Основы общей психологии
Шрифт:
Решающее значение для развития передовой русской психологии XIX в. имели психологические воззрения великих русских философов-материалистов – А.И.Герцена, В.Г.Белинского, Н.А.Добролюбова и в особенности Н.Г.Чернышевского. <…>
Идея Герцена о "деянии" как существеннейшем факторе духовного развития человекасохраняет все свое принципиальное значение и по сегодняшний день, так же как острую актуальность сохраняет по отношению и к современной психологии его общее требование "одействотворения" науки.
Белинский во второй период своего творческого развития также высказал требование передовой общественной мысли – дать психологию личности, а не лишь отдельных способностей. <…>
В противоположность дуалистическим идеалистическим теориям, противопоставляющим психическое и физическое, Добролюбов отстаивает их единство.
"Смотря на человека как на одно целое,
Философские идеи Чернышевского, его материализм и психофизиологический монизм находят себе блестящее конкретное претворение у И.М.Сеченова. <…> Его знаменитые "Рефлексы головного мозга" (появившиеся в 1863 г. в виде журнальных статей в "Медицинском вестнике", а в 1866 г. вышедшие отдельной книгой) определили новые пути физиологии головного мозга, оказав, как известно, значительное влияние на И.П.Павлова.
Сеченов заложил в России также основы психофизиологии органов чувств и наметил в ней, в частности в теории зрения, связи его с осязанием и т.д., новые, оригинальные пути. Однако было бы совершенно неправильно рассматривать Сеченова только как физиолога, который в качестве такового своими физиологическими трудами оказал более или менее значительное влияние на психологию.
И.М.Сеченов был и крупнейшим русским психологом, и можно с определенностью утверждать, что не только Сеченов-физиолог оказал влияние на Сеченова-психолога, но и обратно: занятия Сеченова с ранней молодости психологией оказали прямое и притом очень значительное влияние на его физиологические исследования, в частности те, которые определили его концепцию рефлексов головного мозга. Он сам об этом прямо свидетельствует (см. его работу: Автобиографические записки. М., 1907).
В своей психологической концепции Сеченов выдвинул изучение психических процессов в закономерностях их протекания как основной предмет психологии и особенно подчеркнул значение генетического метода. В своей борьбе против традиционной идеалистической психологии сознания Сеченов (в замечательной статье "Кому и как разрабатывать психологию") поставил перед научной мыслью задачу, которая сохраняет свое значение и по сегодняшний день. Основную ошибку психологов-идеалистов Сеченов видел в том, что они являются, как он выражается, "обособителями психического", т.е. в том, что они вырывают психическое из связи природных явлений, в которые они в действительности включены, и, превращая психическое в обособленное, замкнутое в себе существование, внешне противопоставляют тело и душу. В своих "Рефлексах головного мозга", о которых И.П.Павлов говорил как о "гениальном взлете сеченовской мысли", и в других своих психологических работах, с которыми "Рефлексы головного мозга" связаны органической общностью единой концепции, Сеченов пытался разрешить эту задачу – преодоления обособления психического – теми средствами, которые в то время были в его распоряжении. Он отвергает отожествление психического с сознательным и рассматривает "сознательный элемент" как средний член единого – рефлекторного – процесса, который начинается в предметной действительности внешним импульсом и кончается поступком. Преодоление "обособления" психического – это, по существу, та самая задача, которую сейчас новыми, открывшимися ей в настоящее время средствами, решает советская психология.
