Особенности укрощения небожителей
Шрифт:
В итоге проверок и прочих манипуляций моей жене выделили отдельное жилье как «выздоравливающей под наблюдением лекаря». И меня к ней не пустили! Крыса пустили, главное! А меня нет! Под предлогом «она устала, а я ее затрахаю» (это цитата! Господин император, видать, от тетки Янли нахватался лекарской бесцеремонности). Если даже не в прямом смысле, так разговорами.
Предатель Янью, который еще вечером при встрече обнимал меня как родного, теперь только мямлит что-то про «маме лучше знать». И отказывается помочь нам сбежать. Про его сестер я вообще молчу — эти «помогут» так, что потом сто лет не очухаешься. Уже вон… помогают. Обнаружили мое отсутствие в месте временного
Лисицы наконец разбежались в разных направлениях, и я медленно, мимикрируя под комок грязи, пополз в сторону дворика Тай Жень.
«Я кочка, кочка, кочка, я вовсе не кошак!» — этот мультик Жень тоже показывала зверодетям, мне понравился. Но тогда я не думал, что придется применить его к себе.
Сложнее всего оказалось преодолеть последний участок пути: красный шелковый фонарь мотался на ветру, освещая крыльцо и посыпанную белым гравием площадку перед павильоном. М-де. Что-то я не продумал в маскировке — как теперь от нее избавиться? Грязная кочка на белом фоне заметна не только любой мимопроходящей лисе, но даже последнему дурню.
— М-мрхяу, — как можно жалобнее прохрипел я под окном жены, имитируя бедное и уставшее животное. На случай, если с Тай Жень сейчас кто-то сидит, она вполне может представить меня как одного из своих любимцев. — Мря…
И больше ничего не успел, даже вякнуть. Потому что из окна со скоростью броска змеи высунулась рука. Сграбастала меня за шкирку и втащила в дом. А через секунду под окном захрустел гравий и послышались возбужденные девичьи голоса, толкующие что-то про подозрительные звуки и запах демона.
— Одуванчик полевой вам, а не мое мяу, — шепотом сказала темнота, все еще держа меня за шкирку. — Фу, ты где лазил? Почему в го… грязный такой? Ладно, сейчас отстираем.
«Тиш-ш-ше! — предупредил я по ментальной связи, но это не помешало мне радостно замурлыкать в знакомых объятиях. — Говори так, а то рыжие чересчур ушастые, заметят».
— Да можешь хоть благим матом орать, они на дом звукоизоляцию поставили, — прокомментировал откуда-то из глубины павильона меланхоличный голос крыса. — Твоя жена тут такой концерт устроила, вот ей звук и выключили, причем с обеих сторон. Если бы она не сидела и не ждала, ловя отголоски ментала, мог бы хоть обмяукаться под окном: мы тебя не слышали. Но зато и эти бешеные лисы тоже не слышат нас.
«Ты все еще человек?» — нахмурился я. Хотелось перекинуться обратно в человеческую форму, но Тай Жень права — отмыть кошачью тушку и быстрее, и легче.
— Да, прикинь. И эти дуры меня не узнали. Даже глазки строили. Бр-р-р-р… хорошо хоть, они решили, что я второй муж хранительницы, и не стали насиловать. Добрый повелитель, забери меня обратно в уютную клетку, а? Я уже скучаю по своему сяо-сяо, по простым и понятным проблемам и даже по твоим малолетним кляксам. Уют меня любит, приносит орешки и локву вне очереди. Не пытается оторвать все, что под руку подвернется!
«Хм… значит, союзники?» — хмыкнул я, изо всех сил игнорируя фразу «решили, что я второй муж». Лисы, они и не на такое способны.
— Погодите планы строить, сначала стирка, — распорядилась Тай Жень и поволокла меня в ванную.
«Стирай, повелительница, стирай меня полностью», — с готовностью промурлыкал я, свисая с чужих ладоней счастливой тряпочкой.
Глава 36
Евгения:
— Да не вертись. — Я пальцем сняла с кошачьего уса мыльную пену, погладила мокрое ухо и погрозила пальцем, когда это чудовище в тазике попыталось изобразить зверское шипение. — Кто тебе виноват, что ты нашел самую липучую грязь во всей Поднебесной? Нарочно, что ли, разыскивал лужу с мазутом? Сейчас еще раз намылю, погоди. Будешь почти белый.
«Искал самую черную и пахучую, — уныло согласился кошак, прижимая уши и топорща усы. — Осторожнее! В глаза-а-а-а!»
— Не ври, морду твою я почти не трогаю. — Пройдясь мыльными ладонями по тощим кошачьим ребрам, я взялась за крылья, перебирая те по перышку. — Ян, заткнись! Еще раз так мерзко хихикнешь, и я тебя самого выкупаю. Прямиком в той луже, откуда вылез наш повелитель.
— А я не против, — хмыкнул крыс. — Особенно если потом ты меня будешь так же тщательно намывать. Только прошу заметить, я сейчас совсем не белочка. — Мужчина провел рукой по своим длинным шелковым волосам и проказливо стрельнул взглядом из-под длинных черных ресниц. Ей-богу, как девица перед гусаром. Или поссум перед спелым бананом — у данной белочки с ресничками тоже все хорошо. И томно глядеть из-под них натуральные танфушу умеют не хуже человеческих кокеток. Поэтому крысиную малину я безжалостно обломала, вскользь заметив:
— Это ненадолго. Еще максимум полчасика. Дождусь, когда хвост окончательно опушится и уши обрастут, — сразу в луже окажешься.
— Что?! — Ян непроизвольно дернулся.
— Да ничего. Забыл, что твоя вредность напрямую связана с твоей зверообразностью? Так вот, у тебя без шуток глаза и абрис морды меняются, становятся крысиными, когда ты думаешь, говоришь или делаешь гадости.
— Нет! Ты врешь! Мое прекрасное лицо! Я только-только вернул его обратно! — запаниковал бывший поссум.
— Иди в зеркало полюбуйся. — Я пожала плечами и завернула мелко трясущегося мужа в большое полотенце. Я б его пожалела, бедненького, если бы он трясся от холода или переживаний, так нет — кошак тихо ржал, пряча морду между лапами.
«Мне показалось или у него глаза подведены? И красная родинка под глазом откуда-то появилась. Ты дала ему свою косметичку?»
«Не я. Он сам где-то раздобыл. Но я все равно почти не шучу про то, что вредные мысли в этой голове до добра не доведут. Конечно, все не настолько страшно, но определенные изменения заметить можно. Это, кстати, удобно. Всегда позволит нам отследить, насколько эта белочка лояльна и не собирается ли предать».
«То есть не косметика. Или… он ею пытается замаскироваться? Или по привычке красоту наводит? Мозги сломать можно».
Котенок расправил крылья и инстинктивно попытался отряхнуться. Но, словив мой скептический взгляд, фыркнул и сложил их обратно.
«Косметика не помогает, хотя он и правда больше красоту пытался навести. Но звериную сущность сурьмой не замазать. Станет крысеть — за хвост и об забор».
«Хм… и ты так спокойно об этом говоришь. А как же твое милосердное к нему отношение? Я думал, ты теперь всегда на стороне раскаявшегося преступника», — вроде как обеспокоился демон, но вот громкое тракторное мурлыканье и довольная морда четко говорили о том, что мои слова его не просто порадовали, а практически возбудили. В каком именно месте — пока оставим за кадром.