Особая папка «Барбаросса»
Шрифт:
Руководителем «Валли-1» был назначен наш лучший специалист по работе против России майор Браун. Позднее, когда по нашему примеру 2-й и 3-й отделы абвера также создали штабы «Валли-2» и «Валли-3», этот орган в целом именовался штаб «Валли» и руководил всей разведывательной, контрразведывательной и диверсионной работой против СССР. Во главе штаба «Валли» стоял подполковник Шмальшлегер» [331] .
Действительно, обстановка изменилась, когда после 1939 года войска Красной Армии выдвинулись вперед, на новую границу, которая была не такой плотной.
331
IMT, Bd. VII, S. 301.
Посмотрим же по дневнику Гальдера, что докладывала разведка:
22 июля 1940 года. Первые
24 июля 1940 года. Оценка ОКХ: 141 дивизия в западной части СССР [333] .
Август 1940 года. Экспозе генерала Маркса: 147 дивизий и бригад [334] .
332
КТВ Halder, Bd. II, S. 83.
333
Ibid., S. 95.
334
А. Рhilippi, ор. cit., S. 70.
Теперь снова вернемся к воспоминаниям Паулюса. Когда он в декабре 1940 года проводил штабную игру по операции «Барбаросса», то, по его словам, генеральный штаб имел следующее представление о Красной Армии:
«Предполагалось, что русские имеют следующие силы (реконструкция по памяти): всего 185 дивизий, 50 танковых и моторизованных бригад, из них связаны на финской границе около 20 дивизий, на Дальнем Востоке около 25 дивизий, на Кавказе и в Средней Азии — 15 дивизий. Таким образом, для русско-немецкого фронта оставалось 175 соединений, а именно: 125 стрелковых дивизий и 50 танковых и моторизованных бригад» [335] . Предполагалось, что в течение трех месяцев после начала войны будут подброшены 30 — 40 дивизий — как сформированных вновь, так и подтянутых с других границ России, а через шесть месяцев после начала войны — еще 100 дивизий... Общая численность «красных предполагалась для военного периода 2 миллиона 611 тысяч».
335
Для сравнения с оценкой Паулюса, сделанной по памяти, укажем, что на 29 января 1941 года разведывательный отдел немецкого генштаба считал, что обитая численность Красной Армии составляет 100 стрелковых дивизий, 82 кавалерийские дивизии и 24 моторизованные бригады. Предполагалось, что в Западной России к началу войны будет 121 стрелковая дивизия, 25 кавалерийских дивизий и 31 моторизованная бригада. Это приблизительно соответствует цифрам Паулюса. См. W. Gorlitz, Paulus..., S. 118 — 117.
Когда во время одной из бесед с Маршалом Советского Союза Георгием Константиновичем Жуковым я упомянул последнюю цифру, то мой собеседник удивился:
— Меньше трех миллионов? Не может быть. Паулюс, видимо, ошибся. Нельзя представить себе, что немцы предполагали, будто на фронте они встретят противника, численностью менее трех миллионов...
Но ошибся ли Паулюс? Ведь количество дивизий, которое он назвал в приведенном фрагменте воспоминаний, примерно совпадало с оценками, которых придерживался зимой 1940/41 года немецкий генеральный штаб. Паулюс назвал цифру 175 соединений (для будущего фронта), а в документах генштаба на 29 января 1941 года стоит цифра 177. Если учесть, что фельдмаршал писал свои заметки спустя много лет, то такая ошибка вполне простительна.
Теперь о цифре, которая так удивила Г К. Жукова. В большом справочном документе, который генеральный штаб германских сухопутных сил составил 15 января 1941 года и разослал вплоть до штабов дивизий, содержалась такая оценка Красной Армии. Отдел иностранных армий Востока утверждал, что в мирное время Красная Армия насчитывала 2 миллиона, а в случае проведения полной мобилизации она сможет выставить на западных границах 100 стрелковых и 25 кавалерийских дивизий. Максимальную численность войск на будущем советско-германском фронте отдел оценивал в 4 миллиона человек, однако оговаривался, что, по его мнению, Советский Союз не сможет призвать в армию достаточное число людей ввиду «нехватки квалифицированной рабочей силы» [336] . Таким образом, Паулюс, очевидно, не ошибался; если ОКХ считало, что Красная Армия еле-еле наберет 4 миллиона бойцов, то для военной игры, которая имела своей целью «репетицию» первых недель войны, можно было взять цифру около 3 миллионов.