Своими идеями и исследованиями Сеченов оказал прямое влияние на развитие в России экспериментально-психологических исследований, сближавших русскую психологию с передовым русским естествознанием. Идеями Сеченова в значительной степени определялось формирование русской экспериментальной психологии в 80-х-90-х гг. прошлого столетия. <…>
В тот же период, когда развертывается деятельность Чернышевского и Сеченова, вскрывающего физиологические предпосылки психологии, – в 60-х гг. – А.А.Потебня выдвигает в русской науке положение о единстве сознания и языка и ставит перед историей языка задачу "показать на деле участие слова в образовании последовательного ряда систем, обнимающих отношение личности к природе". 29 Применяя исторический принцип не только к внешним языковым формам, но и к внутреннему строю языков, Потебня делает первую и единственную в своем роде блестящую попытку на огромном историческом материале наметить основные этапы развития языкового сознания русского народа. На тонком анализе обширного языкового материала Потебня стремится вскрыть историческое становление и смену разных форм мышления – мифологического, научного ("прозаического") и поэтического. Для Потебни, в отличие от Г.В.Ф.Гегеля, поэтическое мышление является не низшей ступенью мышления, а своеобразной и специфической по отношению к "прозаическому" и научному мышлению, но не менее существенной, чем последнее, формой познания. Потебня подчеркивает также роль слова и в развитии самосознания. <…>
В психологии, разрабатываемой в середине прошлого столетия, находят также отражение тенденции эмпирической психологии. В центре этого течения, ориентирующегося по преимуществу на английскую эмпирическую психологию, – принцип ассоцианизма. Впервые влияние эмпиризма сказалось еще в работе О.М.Новицкого "Руководство к опытной психологии" (1840), но в определенное течение это направление оформляется лишь в 60-х – 70-х гг. Его основным представителем является М.М.Троицкий ("Наука о духе"). Он пытается свести всю духовную жизнь к ассоциациям. В своей "Немецкой психологии в текущем столетии" (1867) он подвергает критике немецкую метафизическую идеалистическую психологию. В.А.Снегирев ("Психология", 1873) также признает закон ассоциации основным законом психической жизни и примыкает к английской эмпирической психологии, но позиция его эклектична: свой ассоцианизм он пытается примирить с самыми различными психологическими направлениями и точками зрения.
Проводниками идеалистических тенденций в психологии в этот период выступают такие люди, как К.Д.Кавелин и Н.Н.Страхов. Они вступают в борьбу против материалистического направления физиологической психологии (механистические представители которой склонны были, правда, свести психологию к физиологии). <…>
Особое место в психологической литературе этого периода занимает основное произведение одного из крупнейших представителей русской педагогической мысли – "Человек как предмет воспитания" (1868-1869) К.Д.Ушинского.
Ушинский, широко используя в своем труде материал, накопленный мировой психологической наукой его времени, сумел подчинить весь этот материал установкам, глубоко характерным для самобытных путей как его собственной, так и вообще передовой русской общественной мысли. Первая, важнейшая из этих установок связана с "антропологическим" подходом к изучению психологии. Этот подход к проблемам психологии означал рассмотрение всех сторон психики человека в целостно-личностном, а не узкофункциональном плане; психические процессы выступают не как лишь "механизмы" (в качестве каковых их по преимуществу стала трактовать экспериментальная функциональная психология на Западе), а в качестве деятельности человека, благодаря чему они могли получить у Ушинского подлинно содержательную характеристику. Вторая существенная установка, специфическая для Ушинского, заключалась в том, что антропология у него выступала как антропология педагогическая.Это значит, что человек рассматривался им не как биологическая особь с предопределенными его организацией неизменными свойствами, а как предмет воспитания, в ходе которого он формируется и развивается; его развитие включено в процесс его воспитания. В ходе этого последнего подрастающий человек выступает как субъект, а не только как объект воспитательной деятельности учителя. Ушинский с исключительной четкостью и последовательностью проводит через все свои психологические и педагогические построения особенно дорогую ему мысль о труде, о целеустремленной деятельностикак основном начале формирования и характера и ума. <…>
Если в работах И.М.Сеченова была выдвинута роль физиологических основ и материалистических установок в разработке психологии, то в труде Ушинского, вышедшем почти одновременно с работами Сеченова, впервые выступила роль педагогической практики для системы психологических знаний. <…>
Если 30-е гг. были отмечены нами как время появления первых светских работ по психологии, то 60-е гг. должны быть выделены как эпоха, когда создаются предпосылки для подлинно научной ее разработки. Этот период отмечен большим ростом психологической литературы, публикация которой в 60-х гг. резко повышается. <…>
Экспериментальная психология начала развиваться в России в 80-х – 90-х гг. прошлого столетия, когда возник ряд экспериментальных психологических лабораторий: В.М.Бехтерева (в Казани), В.Ф.Чижа (в Юрьеве), А.А.Токарского (в Москве), а также А.О.Ковалевского, В.М.Сикорского и др.; в последующие годы развертывают свою работу лаборатории Н.А.Бернштейна, Г.И.Россолимо и др. <…>
Важную роль в развитии мировой экспериментальной психологии играли лучшие представители русской психологической науки. Это относится прежде всего к одному из крупнейших и наиболее передовых представителей экспериментальной психологии в России Н.Н.Ланге, автору прекрасного курса "Психология". Его "Психологические исследования", вышедшие в 1893 г., посвящены экспериментальному изучению: одно – перцепции, а другое – произвольного внимания.