Особняк с видом на безумие
Шрифт:
Устраиваясь на ночлег, немного пошипели друг на друга. Наталья категорически требовала закрыть окно на шпингалеты. Мне было душно и одновременно познабливало. Решили последовать совету Аленки и открыть окно, когда начнет светать. Добросовестно оделив снотворным себя и Алену, Наталья чертыхнулась. Кончилась упаковка с таблетками. Она долго рылась в своей аптечке, пока победно не воскликнула: «Йeс!» Открыв новую порцию, дождалась, пока я запью таблетку водой, улеглась и, жалуясь, что «фиг заснет», минут через десять перестала принимать участие в разговорной перекличке и тихонько засопела. Дочь продержалась на полчаса дольше. Мне снотворное не помогло. Бросало то в жар, то в холод, а главное – не давала покоя мысль о туалете. Выходить было страшновато, а будить никого не
Делать нечего, пришлось сползать с кровати и тащиться в холл, где было расположено соответствующее заведение. Радость возвращения оказалась преждевременной. Не прошло и получаса, как меня снова потянуло откликнуться на зов природы. Очевидно, серьезно застудилась, поскольку почти всю первую половину ночи провела в бегах от кровати до туалета. Уж какой тут сон! В четвертом часу наконец наступило затишье, и стало действовать снотворное. Я задремала, но опять была вынуждена вскочить – где-то, кажется, наверху шла скандальная разборка. Нет, определенно в недобрый момент нас понесло вслед за мужьями и сыновьями.
Решив положить достойный, то бишь мирный, конец ночному скандалу, я пошлепала босиком в холл, но вскоре притормозила. Юля с Дульсинеей от души обзывали друг друга отнюдь не ласковыми именами и, кажется, готовы были убить то ли себя, то ли друг друга. Во всяком случае, обе убедительно орали, что каждая из них останется в доме только через труп другой. Кроме того, Дульсинея обзывала Юленьку проституткой, которая хочет попасть «из грязи в князи», и клялась, что вовремя поняла миссию заезжих гостей – не иначе как нас. Все вместе мы, оказывается, сговорились отправить всю их семью на тот свет. Странное заявление, если учесть предыдущее – насчет трупов друг друга…
Забежав по инерции в туалет, я приятно удивилась тому, что ошиблась в своих потребностях. Одновременно затих и шум скандала. Дульсинея громко топала по лестнице вниз, бурча под нос обещания выкинуть утром подлую проститутку вон прямо со второго этажа вместе с гостями. Непонятно только, как она мыслила предварительно затащить нас троих на второй этаж. Зевнув, я решила немного повременить с выходом, дабы не смущать даму своим присутствием. Кому приятно иметь свидетелей бурной семейной ссоры? Определенно следовало соблюдать нейтралитет.
На кухне Дульсинея еще немного побуянила, но без сквернословия. Шум прекратился сразу же после того, как у нее что-то грохнулось. Аж пол содрогнулся! Наверное, додумалась, что создает много шума из ничего, и решила материализовать более мощный источник этого самого шума. Надеясь, что он нас разбудит.
Я по-прежнему не решалась вылезать из туалета. Весьма неприятное положение. Выглянешь – решит, что подслушиваю. Тем более что голова у нее забита дурацкими предположениями по поводу цели нашего пребывания здесь. Я сидела и терпеливо ждала, пока окончательно не стихнет какая-то возня. Было такое впечатление, что Юлька незаметно спустилась вниз, и теперь враждующие стороны, сдавленно ворча, выпихивают друг друга из кухни и холла, причем волокут непонятно куда – то ли в коридор, то ли в подвал.
Минут через пятнадцать все окончательно стихло, и я потащилась на кухню – захотелось пить. По пути машинально дернула за ручку входной двери, на которую, в свою очередь, слегка надавила боком. Раз уж встала, почему бы лишний раз не порадоваться нашей защищенности? Ручка легко подалась, дверь распахнулась, и я неожиданно вылетела на темное крыльцо, в черноту ночи, наполненную прохладой и жутью.
Еще никогда в жизни я не действовала с такой быстротой. Как вылетела, так и влетела обратно. Нет, пожалуй, обратно – еще быстрее. Мигом закрыла дверь на два оборота ключа и уцепилась за ручку, со всей силы потянув ее на себя. Боялась, что дверь опять сама по себе откроется. Через несколько минут руки занемели, и мне пришло в голову, что кто-то из нашего окружения просто мог выйти прогуляться… Но я тут же отмела данную мысль, как абсурдную. Если я на это ни за что не решусь, почему остальные должны быть дурнее меня? Впрочем, как сказать… В смысле, насчет всех остальных. Тем не менее ручку я отпустила и легонько толкнула дверь. Она даже не пошевелилась.