336
„Die Kriegswehrmacht der UdSSR", ОКН/СеnStdH/Abt. Fremde Heere Ost, 15.1.1941.
Опять сухие цифры, генштабистская проза. Но уже в сухих цифрах было заключено то роковое для Гитлера и его рейха противоречие, которое содержалось в стратегическом замысле «Барбароссы». В оценке общего потенциала советских вооруженных сил гитлеровский генеральный штаб решительно просчитался. Он полагал, что в случае успешной мобилизации Красная Армия сможет вывести на поле боя дивизии общей численностью 3 — 4 миллиона бойцов. В действительности уже к 1 января 1941 года Красная Армия насчитывала 4,2 миллиона человек, а к июню 1941 года составляла почти 5 миллионов человек [337] .
337
«Военно-исторический журнал», 1966, № 6.
Но продолжим анализ данных Гальдера. Если в декабре 1940 года немецкий генеральный штаб оценивал силы своего будущего противника в 175 дивизий, то дальше разведывательные цифры стали расти:
28 января 1941 года — 177 дивизий и бригад [338] .
2 февраля 1941 года — 180 дивизий и бригад, в том числе на западной границе — 155 [339] .
4 апреля 1941 года — 247 дивизий и бригад [340] .
338
KTB OKW, Bd. I, S. 290.
339
Ibid., S. 296.
340
Ibid., S. 345.
21 июня 1941 года — 213 дивизий и бригад. Общая численность 4,7 миллиона человек (в западных военных округах) [341] .
Неправда ли, любопытная картина: от первой «шапкозакидательной» оценки Браухича (50 — 75 хороших дивизий) до явно завышенной оценки на пороге войны! Выводы? Первый: немцы не имели столь необходимой глубинной разведки, они не знали наших резервов. Второй: оценки немецкой разведки добавляют новый штрих к общей картине авантюристичности замысла «Барбароссы». Со времени доклада генерала Маркса число советских дивизий в немецких донесениях возросло вдвое, а расчет немецких сил остался прежним. Гальдер и Браухич были настолько самоуверенны, что считали возможным своими 150 дивизиями разбить армию и в 2, и в 4 миллиона человек.
341
Ibid., S. 461.
Но это общие оценки. Обратимся к оценкам частным.
Например, что касается советской авиации, то здесь Гитлер был определенного мнения: он ее боялся. Уже в первых вариантах плана «Барбаросса» содержалось указание на необходимость «отгородиться» от возможности советских бомбежек. В директиве ОКХ от 31 января 194! года подчеркивалось, что «надо в большей, чем раньше, мере считаться с действиями русской авиации против сухопутных войск». Если взглянуть на § 1 «Директивы № 21», то там прямо говорится: «Необходимо быстро достичь линии, с которой русская авиация не сможет бомбардировать германскую государственную территорию» [342] .
342
„Hitlers Weisungen", S. 97.
Как это следует понимать? Судя по всему, встреча с советской авиацией в испанском небе оставила у немцев довольно неприятные воспоминания. Помнились нм и маневры 1935 года в Киевском военном округе со знаменитым воздушным десантом. Появление на вооружении наших ВВС новых самолетов тщательно регистрировалось в Берлине. Видимо, это явилось одной из причин того, что в комплекс мероприятий по подготовке операции «Барбаросса» была включена программа тщательной аэрофотосъемки пограничной полосы, имевшая целью разведать дислокацию советской авиации и направить по ней первые удары. Вот как характеризует эту программу тогдашний пресс-шеф в ведомстве Риббентропа др Пауль Шмидт: