов общества, т. е. единой общественной целью, ибо эксплуатируемые могут стремиться к упрочению положения своих господ, лишь будучи обмануты, порабощены. Цель производства и социального развития, угодная классу капиталистов, чужда по самой своей сути (объективно) классу наёмных рабочих. Социально-экономическое положение пролетариата постоянно объективно противопоставляет его той цели, которой частная собственность подчиняет функционирование производства, движение общественных потребностей и всю общественную жизнь. Когда же собственность становится общественной социалистической, это означает прежде всего, что целью становится устранение классовых привилегий в любой области, созидание полного социально-экономического равенства, т. е. общественных условий для свободного развития всех. Такая цель может стать и становится единой стратегической целью всех членов социалистического общества, когда оно построено и состоит только из трудящихся и их семей. Объективная возможность выдвинуть эту цель в качестве реально достижимой конечной цели социализма обусловлена специфическим характером единства социалистических потребностей. Их единство не связано с подчинением всех общественных потребностей интересам одного какого-либо класса (социальной группы); оно не означает также, что нет никаких различий между потребностями людей. Напротив, системы их конкретно-исторических интересов существенно различны, так как их формируют существенные фактические неравенства людей по положению в обществе. Однако у всех трудящихся есть общие стратегические (коренные) интересы: все они заинтересованы в поступательном движении к полной свободе человека в обществе [61] , т. е. к возможности полностью развивать индивидуальность посредством участия в формировании и использовании средств и условий общественно-экономического прогресса, – в поступательном движении к обществу, в котором, по определению К. Маркса и Ф. Энгельса, «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех». Единство социалистической системы потребностей складывается на базе общности стратегических интересов всех (т. е. на базе стратегической однонаправленности интересов различных классов, групп и пр.). Оно характеризуется, подчинённостью всех текущих потребностей общим для всех – общенародным стратегическим – интересам. Единство, общность для всех стратегической цели – это как раз тот момент «будущности движения» (выражение К Маркса и Ф. Энгельса), который присутствует во всем многообразии конкретных социальных и экономических процессов и объединяет их, делает однонаправленными и взаимодействующими не на основах взаимных временных компромиссов и уступок, а на основах строгой субординации, взаимопомощи и сотрудничества.

61

Подчеркиваем: в обществе, а не от общества. Полное социальное равенство достижимо именно благодаря развитию общества и крепости связей человека с обществом.

Присутствует ли момент единства, общности стратегической цели, однонаправленности действий в понятии непосредственной общественности? Очевидно, да. Но понятие это обычно настолько не развернуто по содержанию, что из добрых побуждений и из непосредственной преданности самой идее как таковой часть экономистов, философов и других обществоведов объявляет интересы разных социальных групп, классов, общностей, членов социалистического общества совпадающими, непротиворечивыми. Момент единства целей и интересов абсолютизируется, однонаправленность превращается в тождественность, единство действий – в единообразие, даже в однообразие действий, а вместо учёта специфических интересов разных действующих социальных сил появляется их ранжирование по степени зрелости для коммунизма и программы преодоления пережитков и отставаний, подтягивания «до уровня» и т. п. Тезис о непосредственно общественном характере труда и производства при социализме нередко используется для выделения в составе социалистического хозяйства и общественной жизни явлений, будто бы уже коммунистических, и противопоставления их явлениям ещё не коммунистическим, сохранившимся от досоциалистических времен. Категория непосредственно общественного характера труда и производства при социализме ведёт тем самым к подрыву представлений о социализме как о качественно определённом способе производства, к метафизическому разъятию системы социалистических производственных отношений на отношения уже коммунистические и еще капиталистические (так называемые «родимые пятна» капитализма). И хотя чаще всего делается оговорка о том, что труд и производство при социализме «ещё не полностью непосредственно общественные», эта оговорка бессодержательна, так как из неё не следует специфически социалистических характеристик процессов и явлений, а следует опять-таки эклектическое сочленение якобы полностью коммунистического с «родимыми пятнами» капитализма.

Не лучше ли расшифровать иероглиф «непосредственной общественности» и прямо говорить о единстве стратегической цели всех членов социалистического общества, всех его социальных групп, общностей, классов, об объективной основе однонаправленности их действий в социальной и хозяйственной сферах? Нам кажется, что это было бы весьма плодотворным.

Рамки статьи не позволяют нам охарактеризовать даже в общих чертах адекватный социализму механизм общественного целеполагания как составной части форм и методов хозяйствования, обеспечивающих поступательное движение к стратегической цели общества [62] . Отметим только один момент, который важен в плане рассуждений о принципиально новых путях общественно-экономического прогресса при социализме. Усилия обществоведческой науки следует направить на такую постановку перспективных целей, которая в полной мере отвечала бы созидательному характеру социалистического управления общественно-экономическим развитием. Мы имеем в виду как строгую очерченность целей, так и определенные требования к их содержанию, когда речь идет о необходимой для планирования конкретизации основных стратегических задач (направлений) в области движения к социально-экономическому равенству – таких как ликвидация социально-экономических различий между умственным и – физическим, индустриальным и мануфактурным, творческим и нетворческим трудом, между городом и деревней и т. д. Сегодня зачастую представления об идеале тяготеют к одной из сторон каждого из названных противоречий: формой разрешения противоречия между физическим и умственным трудом представляется ликвидация физического труда, противоречия между творческим и нетворческим трудом – ликвидация нетворческого труда и т. п. Мы усматриваем здесь методологическую неверность – желание устранить «плохую» сторону противоречия и оставить «хорошую», не замечая при этом, что они – противоположные взаимосвязанные стороны единого социально-экономического явления (процесса). Нам представляется очевидным, что общественный прогресс не может осуществляться по упрощенной схеме, что речь должна идти о планомерном движении к качественно новым – формам жизнедеятельности людей – новому типу взаимосвязи человека и техники (если мы ищем формы разрешения противоречия между умственным и физическим трудом), новому типу развивающей человека деятельности (если мы ищем формы ликвидации противоречия между творческим и нетворческим трудом) и т. п. В настоящее время недооценка важности созидательного, как мы его назвали, характера планомерного социалистического прогресса приводит к недостаточно чёткой и недостаточно жёсткой, на наш взгляд, социальной целенаправленности долгосрочных экономических и научно-технических прогнозов. Необходимо формулировать перспективные цели так, чтобы они каждый раз задавали переход на качественно иной уровень (новую ступень) в общественно-экономическом развитии [63] .

62

См. об этом в работе: Ракитская Г. Я. Цели социально-экономического развития и эффективность научно-технического прогресса. Препринт. М.: ВНИИСИ, 1982. С.8—46.

63

Обоснование этого требования применительно к целям долгосрочного плана см. в работах: Ракитский Б. В. Социальное содержание народнохозяйственных планов. – В кн.: Проблемы комплексного народнохозяйственного планирования. Под ред В. Ю. Будавея. – М.: НИЭИ при Госплане СССР, 1977; Ракитская Г.Я. Цели социально-экономического развития и эффективность научно-технического прогресса. Препринт. М.: ВНИИСИ, 1982.