– Ты зачем в закрытую дверь ломишься? – прошипел кто-то над моим ухом, и я медленно осела на пол, закрыв глаза. Может быть, решат, что я сплю? – Ирка, ты окончательно свихнулась или развлекаешься на досуге?
Моментально открыв глаза, увидела очертания знакомой фигуры и от радости выговорила только «…ташка!». Первый слог сам по себе проглотился.
– Понимаешь, я всю ночь не сплю. Твое снотворное не помогает.
– И не поможет, – прыснула Наташка. – Хотела посмотреть время, а вижу, у тебя на тумбочке таблетки лежат. Я тебе нечаянно мочегонное подсунула. На кровати тебя нет. Решила навестить в туалете. Он, между прочим, с другой стороны… Э-э-э, подруга! Да у тебя температура! – определила она, приложив к моему лбу прохладную ладонь.
Решив не пугать Наташку ужасами про самооткрывающуюся входную дверь, жалобно пропищала:
– Я пить хочу – умираю без воды.
– Пошли на кухню. Там в холодильнике минералка была. – Наталья рванула вперед. Разлившийся по кухне свет моментально развеял все страхи. Побултыхав чайником, она со словами «одна накипь!» вылила остатки в раковину. В холодильнике воды не оказалось. Кран вообще отозвался недовольным шипением. Мне стало казаться, что часы мои без воды сочтены. Подруга нахмурилась и хлопнула себя по лбу: – Вспомнила! В подвале две упаковки с минералкой. Кажется, «Кашинская». Видела, как Димка грузил их в машину. Хотела ему подсказать, что он неправильно разместил упаковочки, а твой муженек легким движением руки чуть в нокаут меня ни отправил. Мы еще поговорим с ним на эту тему… Так! Я свет включу, а ты сбегай. Упаковки прямо у входной двери, слева. Мне пришлось их даже подвинуть – некрасиво стояли. А почему ты без тапок? На' мои…
Мы вышли из кухни в темноту холла. Наташка, вцепившись в меня одной рукой, другой нащупала на стене выключатель, и лестница в подвал осветилась ровным светом люминесцентной лампы. Я хорошо помню, что страшно мне не было. Подвал оказался отделан лучше, чем холл. Нестерпимая жажда толкала вперед. Я мысленно уже отвинчивала крышку полуторалитровой бутылки и…
И в это время погас свет. На секунду я оторопела, и тут услышала удивленный голос подруги:
– Фига себе! Наверное, горючее в генераторе кончилось. Не бойся, сейчас спущусь к тебе. Здесь одной еще хуже.
Я открыла дверь в подвал и принялась шарить двумя руками по полу в поисках хотя бы одной упаковки минералки. Так и нащупала одновременно одной рукой чью-то теплую руку, а второй – эту самую упаковку. Дыхание перехватило, способность соображать мгновенно улетучилась. Сознание отмечало только Наташкино непрерывное бормотание о преимуществах нашей дачной жизни. Подруга осторожно, по стеночке, спускалась ко мне – неподвижно застывшей на корточках с чьей-то чужой рукой и упаковкой воды.
– Блин! – споткнулась об меня Наталья. – Что молчишь? Нашла? – Я молча кивнула, не задумываясь о том, что моих жестов увидеть невозможно. – Ирка?! – Тревога в голосе подруги заставила меня выйти из ступора. Я бросила безжизненную руку, дернула на себя упаковку и шлепнулась на собственный зад. Чувствуя, как шевелятся на голове волосы, и помогая себе ногами, попыталась задом въехать на первую ступеньку. В голове билась только одна мысль – ни в коем случае не поворачиваться спиной к подвалу. Наталья, услышав мое сопение, взбодрилась: – Ты что, голос потеряла? Не мудрено. Весь день из воды не вылезаешь. Надо же, не нахлебалась вдосталь! – Сдавленный смешок демонстрировал полное спокойствие подруги. – Хотя с моей помощью у тебя, скорее всего, начался процесс обезвоживания… – Приняв мое молчание за обиду, она возмутилась: в конце концов не нарочно подсунула мне фуросемид. Потом удивилась, заметив, каким странным способом я поднимаюсь по ступенькам. – Вставай и иди по стеночке, как я, – заявила она, пытаясь привести меня в строго вертикальное положение. – Ах, да, у тебя же вода в руках! Давай помогу…